— Когтями, как я понимаю? — усмехнулся я. — Да, есть такая проблема. Кстати, раз уж мы заговорили ещё и об этом. Если тебе не нужна твоя точка входа — может, продашь мне и её?

Ритуальный круг с братом-близнецом в том месте, где раньше был хаб снабжения Стоянки — это прямо лакшери.

— Нет, — покачал головой Ариамен. — Дать вход в место, откуда Стоянка получала свои баснословные богатства — это было бы неразумно.

— Ладно, — поднял я руки в жесте капитуляции. — На нет и суда нет.

— Что ещё ты можешь продать мне? — спросил сатрап. — Какие богатства ты нашёл на своей земле?

— Стекла у меня что-то прямо дохрена, — пожаловался я. — Уже всё, что только можно, застеклили, а оно всё никак не кончается. Я приторговываю им, но поступает гораздо больше, чем могут купить проезжие купцы.

— Твои купцы привозили к нам несколько сотен целых стёкол, — покивал Ариамен. — Но ты хочешь продать разом крупную партию?

— Я гарантирую тебе большую скидку, — пообещал я. — Продаю партией от тысячи стёкол. По два солида за стеклопакет. Всё почти новое, снимали аккуратно, поэтому за качество можешь не переживать — я, может и лич, но не кидала.

— Ты заинтересовал меня, — произнёс Ариамен задумчиво. — За морем есть десятки стран — думаю, там обязательно заинтересуются новым товаром.

— Вот и договорились, — усмехнулся я. — Пришлю к тебе человека, чтобы утрясти все детали, он придёт в ближайшие недели. Когда мне найдут Владимира Лужко?

/6 января 2028 года, сатрапия Сузиана, г. Сузы/

Назад возвращались через портал. Сначала в Ад, а затем домой — прямо как в «Думе». Под «Адом» я подразумеваю Землю, естественно. Вместо путешествия длиною в дни, возвращение заняло у нас часы. Владимира Освобождённого и Карину же привезла охрана, на двух мотоциклах, заряженных спиртом. Мотоциклы передали через портал на Землю. То ещё путешествие, думаю, практически по бездорожью. Но, вроде бы, ещё живые…

В будущем, как подготовлю на Земле капитальный хаб, начну использовать порталы как способ быстрого перемещения моего войска — вперёд идёт мобильный отряд, который юзает накопитель некроэнергии над ритуальным кругом и вот, в назначенном месте, развёртывается моя армия. Не надо разводить никакой логистики, не надо переживать об ударах в тыл и так далее, потому что мы уже будем в глубине территории противника. Такую тактику можно законтрить разве что применением витамантов, которые могут засрать некроэнергетический фон на ограниченной области и сделать невозможным проведение ритуалов. Но это не очень надолго и очень дорого.

— Устраивайся поудобнее, теперь это твой дом, — запустил я Самайру в её камеру. — Трёхразовое питание, душем и сортиром, надеюсь, пользоваться умеешь, подъём в шесть, отбой в десять. Смена белья раз в неделю. Банный день в субботу. Тебе тут понравится.

— Пытки не помогут тебе узнать от меня ничего, — заявила она.

— Не будет никаких пыток, — ответил я на это. — Тебе я уготовил нечто новенькое.

Покидаю казематы и иду к лаборатории. У нас, кстати, случился небольшой прорыв.

Соединение фульмината серебра с альбедо показывает обнадёживающие результаты, обещающие открытие новой некромутации или даже чего-то больше.

Карина сумела обнаружить некие изменения в клетках альбедо, подвергшихся воздействию фульмината серебра — они вытягиваются и образуют некую особую структуру, усиленно конденсирующую некроэнергию. Причём конденсация идёт некими рывками с длительными паузами, но это непрерывный процесс. Не знаю ещё, что это нам даст, но если это новая стабильная форма альбедо, то впору открывать шампанское и обливать пеной прикрытые майками сиськи стриптизёрш.

Мне доподлинно известно, что если нигредо можно как-то изменять, оптимизировать и улучшать его свойства до состояния, очень близкого к альбедо, то сам альбедо проявляет внушительную устойчивость к изменениям и его невозможно превратить во что-то иное, помимо цитринитаса.

