Эпилог. Эрик

Я посмотрел на горизонт. Спина ныла. Сегодня Машенька всю ночь пинала меня по рёбрам. Дочь сказала, что ей сон плохой приснился. Мол, какой-то дядя захотел ее похитить и много стрелял.

Откуда в ее голове такие сценарии? Уж чего чего, а узнать о том, что такое возможно, она попросту не могла. Если Злата услышит, то ее удар хватит. А ей сейчас нервничать нельзя.

Горизонт же зарябил, и я напрягся. В этой части нашего большого острова народ бывал редко. Добираться неудобно, да и туристические тропы были сильно в стороне.

Здесь же небольшой элитный посёлок тех, кто не желал к своей жизни лишнего внимания. Люди разных национальностей и судеб, что оставили прошлое позади.

Садик, школа, магазины и даже свой парк с шикарными площадками. Тут нет-нет да и появлялись новые семьи и вместе с этим новые улучшения. Так сказать, для избранных.

Но лодка на горизонте показалась мне странной. Чуждой. Интуиция подсказывала, что гость на ней нежданный. А интуиции я привык доверять.

– Папа! Я пошла писать!

Обернулся. Ей было уже четыре. Маленькая копия своей матери. Белокурый ангелочек с таким характером, что мне иногда казалось, что мы не ее родители. Эта девочка была маленьким дьяволёнком.

– Иди, милая. Передай маме, что я прогуляюсь.

Я спустился ниже. Молча нажал на кнопочку и вытащил пушку с глушителем. Тайники работали только на наши со Златой отпечатки. А Маша… Маша с детства знала все тайные места, и играть в прятки мы ее научили.

Иллюзия, что прошлое можно отпустить, несколько раз рушилась. Слава Богу, что без последствий. Тем не менее расслабляться не получалось даже спустя пять лет.

И все равно даже такая жизнь оказалась прекрасной. Мы со Златой нашли это место. Первый год наслаждались друг другом, я восстанавливался, а потом…

Потом мы решили, что можем себе позволить чуточку больше счастья. Потому что невозможно бесконечно откладывать жизнь. Она все равно тебя настигнет.

Лодка была уже достаточно близко.

Странно, но именно сейчас в голову пришла мысль, что я так и не сказал Злате, что люблю. Она тоже не говорила. Мы просто знали это. Видели и слышали в нашей дочери.

Любовь. То, что я никак не мог себе позволить. Деформация.

Она открывалась в каждом рассветном луче света. Когда я гладил бедро своей женщины, вдыхал ее запах. Когда смотрел на спящую дочь и поднимал тяжёлое ведро, пока Злата готовила завтрак.

Когда мы заходили в море, и оно ласкало нас. Нежно, укачивая на волнах. Когда можно было отпустить себя и любить ее… Бесконечно долго, страстно, прямо там, в солёной воде.

Целовать ее грудь, дерзко торчащую с каплями на сосках. Когда я касался ее самых сокровенных мест, которыми не мог насытиться даже спустя пять лет.

Я дышал ей, я жил ими обеими… Одной невероятной, потрясающе мягкой и нужной женщиной со стальным стержнем и своим маленьким демоненком под личиной ангела.

Они моя жизнь. Густая, насыщенная, такая настоящая, что иногда по утрам я перебирал их волосы, щипал себя, не в силах поверить, что простой тайный агент может заслужить такое.

Я заслужил? Точно? И никто не придёт, не спросит с меня за это счастье? Надеюсь, нет. Тем не менее пару раз прошлое настигало нас. Безусловно, случайно, но…

Никто из этого случайно живым не выбирался. Мы хранили наш мирок невероятно трепетно. Невероятно осторожно, не допуская ни малейшей возможности все сломать.

И вот теперь я смотрел на воду и видел там след от катера, что приближался. Я спустился к пристани и встал в тени. Надеюсь, мне просто мерещится.

Просто не проверить я не мог. К сожалению, я оказался прав. Мужчина в чёрном капюшоне явно был из наших. Сейчас это виделось особенно отчетливо.

По повадкам, движениям. Тому, как он осматривался, и резким поворотам. Он осторожно выбирался из катера. Приложить его сразу? Опасно.

Я посмотрел по сторонам. Никого. Это была отличительная черта нашего острова. Тут вообще очень редко можно было увидеть людей, но все знали друг друга.

Чужаков тут вычисляли в мгновение ока. Я осматривался. Надеюсь, Злата не видела, как он приближался. Ее подруга новая позвала, нездоровилось ей. Надеюсь, все у той девушки хорошо будет.

Мужчина осторожно выбрался и пошёл по пирсу. Капюшон скрывал лицо, но повадки показались мне знакомыми. За столько лет я сильно насмотрелся и теперь практически безошибочно узнавал гостей из прошлого.

Он же вышел на тропинку и стал пробираться дальше. Я выставил вперёд руку с пистолетом и…

Бах.

Выстрел прозвучал слишком неожиданно, и я выругался. Выскочил из убежища и побежал вперёд, на ходу крича:

– Я же просил брать с глушителем. Ты что здесь делаешь? Ты должна быть с подругой!

Злата вышла из противоположных кустов, и, если бы не серьезность ситуации, я бы, вне сомнения, восхитился. Даже на последних месяцах беременности она была прекрасна. Но сейчас меня гораздо больше беспокоит парень с простреленной ногой в районе бедной артерии.

Он лежал и пытался спешно наложить жгут, капюшон его свалился, и я удивленно воскликнул:

– Зет?

Наш старый знакомый удивленно смотрел на меня. Потом ещё более ошарашенно уставился на Злату. Его лицо вытягивалось, и он спросил:

– А вы тут как оказались?

Мы со Златкой переглянулись. Она улыбнулась, мастерски пряча за спиной ствол. Моя обожаемая жена весело смотрела на первого, так сказать, желанного гостя и отвечала:

– Это очень скучная, но, вне сомнения, заслуживающая твоего внимания история. Но прежде, чем мы ее озвучим, я бы предложила тебе перевязать ногу.

И вот я тащу наглого блондина по дороге к нашей больнице. Попутно узнаю у него о новостях. И чувствую, насколько его жизнь от нас далека. Здесь все иначе…

Зет матерится, Злата загадочно улыбается. Она всегда знает и чувствует чуточку больше, вот и сейчас мне отчего-то кажется, что