Ну дак она же у тебя будто не старая…

Шестым телёнком.

Чё разве путаю, быват… Тогда-т, конечно… Какая ж старая… В самом прыску есчё, кровь с молоком, как говорится. Шестым-то тока – для коровы… Среднего возврасту, выходит…

Так.

А тёлка стельная?

Да обломалась вроде летом, в конце июля.

Не с белошапкинским?.. С подпалинами, бурый… Здоровый нерез. Откормили. Денег в яво изрядно Белошапкин вбухал.

Да уж.

Хлеба, придут, берут вон в магазине – нам на полгода с Лушей бы хватило… Средствов порядошно вложил.

Немало.

С одной травы-то так не утучнел бы, то ж аж, как ласточка, лоснится… Меня чуть, сволочь, не за-бол… Тут, возле дома прямо. У моёва. Успел в ограду заскочить… как, и не помню. С ноги обутку обронил… Жизь-то спасал – не до обутки. Слетела как-то… Как воробей от ястреба под стреху, и я вот так же… от быка-то. Такого дёру, помню, дал, так устремился…

Захочешь жить, и устремишься.

Счас вот заставь, и не смогу… Ну дак исчё б! Пока не надоело… Куда-то брёл, копытил землю-чё-то внушал себе, как размышляюшшый, а в ём моз-гов-то… череп кувалдой не раздолбишь – сплошная кось, как наковальня, – лом об яво, об череп, выпрямлять, чё уж там гвозди… Этой весной вот, сея-год. Уж огороды ни пахали ли?.. Однако. Не с белошапкинским?

С Балахниных.

А, это этих… с Забегаловки?

Так чё-то думаю, что огулял… Нет, из Линьковского-то края.

Долго есчё гудел мне после в подворотню – меня выманывал на драку. Хотел стрелять уж – отпугнуть. Словом яво не урезонишь. Чумной жа – вдруг рассвирепел. Конечно – в небо. Не в быка… То разбирайся после с Белошапкиным, а с тем свяжись, и рад не будешь – все жилы и сухожилия из тебя на кулак себе намотает, все тебе нервы изведёт… С полатев уж ружьё, залез, достал, а патронташ – тот как скрозь землю провалился – искал-искал и не нашёл… А эта, выпил, не сластит?

Сластит маленько, малость самую.

Ну не беда. За сутки, двое ли переработат. Пока не буду добавлять, еслив не кисла… И мёду нет – в яё добавить. Мёду-то нонче… лето – ишь. Не получилось медозбору. И сахар – слатось дорогая… С наших доходов, парень, шибко-то не раскошелишься.

Не кисла вроде.

Пушшэ крепнет… Из ребят кто-то, больше-то некому, куда-то задевал – в августе уток на Куртюмке караулили – с теми обычно: возьмут, на место не положут… Пропал куда-то… Патронташ-то.

Скорей всего, что огулял…

Всё жа ушёл, скотина, соизволил. Чё-то само в башке переключилось… Как с биркой из магазина, подался, с новой галошой на рогу, что от меня яму досталась…

Не зря же ездил…

Вместо хозяина на ей уж отыгрался… Испортил пару мне: с одной-то воду тока пить… не одноногий, слава Богу. Ворота крепкие, то снёс бы…

Всю спину, бедной, ободрал… ладно уж, лишь бы не напрасно.

В деревне после отыскал, дак с няё толку-то – дырявая… Балахниных… Это комолый?.. Фомы Фадеича-то, Хрыпуна?.. Тоже немаленький бугай. Еслив с июля-то, дак срок уж добрый. Жалко так взять вот да забить.

Да как не жалко.

Не то что жалко – расточительно. Уж при нужде когда, а так-то… вроде как глупось. Тёлка исправная, хорошая, видно по ей уж и теперь. Глядится важно, где идёт. Прямо как барыня, вышагиват.

Куда уж лучше. Не в мать. В другую родову. Мать-то маленько заполошная. Кому бы в добрые-то руки… цены дешевле бы отдал. В мать только мастью, но не норовом.

Счас и бычишку не заколешь. Ну, заколоть-то, правда, можно… не мудрено. Но мясо жидкое есчё в ём.

Малыш… Полгода. Мартовский. Кого там.

Тока продать кому… на вырост.

Кому продашь? Кто теперь купит?.. День в день, как раз, полгода ровно.

Ну, кто бы, может, и купил… Оповести-то… Тут-то, в Ялани, некому, конечно… Так, не держать уж, дак на мясо. Держать-то мало нонче хочет кто. Трудов с ём, со скотом, сам знашь, сколько – не оберёшься… Спокойно, как на заслуженном отдыхе да на государевой пенсии, в постеле мягкой шибко не понежишься… когда при полном-то обеспечении, это тогда уж. А нам-то тут?.. Ранью да станью дёржится хозяйство, как говорится. С кровати соскочить надо до свету и спать лечь запоздно. Да сено тоже накоси – есчё об ём побеспокойся. Ну а легко ли? Да комбикорму где добыть? Да и на что? Теперь не просто. Даром бы доставалось всё, по волшебству, было бы ладно – тогда-то чё бы ни держать… Ослаб народишко, так обезволел. Чё из яво куда и вышло?.. Мячик проткнули будто – пыш-кнуло… В телявизар пялиться сил много, парень, не надо. Есчё б кормил, поил тебя он, этот яшшык, дак и молился б на яво… как остяки на сук вон, на дупло ли.

Кто подвернётся, может, и продам.

Кого? Бычишку?

И бычишку… Если объявится вдруг покупатель.

Твёрдо-то не решил?

Решилось… без меня.

Сам так пока и не доишь? Не приловчился?

Не подпускает.

Ну, понятно.

Уши прижмёт, глазищи, на медведя будто, вытаращит… как бы, смотри, не затоптала. Ноздри раздует… Без Таси вовсе чё-то стало с ней твориться – осатанела…

Ты же мужик… дак оно это…

Чё что мужик?.. И мужики доят, бывает.

Не все… Бывают. Я вот пытался, дак не смог – ногу в ведро мне с молоком поставила… и подоил вот. Кошке споил… да поросёнку.

И принимают, когда телятся.

Луша болела, в город увозили, мне почему вот и пришлось. После уж Марью звал, Чеславлеву, – доила… покуда Луша не вернулась. И принимают. И принимать я не могу – с души воротит… И хошь ты тресни… А как вылазит он, телёнок-то, уж вовсе… Не из коровы будто – из меня… Терпимый вроде ко всему, а тут вот… это…

Корова дикая. Вон, Колотуй – с любой управится – без горя.

Ну, тот спроворный на все руки.

Во двор, сдрешную, не загонишь. Тёлка с бычком придут, их напою, мирком улягутся, жуют, за той побегать ещё надо… Да ты же знашь. Всё мимо дома… как боится.

Испортил кто?

Да кто её испортил… Кому-то надо.

Э-э, люди всякие живут. Кто так, из вредности лишь тока… Полюбоваться на невзгоду-не на свою, а на чужую… Этиххошь хлебом не корми. Слово какое нашептали…

Вся родова её такая… Полюбоваться… Мне ещё мать об этом говорила. Такой характер у коровы. Люди-то вряд ли… нашептали.

Чем чёрт не шутит… Не скажи. Дак чё, сластит?., то я прослушал.

Сластит. Но мне такая как раз нравится… Сластит немного.

Ну, не беда… А я с кислинкою предпочитаю.