У неё появилось много немёртвых тысячников, которых она теперь называла по порядковым номерам. Много новых имён она придумывать не стала, использовав кое-что из мифологии своего народа, она ведь не Алексей, который любил называть своих немёртвых какими-то смешными для него именами…

— Так ускорь работу, я хочу, чтобы эта жирная свинья лежала у меня на столе через полчаса! — разозлилась Эстрид.

Осада потребовала заплатить высокую цену. Город был взят, гарнизон убит или взят в плен, а горожане теперь в ужасе от печальной участи, что их ждёт.

Тысячу девятьсот двадцать семь немёртвых воинов окончательно сложили свои головы под стенами Маркбурга, но их могло быть и больше, не восстанови Эстрид тех, кого можно было восстановить. И некоторые восстановлены лишь условно — маркбургцы обеспечили её непростой работой на следующие две декады. Подсчёт потерь не мог не повлиять на её настроение. И настроение её было пасмурным, если говорить мягко.

«Жирная свинья» — это деспот Маркбурга, Антон ауф тир Маковий, захвативший единоличную власть что-то около ста пятидесяти лет назад. В подражание ромеям, назначил себя не бургомистром, как это делают обычные узурпаторы, а деспотом. То есть нарёк себя императорским титулом, равным базилевсу Юстиниану I. Всем должно быть плевать, это Серые земли, но это было претенциозно даже для них.

Политика ауф тир Маковия была экспансионистской, как все и ожидали, армиями, как все и ожидали, но не воинов, а послов, чего не ожидал никто. Союзы о взаимопомощи, установление стандартов междугородной торговли, регламентирование совместных атак на гнездовища песчаных чудовищ, договора коллективной безопасности — это всё работа деспота, оказавшегося завзятым бюрократом и, в то же время, отличным дипломатом. Поэтому Маркбург был готов выставить своё ополчение в защиту Пентен, которые тоже должны были прислать своих воинов для защиты Маркбурга, но так и не решились на подобный шаг — грош цена этим договорам, как оказалось…

Такого человека Эстрид терять никак нельзя, к тому же, ходили слухи, что Антон зажрался и начал страдать какими-то кишечными болезнями. Немёртвые рабы не страдают от обжорства и не умирают от кишечных колик.

Ёрмунганд Третий, исполняющий роль временного слуги, пока не найдутся достаточно умные девицы для превращения их в служанок и воительниц, принёс столик с заварником и чашкой. Осталось мало чая, потому что Эстрид неумеренна в его потреблении, а взять его, пока что, неоткуда.

— М-м-м… — с наслаждением она вдохнула аромат душистого чая.

Настроение стремительно улучшилось, даже появилась мысль отложить обращение Антона и заняться подсчётом городской казны, но она отбросила её. Продуктивнее будет обратить деспота в немёртвого раба и принудить его к указанию на наиболее полезных функционеров городской бюрократии. Маркбургцы даже не заметят, что у них произошла решительная смена власти — лица будут почти всё те же, только немёртвые.

Временная лаборатория была установлена на пустующем складе, всё ещё пахнущем перебродившим вином.

— Чего ты хочешь от меня⁈ — завопил деспот, растягиваемый кожаными ремнями на прозекторском столе. — Я ничего тебе не сделал!

— Нечего было выступать в поддержку Пентен, — усмехнулась Эстрид, проверяющая остроту скальпеля на пятке ауф тир Маковия.

— Это договор о коллективной обороне! Я был вынужден!!! — выкрикнул бывший деспот. — Это стандартная практика!!!

— Не я заключала этот договор с Пентенами, — ответила на это Эстрид. — А ведь ты мог уцелеть, просто позволив мне взять Пентены. Но теперь получи, что заслужил.

Она произвела сложные и долгие пассы рукой над головой Антона и в завершении коснулась его лба указательным пальцем правой руки. А затем сразу «Мёртвый стазис». Затем «Очищение плоти» на всё тело, с щедрой порцией некроэнергии в составе, чтобы убить всевозможные мелкие опухоли. Средние и крупные, если таковые есть, необходимо будет скрупулёзно искать.

Опухоли, как известно, полны магией жизни и живут некоторое время после смерти хозяина. «Очищение плоти» почти не берёт их, но здоровья убавляет, что даёт возможность быстро локализовать опухоль. Рутина.

Малый круг нафтонигредовращения с индюшачьим сердцем, большой круг, затем сшивание всего «Мёртвым соединением», а после и подъём мертвеца.

