с большим удовольствием проводила нас…

В дом…

В огромный, большой шикарный дом…

— Ты же говорил, что номера снял, — устало заметил Преображенский.

— Да просто так ляпнул, — махнул рукой Виктор, — да шучу я! Я снял два номера в этом особняке, но мы все равно будем тут одни, так как далеко не каждый может себе позволить подобное.

— И сколько ты заплатил хозяину этого комплекса за то, что бы эти кто-то не могли себе позволить подобное проживание?

— Не очень много, — ухмыльнулся Виктор.

— Не логично… — зевнула я…

— Очень даже логично. — Виктор открыл входную дверь, позволив нам войти в дом, — скорее всего в наши будни этот особняк был бы пустым, а так хозяин дополнительную плату с меня взял, в любом случае это лучше, чем просто два номера в аренду с риском, что наш покой потревожат. Поэтому наслаждайтесь, спите, веселитесь, если хотите, можете завтра проводить нас в аэропорт вечерком, можете остаться отдыхать дальше. В любом случае, предлагаю окунуться в сладострастный сон Морфея…

— Полностью поддерживаю, — Мария хитро улыбнулась и я прекрасно поняла, что у кого-то брачная ночь все же будет, несмотря на дикую усталость.

Мы не стали зажигать основной свет, спокойно пройдя по длинному мрачному коридору. Открыв заветную дверь ключом, до меня только сейчас дошло, что номера всего два… То есть мы будем… Мы что, вдвоем спать будем?

Александр толкнул входную дверь и свет в номере загорелся автоматически.

Огромная комната, наполненная эксклюзивной дизайнерской мебелью, вызвала во мне искренний шок. Я не помнила имя автора этих произведений, но помнила ценник, что надолго засел в моей голове, и сумма там шестизначная за простую тумбочку. Да в этой комнате даже чихать нельзя! Несмотря на неимоверную дороговизну, все выглядело гармонично, цельно и неприкосновенно — из-за осознания стоимости сон как рукой сняло.

— Тут есть вторая комната, — Саша кивнул на еще одну дверь, — и третья тоже есть. Мы, видимо, сейчас в гостиной. И зачем такие огромные номера…

— Сказал миллионер, повидавший в своей жизни и не такое, — спокойно ответила я, слегка заглянув в темную комнату. Огромная кровать, наполненная подушками, обрадовала меня больше всего.

— Я богатый, но это не значит, что идиот, — Преображенский явно не любил затрагивать тему денег, что не мудрено, — не вижу смысла в бессмысленных тратах. Тут понятно, Виктор хотел удивить Машу, но в обычной поездке я бы ни за что не стал тратить такие деньги на проживание. Проще дом купить заграницей и то дешевле выйдет.

— Смотря какой дом и в какой стране, — тихонечко заметила я, — но давай не будем об этом, я безумно хочу спать, у меня ноги болят после праздника и я уже не чувствую спины. Мне кажется, что я засну еще на подходе к кровати, честное слово.

Преображенский понимающе кивнул, пожелал мне спокойной ночи и тихонько поцеловал мою руку, позволив после этого скрыться за спасительной дверью.

Волнение и усталость — все смешалось, но хуже всего то, что я не понимаю, что делать и нужно ли предпринимать какие-то шаги.

Внезапно дочка пошевелилась — она слегка толкнула меня в бок, явно намекая на то, что пора спать. Она всегда так делала, когда я сильно уставала и это так необычно и странно — вот как маленький ребенок еще в утробе способен понимать состояние и настроение мамы? Волшебство какое-то.

Сняв с себя платье, я с большим удовольствием забралась в огромную широкую кровать, укрылась с носом одеялом и всем телом ощутила легкую дрожь — вот оно, счастье. Радость от того, что можно просто лежать.

Глаза постепенно слипались, веки наливались тяжестью и я почти что провалилась в сон, как в дверь настойчиво постучали:

— Спишь? — голос Александра показался мне эхом где-то на задворках сознания.

— Почти, — еле-еле прошептала я, понимая, что от усталости даже язык не слушается.

— Я войду?

— Ага, — и зачем ему сюда? Зачем вообще разрешила войти? Лучше не надо ведь… Ой, он уже вошел… На кровать забрался…

— Я тут вот что подумал, — судя по голосу, у кого-то открылось второе дыхание, так как былая усталость явно отодвинулась на задний план, — эти двое летят в свадебное путешествие на месяц. Может и нам слетать? Ты же говорила, что к морю хочешь, так полетели! Сводим тебя… к… врачу в мой… А там уже… и поехали… Дом у берега… Солнце… Даша!

Я не могла сосредоточиться, половина слов просто пролетала мимо. Я вообще не понимала, сплю уже или все происходящее реальность, но при этом я чувствовала прикосновения. Саша почти не заметно прикасался к моим волосам, затем проводил кончиком пальцев по щеке, шее, затем вновь возвращался к каштановым прядкам, теребя их между пальцев. Я понимала, что мужчина что-то тихо говорил, но не слышала слов, проваливаясь в пустоту. В долгожданную и уютную пустоту, о которой мечтала уже целый вечер.

***

— Доброе утро.

Он улыбался, глядя мне в лицо, лежал на кровати рядом, кутаясь в одеяло. В мое одеяло… Александр что-то печатал в ноутбуке, растер пальцами переносицу и снял очки.

Я сдвинула вместе брови, не понимая где я, но Преображенский опередил, не позволив задать вопрос:

— Свадьба, огромный пышный праздник, большой красивый дом, наш разговор перед сном и… мы незаметно для самих себя уснули…

Ага, не заметно… как же… Я все прекрасно помню!

Приподнимаясь на локтях, я не сдержала зевок, прикрываясь рукой, затем сладко потянулась, закрывая от удовольствия глаза, и совершенно не хотела вставать с постели.

— Игорь ушел в бассейн, будет примерно через час, завтрак уже давно принесли, но если хочешь, я закажу новую порцию. Молодожены до сих пор спят, несмотря на то, что уже час дня…

— Ско-олько? — осознание времени заставило мгновенно проснуться. От былой сонливости не осталось и следа, но я все равно ощущала, как мне хотелось остаться в кровати и провести в ней весь день.

— Час дня… — Александр пристально смотрел на меня, улыбался при этом уж больно мило, — ты разговариваешь во сне…

— И что я бормотала? — надеюсь, в любви не призналась?

— Что-то про кованные заборы и кроликов на марсе… Твоя фантазия не знает границ. Я спросил у тебя, что ты хочешь мне сказать, а ты ответила, что “все это не вкусно, кирпичи надо жарить вместе с гвоздями”. Поэтому у меня к тебе вопрос — это просто был странный сон или желание беременной женщины испробовать в своей жизни нечто новое?

— Это была нездоровая фантазия, — я медленно вернулась обратно в кровать, кутаясь в одеяло. Преображенский продолжал наблюдать