Знания об альбедо из моей личной подкорки, потому что в учебниках по некромантии опущено всё, кроме нигредо, который тоже представлен на страницах очень скупо, будто обучаемый должен это прекрасно знать и сам, как и об альбедо и цитринитасе. Рубедо, который, по логике вещей, должен существовать, чему я находил косвенные подтверждения, вообще не упоминается ни в одном моём учебнике. Полагаю, что рубедо — это слишком круто для учеников, а альбедо и цитринитас они получали в готовом виде. Даже предположу, что у кровосись было промышленное производство этих веществ, поэтому не надо школьникам знать, как именно производят реактивы…

А тут мы, с богатым перечнем химических веществ, применили метод тупого перебора. Надеюсь, ни для кого не секрет, что вся земная наука строилась на тупом переборе вариантов, с целью найти что-то новое и полезное? Поэтому выдавались гранты, писались сотни миллионов монографий на разную тематику, а самых упорных, сумевших выдавить сверхценную воду из камня, награждали престижными премиями. Только удача и упорство помогали учёным Земли находить что-то новое, даже, может быть, не очень полезное, но новое — на этом и стояла цивилизация. Поколения учёных не добивались в каких-то направлениях вообще нихрена, но потомки, опираясь на их плечи, дотягивались до вещей, не один раз переворачивавших мир с ног на голову…

Метод тупого перебора работает, поэтому мы и добились успеха с… чем-то. Предстоит узнать, что делать с новым альбедо, но первым делом установить, это вообще ещё альбедо или уже что-то совершенно другое.

— Эй, Вован! — позвал я своего новоиспечённого PR-менеджера. — Идём в кафе, угощаю!

Ещё три часа назад персидский сельскохозяйственный раб испуганно оглянулся на меня, после чего стремглав бросился ко мне.

Он обрит наголо, чтобы не заводились вши, причём хреново обрит, с едва начавшими заживать ранами на голове — видно, что его парикмахеру было глубоко похуй на свою работу. А так, если опустить рабский прикид и причёску, Владимир — голубоглазый блондин с приятным лицом, ныне слегка испорченным пожелтевшими синяками и старыми шрамами. Зубы, к слову, белоснежные, сразу видно, что искусственные. Это значит, что жил богато, при депутате-то…

— Мне обычный перцовый карнаж, а ему жареного гуся и бутылочного пива, — велел я официанту.

Кафе я назвал «Серый рассвет», потому что настроение тогда было такое. В этом кафе трудится десять человек, расово-половой состав в лучших традициях «Уорда Писнея», то есть вок, уебок и так далее — пять женщин, пять мужчин, есть негры из африканских племён, есть выглядящий как полупокер официант и одна мужиковатая баба в качестве повара. Квихров-хуиров у нас ещё нет, не завезли, поэтому пока так…

— Будет исполнено, повелитель, — ответил полупокерского вида немёртвый.

Спустя минуту ожидания, уже готовые, но ждущие своего часа в печи, блюда были поставлены на стол. От жареного гуся исходил соблазнительный аромат, а мой перцовый карнаж буквально дымился.

— Спасибо, господин! — упал Лужко на колени.

— Я тебе не господин, — вздохнул я. — Зови меня Алексеем Ивановичем. Или просто Алексеем. И начинай есть. Твои страдания закончились.

— Спасибо! Спасибо! — Владимир вскочил и чуть ли не запрыгнул за стол. — Век буду благодарен!

Я взялся за ложку и начал смаковать термоядерной остроты карнаж. Карнаж — это моё личное название блюда, представляющего собой смесь перловки и гречки, политую из перцового баллончика. Чистейший олеорезин капсикум способен начисто выжечь вкусовые рецепторы живого человека. А для мертвеца это просто охренительно острое блюдо, жестокими методами принуждающее ненадолго почувствовать себя живым.

— М-м-м, ништяк… — выдохнул я, проглотив тщательно пережёванную кашу.

Владимир же быстрыми движениями разрывал горячего гуся и, почти не жуя, проглатывал крупные куски сочного мяса. Судорожными глотками он запивал блюдо размороженным японским пивом. Оно, скорее всего, сильно просроченное, но никто ни разу не жаловался.

— Итак, — заговорил я, раскуривая сигарету. — Ты, насколько я слышал, имиджмейкер?

— Да, Алексей Иванович! — с готовностью подтвердил Владимир. — Восемь лет был ответственным за общественный имидж депутата думы города Владивостока Николая Жоржевича Сипачёва!

— От какой партии депутат? — поинтересовался я.

— КПРФ, — ответил Лужко, отодвигая тарелку с костями.

Гусь был совсем не рекордсмен, среднего размера, но Владимир силён, раз так быстро умял его в одну харю.

— Значит, опыт имеешь, — произнёс я задумчиво. — Я тебя выкупил, как ты догадываешься, не просто так. У меня есть некоторые проблемы с имиджем — все, почему-то, считают, что