И этим ничего не закончилось, с этого всё только началось.

Послышался тяжёлый топот мощных коней и звон оружия. Это кирасиры и карабинеры Нансути стеной обрушились на мечущийся в панике полк Константина Павловича. И чуть позже оправившиеся после неудачи гусары и конные егеря Келлермана набросились с фланга и тыла на пришедший в полный беспорядок полк. Чуть ли не половина улан была застрелена, зарублена, заколота или взята в плен. Больше семисот человек. Генерал-лейтенант Эссен 2-й был смертельно ранен. Командир полка генерал-майор Меллер-Закомельский получил пулю в грудь и попал в плен. Остатки блестящего, в недалёком совсем прошлом, полка бешеным галопом понеслись в сторону войск Багратиона, спасаясь от преследования французской конницы. Вот только на русских позициях собралось всего лишь чуть больше двухсот улан, остальные рассеялись. Многие не смогли удержать своих горячих необстрелянных донских коней, которые, закусив удила, унесли своих наездников в разные стороны. Это был полный разгром. А нет. Это было началом полного разгрома.

В это время начал действовать и Бернадотт. Не внял уговорам князя Витгенштейна. Отправил вперёд 1-я пехотную дивизию

Под командованием дивизионного генерал Оливье Риво де Ля Раффиньера его полки, пройдя Гиршковиц, стали разворачиваться в боевой порядок. И именно в это время подоспели и запоздавшие австрийцы. Кавалерийские полки 5-й колонны под командованием Лихтенштейна, бросились вперёд. Лотарингские кирасир и кирасиры Нассау устремились в атаку. И тут белые эскадроны австрийцев встретил плотный огонь пехоты Риво. Тщетно австрийские генералы вели снова и снова своих кирасир навстречу тесно сомкнутым штыкам. Французская пехота действовала как механизм, хладнокровно подпуская вражеских всадников на дистанцию выстрела, а затем открывая убийственный огонь.

Генерал Карамелли получил пулю в голову и упал замертво под копыта лошадей, Ауэрсперг, командир Лотарингского полка, тоже сражён пулей, обливаясь кровью, и он падает перед фронтом пехоты. Лихтенштейн отказывается от дальнейших атак и уводит свои поредевшие эскадроны от полного разгрома. Он отходит в сторону Праценских высот, и там снова пытается собрать их и прикрыть отступление союзной армии.

Константин Павлович остался без кавалерии. И он не получает никаких приказов и не знает, что делать. Осмотревшись вокруг и не найдя рядом союзные войска, он решает, что самое лучшее для него сейчас — присоединиться к центру союзных войск. По его приказу гвардейские полки, построившись в колонны по отделениям, двинулись на юг, в сторону Праценского плато, а чтобы прикрыть с фланга движение колонн на марше, были выделены отряды стрелков.

Событие пятьдесят второе

Дисциплина — душа армии. Она превращает немногочисленное войско в могучую силу, приносит успех слабым и уважение всем.

Джордж Вашингтон

С этой стороны, с холма «Стары Винохрады», до места, где собирали заслуженную жатву войны кумыки шамхала Тарковского, около километра. Если бы не широкий овраг между ними, то пять — шесть минут быстрым шагом под горочку, и вот она радостная встреча старых друзей. С обнимашками и лобзаньями троекратно по русскому обычаю. Оба не русские? Ну, это хорошие обычаи перенимаются долго и со скрипом, например нужники строить. Зачем, чем кусты хуже? Плохие же обычаи те мигом в обиход присоединённых народов входят. Долго запрягать, коня на скаку останавливать, избы поджигать и потом туда шастать за каким-то хреном. А, там не какой-то хрен, а собственный муж, напившийся в усмерть и прилёгший на софу с зажжённой сигаретой. Свой хрен.

Спустились егеря и гренадеры с холма к оврагу, и Брехт понял, почему Мехти, не пришёл к нему на помощь, во фланг французам ударив. Для конницы овраг был вообще непроходим.

— Мудар, там впереди, — Пётр Христианович махнул рукой на север, — этот овраг должен кончиться. Давайте туда, только с русскими или австрийцами не сцепитесь, лучше, если увидите их намерение по вам пострелять, то назад возвращайтесь.

— Хорошо, хан Петер, — чеченский князь гикнул, проорал что-то на своём горном наречии и увёл сотню на север, туда, где гремели выстрелы, и всё поле было затянуто дымом.

Брехт вздохнул, что-то ворохнулось, типа, зря послал. Пусть бы назад вернулись и с юга потом их нашли. Но впереди были гвардейцы французские и мысли сразу они заняли. Овраг был и для пехоты труднопроходим. С этой-то стороны вполне пологий и заросший кустами мелками, а вот западная сторона была вполне себе крутая. Метра два высота. Кустов не было, чтобы за них цепляться, прямо крепостная стена. Пришлось организовать подкидывание вдвоём одного наверх и потом помощь этого счастливчика своим собратьям по несчастью. Это выглядит быстро, а на самом деле переправа через овраг заняла минут пять, и когда, последним проделавший это, Пётр Христианович глянул на запад, то стал плюваться и на офицеров покрикивать. Гвардия Наполеона уже спустилась с холма, и ей оставалось до начавших собираться в эскадроны абреков Мехти шагать с километр. И ему столько же.

— Поротно, бегом, марш. — Срывая голос в очередной, десятый, должно быть, сегодня раз, гаркнул князь фон Витгенштейн, и первым побежал к чёрной коннице.

Бегом с полным боекомплектом при тяжёлой винтовке и в зимней тёплой черкеске бежать — так себе удовольствие. А если Слонобой у тебя, то и ещё меньше. Крепостных ружей сто пятьдесят, отстанут егеря, а они первыми нужны. Брехт, припустивший, что было сил, чтобы успеть и абреков Мехти построить, прибежал с высунутым языком и, опустив ружьё на землю, стоял, согнувшись, отдыхиваясь. Мехти с полковником Кляйстом лысым подошли, качая головами и осуждающе цокая языками. Понятно, бегущий генерал в военное время панику должен у солдат вызвать.

— Мехти, людей спешить. Коней отвести назад. Стройтесь в каре поэскадронно справа вот от этой дороги. Бегом!

— Хорошо, Петер, ты тех зелёных французов боишься? — Мехти подал Брехту флягу с вином.

А ведь мусульманин. Пётр Христианович выбулькал половину. Вино было хорошим в меру кисленьким и не сильно крепким. Сразу дышать легче стало.

— Мехти, это старая гвардия Наполеона. Я их не боюсь, так, опасаюсь. Туда со всей Франции лучших собрали. Поторопитесь.

Вальтер Кляйст уже рулил. То тут, то там слышался его мощный бас. Кумыки пришли в движение и к тому моменту, как прибежали первые егеря уже начали строиться.

— Работаем караколь, — указал майору Брехт и егеря стали строиться в шесть шеренг по сто человек. Слева в такие же шеренги строились гренадеры.

Пётр Христианович забрался на жеребца шамхала и оглядел будущее поле боя. А чего? Нормально. Успели, гвардия шла под барабанный бой и дудёжь каких-то валторн мерным шагом. Смерть приближалась