Виктор купит машину. А перед самым днем рождения Вики перевезет все их вещи в новую квартиру. По-прежнему съемную, но не идущую ни в какое сравнение с осточертевшей коммунальной дырой.

Там же он сделает ей предложение. И она согласится. Более счастливой, чем в тот момент, она не будет никогда.

В тот вечер они выйдут на набережную – оба молчаливые, как и обычно. Вика возьмет его за руку и подумает, что вовсе необязательно расти в семье, чтобы знать, что это такое. Сама она знает точно. Их маленький мир – это и есть семья.

«Пока что маленький, но чуть позже…» – замечтавшись, она не заметит, что впереди дорога. Хорошо, что Виктор остановится как раз в тот момент, когда напротив притормозит черный автомобиль.

«И мы обязательно должны взять кого-нибудь из нашего детского дома», – решит Вика. Все это время она глядит себе под ноги, чтобы не смущать прохожих своей счастливой улыбкой. – «Или даже двоих. Марка. Порок сердца – такая ерунда! Надо узнать, сколько будет стоить операция… И Яночку. Ласковая девчонка. А с глазами… Да тоже ерунда. Интересно, она по-прежнему любит?..»

Пуля попадет Вике в голову в тот самый момент, когда она вспомнит, как приютская девочка Яна ощупывала книжные страницы и требовала – «почитай!», – даже если в комнате не было никого, кроме нее.

Виктория должна была умереть гораздо раньше. Задохнуться в дыму пожара, захлебнуться в реке, попасть под машину, упасть с крыши. Смерть пыталась вымарать ее с упорством ученика, до дыр протирающего ластиком страницу с неправильно написанным словом.

Вот только в чем была ее неправильность – Виктория не понимала.

Она избегала смерти десяток раз. Не умрет и теперь.

Владелец беспощадного ластика промахнется. Не станет Виктора.

Но настоящий кошмар будет ждать впереди…

– Я этого не хотела, – шептала Виктория. Девушка-Есми с бесцветной радужной оболочкой глаз. – Я умоляла просто дать мне умереть, но Вик не позволил. С ним что-то случилось. Ему надо помочь…

Она говорила все тише и тише. Нике пришлось присесть рядом, чтобы не пропустить ни слова.

– Он стал другим. Он похищает людей. Он их мучает. Два года искал способ. Научился. Он делал с этими девушками страшные вещи. А я все видела и не могла помешать. Говорила ему: я устала. Перестань меня любить… Знаешь, как превращаются в Пастырей? – Не получив ответа, вздохнула: – Лучше тебе и не знать…

Сидит, раскачивается. Теребит подол больничной рубашки.

– А я ему говорю: перестань меня любить, хватит меня уже любить. А он говорит: потерпи еще немного. Скоро перестану…

Желтые стены, моргающая лампа, все никак не разгорающаяся в полную силу. Они шли рука об руку. Очень медленно. Ника улыбалась и кивала, хотя на самом деле давно уже не слушала.

– А я ему говорю: перестань меня любить! – как безумная, твердила Виктория. Повторяла эту фразу на все лады – то с вопросительной интонацией, то восторженно, то страшным шепотом, словно сокровенную тайну. – А он: потерпи, скоро перестану…

Она была в рубашке и тапочках. На улице – около нуля. Но она даже не заметила.

– Кто это? – спросил Князев, который все это время прилежно ждал возле пожарной лестницы.

– Неважно… – Ника отвела его в сторону, чтобы хоть недолго не слышать бормотание спятившей окончательно девушки-Есми. – Слушай, я попробую найти Шанну на изнанке. Если не получится, то хотя бы эту бабку, Коровью Смерть. Ты только не волнуйся…

Странно, что сама она нисколько не волновалась. Ощущение собственного всесилия щекотало изнутри наподобие пузырьков шампанского.

– Иди. Мы еще встретимся… Иди, – повторила Ника и легонько подтолкнула Антона в спину.

Лучше так, чем долго и многословно.

Вернулась к Вике, обняла ее за плечи. Не знала, что делать, само получалось.

Игни тоже так мог. Обнять. Закрыть глаза. И просто пожелать оказаться в другом месте.

Зачем ему вообще понадобился мотоцикл?

Ах, да. Пытался чувствовать себя живым.

Глупый. Для чего быть живым, если не-живым ты можешь ВСЕ?

Ты не бессмертный. Ты просто уже мертв.

А значит, с тобой ничего не может случиться.

С кем угодно, только не с тобой.

Ника открыла глаза. Глубоко вдохнула прохладный воздух с запахом влажной листвы и зашагала по шпалам прочь от здания бывшего вокзала. Виктория покорно засеменила следом. Хорошо хоть, молча.

Мертвые дома ждут мертвых людей. А как им понравится недомертвец вроде нее, Ники-Арсеники?

За спиной что-то лязгнуло. С таким звуком герои фильмов вытаскивают меч из ножен.

– Вика, подойди ко мне!

Вот тебе и «бессмертный», вот тебе и «ничего не случится»… Самое время рассказать о собственном бессмертии Виктору, потому что именно он напоминал сейчас Коннора Маклауда с мечом наперевес. Валерию Карпович эта история тоже наверняка позабавит. Хотя ей бы, скорее, подошел средневековый сюжет про Чумных Докторов.

Если уж Игни с ним не справился, то ей, Нике, даже пытаться нечего…

– Вика! – снова позвал Виктор.

Девушка-Есми ослушалась. Вместо того чтобы броситься навстречу возлюбленному, попыталась найти защиту за спиной Ники. Но не дошла – почти сразу споткнулась и растянулась на путях. Рядом оказалась Валерия. Прыгнув вверх, она взмахнула черными крыльями и плавно приземлилась рядом с лежащей Викторией. Рывком заставила ее подняться, толкнула в спину в направлении клуба.

– А я ему: перестань меня любить, а он мне… – завела было старую пластинку Виктория и вдруг остановилась, сжала кулаки и выкрикнула во весь голос: – ПЕРЕСТАНЬ! МЕНЯ! ЛЮБИТЬ! СЛЫШИШЬ? ХВАТИТ! МЕНЯ! ЛЮБИТЬ!

– Да кому ты нужна, чокнутая? – ухмыльнулась Валерия, но тут же посерьезнела, заметив выражение лица Вика. – Кто она такая? – прибавила она, напряженно переводя взгляд с приятеля на Есми в пижаме и тапочках и обратно. Ждала объяснений.

И дождалась – от Ники.

– Она – его примарант, – заговорила она, намеренно используя словечки Князева. – Он – ее альтерант. Они – двоедушник. Единое целое.

– Он… Она… – растерянно произнесла Валерия. – Кто? Вик, что это значит? Ты… Ты ведь обещал мне будущее. А сам, получается, оставил меня в прошлом? Логика где?

– Логика в том, что тебе не все рассказали, – снова ответила за Виктора Ника. И прибавила: – Лер, Лера… Дай нам уйти. Я заберу ее на изнанку, и ты никогда нас больше не увидишь.

Валерия повернула голову к Нике. Выглядело это так, будто блондинка внезапно лишилась зрения и ориентировалась только на звук.

– На изнанку? – прищурилась она. – Ты собираешься уйти на изнанку города?

– Именно.