с назначением заведения. Здесь барменом и официантами работали одарённые, хоть и слабосильные, но все же члены рода. А значит, послать, как официанта из моего мира, местных работников не получится.

Но меня-то знают, так что пользуюсь привилегиями. Думаю, чего бы я ни учудил, прямо мне не скажут, а пожалуются Алексасу, чтобы большой начальник сам со своими корешем разбирался.

Я зашёл в комнату и закрыл за собой дверь. Рэйчел ждала, облокотившись попой на стол для игры.

— А вы неплохо здесь устроились.

Кивнул:

— Да, не без комфорта. Вот.

На стол ложатся маленькие смертоносные игрушки и сразу вызывают бурный интерес у наёмницы.

— Такие маленькие! — удивилась она, взяв один из них в руки и начав изучать.

Я терпеливо ожидал, пока она наиграется, или пока начнёт задавать вопросы по конструкции. Но если девушка владела хотя бы несколькими местными пистолями, то с моим малышом точно разберётся сама. Делая ставку на компактность, мы так и не смогли подобрать удобный затвор. Механизм получился несовершенным и жёстким, затворный блок очень плотно прижимался к стволу. Пуля и пороховой заряд и так были маленькими, терять энергию на просачивающиеся сквозь щели в конструкции газы я не хотел. Пружина стояла жёсткая, и при заряжании достаточно было лёгкого удара, чтобы механизм вставал на место. Пальцы сломать не должно, но прищемить может очень болезненно.

Всё это Рэйчел достаточно быстро поняла сама.

— Жёсткий. Дрожащими руками лучше не перезаряжать.

Я кивнул.

— Да. Зато лёгкий. Не попал с первого раза — не беда. Просто доставай второй и стреляй снова, — продекламировал я свой рекламный слоган.

Наёмница хмыкнула, но согласилась.

— Да, очень маленький и лёгкий. Как ты сказал? Десять, максимум пятнадцать метров?

— Ага. Масса небольшая, легко можно прицелиться одной рукой. Да и на такой дистанции не промахнёшься. А целиться надо. Попадание в плечо будет болезненным, но вряд ли опасным.

Девушка открыла маленькую сумку для патронов и покрутила металлический шарик в пальцах.

— В плечо да, не особо опасно. Надо стрелять в живот. Тогда пуля точно не застрянет в рёбрах, и что-нибудь да повредит. А там внутреннее кровотечение сделает своё дело, и без помощи врача даже одарённый может не выкарабкаться.

Я улыбнулся.

— А леди знает толк в причинении вреда ближнему. Я сто раз подумаю, прежде чем сделаю что-то, что может тебя разозлить.

Одарённая улыбнулась и подмигнула мне:

— Ловлю на слове, — и снова перевела внимание на оружие. — Мне нравится. Мы постреляем и всё проверим. Через пару дней смогу сказать, насколько они хороши в деле.

На это заявление я лишь пожал плечами. На что способны пистолеты такого калибра я и так знал, имел внушительный опыт. На закате своей карьеры всё реже брал в руки винтовки, и всё чаще приходилось довольствоваться пистолетом. Причём зачастую компактным, по многим причинам.

— Развлекайтесь. Давай обсудим, как будем держать связь…

Когда я вышел на улицу, день уже клонился к вечеру. Ещё не стемнело, но идти искать Синдзи ради продолжения тренировок было однозначно поздно, и сначала я собрался идти домой, но затем свернул в библиотеку. Пусть Серсея и обещала помочь с наставником по артефакторике, но когда это ещё будет, а пройтись по литературе, имеющейся в наличии, я могу прямо сейчас.

С общими темами я в целом разобрался, и сейчас уже собирал конкретику по способам изготовления. Одарённые ещё лет триста назад заметили разницу между результатами труда мага и простолюдина. Если посадить рядом двух гончаров, одарённого и простого, и поставить им задачу выполнить что-нибудь предельно простое, на чём не скажутся личные навыки, а потом сравнить результат, то результат одарённого будет на голову выше. Керамика будет прочнее, станет гладкой без шероховатостей, лучше пройдёт обжиг. И так во всём, одарённый неосознанно прикладывал свой дар ко всему, что делал. Поэтому первое время на все важные ремёсла постарались пересадить обладателей даже самого слабого дара. В этом деле достаточно самого его наличия.

А затем начались эксперименты, когда стало ясно, что одарённый может сделать то, что никогда не получиться у обычного человека. Например, меч, который будет тоньше и легче обычного, даже самого искусно выполненного клинка, но при этом будет превосходить по прочности, да ещё и бонусами всякими обзаведётся, вроде защиты от ржавчины или самозаточкой. Таких клинков по миру несколько тысяч успели сделать. Однако это всё ещё в рамках: «сделать нечто обычное, но с приложением дара». А вот полноценные «артефакты», если не о случайностях говорить, что это именно: «создать нечто, выходящее за рамки обычного».

На данный момент пределом мастерства являются «доспехи бога». Полный комплект латной брони, ныне уничтоженный. Доспехи, которые весили десятую часть от того, что должны были, держали самые сильные удары как оружием, так и магией, лечили хозяина, и, что, собственно, и было демонстрацией вершины мастерства, складывались. В «сложенном» состоянии это был комплект из обручей на руках и ногах, обруча на шее и пояса. Когда прочитал, я тоже в первый момент озаботился вопросом, каким образом оно «складывалось». Объяснение оказалось простым — да в Мир за гранью они убирались. И разрушило их именно нахождение на той стороны реальности, вне тварного мира, где постепенно нарушалась сама их структура.

К сожалению, творца этого произведения искусства убили до того, как он рассказал секрет создания доспехов. А он собирался его рассказать, как минимум принцип «складывания». И первый хозяин доспехов, не желавший конкуренции, зарубил мастера. Жаль, сейчас бы все ходили с комплектом брони в пространственном кармане. И мир бы уже никогда