— Восстань! — приказала Эстрид, завершив пальцевую формулу. — Гарм Первый!

Бывший деспот и новоиспечённый губернатор Маркбургской области восстал и дёрнул кожаные ремни. Эстрид освободила его от них и жестом велела слезть со стола.

— Садись за стол и пиши список твоих наиболее толковых заместителей и работников, — приказала она ему. — Как закончишь — найди меня.

— Слушаюсь, повелительница, — поклонился Гарм.

Эстрид же пошла искать Велизария, который первым делом пошёл принимать у сдавшегося гарнизона городской арсенал. Она застала его за изучением какого-то гроссбуха.

— Прекращай это и следуй за мной, — приказала она ему и развернулась к выходу.

— Я не один из твоих дохлых рабов, — покачал он головой.

— Ты должен мне свою жизнь, — развернулась она к нему. — Или я уже могу называть тебя неблагодарным ослом?

— Я отплачу, — уверенно ответил Велизарий.

— Поэтому ты должен идти за мной, — произнесла Эстрид и направилась на выход из арсенала. — Я хочу поговорить о способах оплаты долга жизни.

Флавий Велизарий тяжело вздохнул и пошёл вслед за ней.

— Как ты уже знаешь, у меня есть доступ в непокорённый мир, ломящийся от неописуемых богатств… — заговорила Эстрид, когда они пошли к башне деспота. — Сам ты туда отправиться не можешь, но я хочу, чтобы ты помог мне тщательно подготовить моих немёртвых к тому, что ждёт их в ином мире…

Глава двадцать третья. Доступные опции

/8 января 2028 года, сатрапия Сузиана, г. Душанбе/

— Что-то не напугала нифига, хоть ты и старалась, — заключил я. — Какие-то душители одноглазых змеев, а не могущественный культ, способный свергать королей.

— Зря ты их недооцениваешь, — сказала на это Самайра.

Договор с ней мы уже заключили, а потом она рассказала мне о культе садху, также известных как «добродетельные». Никогда раньше не слышал о таком говне, но Самайра сказала мне, что это название индийских святых, йогинов и аскетов, которые всеми силами пытаются получить мокшу, которая есть что-то вроде освобождения.

Вот о йогинах я слышал, но как-то не понял связи между сидением на гвоздях и оборотнями. Но эти ребята тысячу лет развивались в условиях существования реальной магии, позволяющей творить такое, что потом заманаешься предъявлять на каждую новую хуюмболу религиозные обоснуйчики. Неудивительно, что они изменились и стали «перезагружать» людей с «плохой» кармой — так они называют физическое устранение жертвы.

Похоже, что это классическая тоталитарная секта, очень ревностно хранящая свои секреты, поэтому особой угрозы от неё я не вижу. Ну наделают они оборотней, ну нашлют на нас — да я объявлю этот день вторым Новым годом!

Впрочем, они могут попытаться убить Самайру, присылать убийц, убийц-магов, может, выкопают где-то витамантов, чтобы попробовать избавиться от меня на пару-тройку десятилетий, но, перед этим, всей этой орде специалистов придётся пройти через мою немёртвую армию. Через «Юбисофт», через «Ред Шторм», через «Близзард», а затем и через «Активижн» — весь крупный игропром на моей стороне! У них нет шансов! В общем, я с нетерпением жду, когда они начнут что-то предпринимать, ведь это добавит небольшую перчинку в мою давным-давно распланированную нежизнь.

— Они меня слегка заинтересовали, поэтому я и хочу посмотреть, что они выкинут, когда узнают, что за ерунда случилась с их секретом, — улыбнулся я. — Пойдём в кафе, тебе, как я полагаю, нужно поесть.

Вечно забываю, что живым надо есть — когда сам в этом больше не нуждаешься, это становится таким неважным. Так зажиточные барыги становятся глухи к потребностям бедствующих работяг, потому что для них это уже ерунда и вообще, им становится непонятно, как можно заморачиваться о таких сущих мелочах, как квартплата или поиск скидок на еду…

«А ты можешь быть таким милашкой, когда хочешь понравиться», — раздалось у меня в голове.

Думаешь, я хочу её трахнуть?

«Я не знаю, чего ты хочешь», — ответила на это Аня. — «Но ты ведь этого ещё не пробовал в своём новом состоянии, так?»

Знаешь, что-то не хочу этого с тобой обсуждать. Вон!

«Как скажешь», — донеслось от моей штатской телепатки. — «Но знай, что её будет нетрудно уломать — триста девяносто девять дней и ночей без секса —