Каде припала к стене дома как раз вовремя: дверцы повозки распахнулись, и из нее посыпались мужчины. Частное войско… Нет, за ленты шляп были заткнуты белые и красные полоски — цвета городской стражи. Обученный отряд.

Она ощутила далекий жар железа, подмешанного в штукатурку стены. Близость к такому количеству этого металла заставила ее насторожиться, однако с самого утра Каде не ощущала каких бы то ни было эмоций. Она не могла удалиться отсюда, настолько непереносимой была перспектива возвращения в Нокму, где ее ждет одиночество наедине с собственными мыслями. Нечто крепкое, но нематериальное — подобно сжимавшему несколько часов ее горло комку — удерживало ее от решительных действий.

Когда мужчины пришли на помощь уже уменьшившийся плотной группе, оборонявшейся между двумя разбитыми каретами и домом, фейри начали рассеиваться. Людей спасли небольшие размеры места, в котором они были зажаты. Тут их не мог схватить летучий эльф, способный унести человека.

Теперь улицу после мушкетной и пистолетной пальбы заволокла густая белая дымка, однако Каде уже увидела, что ее чары, образующие иллюзию, начинают рассеиваться. Белизна снега и льда предоставляла ей свет для чар в любых количествах. Занятно, что трюк Грандье — вызванная им непогода может быть обращен против него самого.

Когда обороняющие дом расступились, Каде скользнула в дверь вместе с остальными; почти возле основания лестницы, ведущей в главный дом, она увидела мертвеца в одежде цистериан. Она узнала его: это был их командир, Вивэн, помогавший ей в битве, разыгравшейся посреди дворцового зала. Она остановилась, однако сделать уже было ничего нельзя, и напиравшие протолкнули ее дальше.

Каде нигде не видела никого из королевских гвардейцев, Томаса тоже. Ей вдруг захотелось разыскать их.

Каде поднялась вверх по лестнице, в лабиринт комнат на втором этаже. Снаружи, оказавшись перед неизменно серой стеной, она не представляла, насколько велик дом.

Прекрасно обставленные комнаты были забиты народом, в основном содержателями лавок или людьми еще более состоятельными, чьи дома не выдержали нападения. Шум стоял жуткий: кричали, визжали, жаловались и плакали дети, хотя, насколько могла судить Каде, фейри так и не проникли в дом. Безусловно, смятение было вызвано схваткой, разыгравшейся под окнами. Конечно же, они не кричали здесь всю ночь и все утро.

Каде проталкивалась по людным комнатам и наконец увидела молодого слугу, торопящегося с целой грудой скатанных льняных бинтов. Она схватила его за руку:

— Чей это дом?

Он даже не удивился. Скорее всего сегодня ему приходилось отвечать и на более безумные вопросы.

— Лорда Авилера, Верховного министра.

Каде отпустила его руку; она смутно помнила Авилера отчасти по ночи злосчастной комедии, но в основном по подслушанному разговору между Томасом и Лукасом. Его отношение ко всему происходящему было в лучшем случае неизвестным. «Почему это меня волнует?» — недоумевала Каде.

Отыскав другую лестницу, она направилась вверх. На третьем этаже должны располагаться приемные залы, более уединенные комнаты для развлечений и салоны. Его не охраняли, поскольку обычаи и почтение к знатным особам запрещали беженцам подниматься в эти помещения.

Здесь царила благодетельная тишина. Тут Каде услышала громкие голоса, занятые спором, внезапное молчание выделило один из них, знакомый Каде. Не может быть!.. Последовав на голос, она оказалась перед двойными резными дверями, которые привели ее в величественную столовую с длинным полированным столом, над которым висели канделябры с подвесками из цветного стекла. Группа потрепанных гвардейцев королевы во главе с Гидеоном замерла перед Дензилем и альбонцами, за всей сценой со стороны наблюдал высокий и тощий лорд Авилер. Поблизости сидела… Фалаиса.

Каде постояла мгновение, не веря собственным глазам. Королева сидела в кресле, опустив голову и сцепив на коленях руки. Она казалась здесь пленницей.

Каде уже направлялась к ним, когда ее наконец заметили. Первым увидел Дензиль; проследив за его тревожным взглядом, смолк и Гидеон. Она подумала: «Раз Дензиль улыбается мне, ничего хорошего не жди. Но на лице герцога осталось выражение гневного презрения».

— Что вы делаете здесь? — обратилась Каде к Фалаисе.

Королева посмотрела на нее в отчаянии. Она была одета для верховой езды, в простой охотничий костюм, наброшенный на плечи плащ отчасти скрывал неподобающий женщине наряд.

— На нас напали, мою охрану оттеснили. Лорд Дензиль заметил меня и привез сюда. — В голосе Фалаисы слышалась едва сдерживаемая истерика, глаза ее в отчаянии впивались в Каде.

— Он похитил ее и доставил сюда, — поправил Гидеон Фалаису, не сводя глаз с Авилера. — Сейчас она была бы уже у ворот, если бы…

— Если бы вы обладали достаточными способностями, чтобы вывезти ее из ворот…

— Кудесница? Вот так сюрприз! — воскликнул лорд Авилер, голос его, привыкший к шумным городским собраниям, сразу заглушил остальных.

Каде во все глаза смотрела на министра, тот глядел на нее внимательно и настороженно. Та часть ее, которую не тревожили смерть и настоящее, имела достаточно времени, чтобы заметить себе: «Наверное, я кажусь ему более чем полубезумной».

— Лорд Дензиль сообщил мне, что вы оставили город, — начал первым Авилер.

Каде ответила:

— Поинтересуйтесь, почему он не повез королеву следом за Роландом и всеми остальными. Спросите, почему он не воспользовался возможностью бежать, которую мы купили для них.

«И когда же возникло это самое „мы“?» — пронеслось у нее в мозгу.

Глаза Авилера метнулись от Каде к Дензилю.

— Он уже объяснил свои поступки.

— Вы тоже заодно с ним, так? — бросил Гидеон, но один из гвардейцев остановил его, положив руку на плечо.

— Мы отбились от отряда, и королеву следовало доставить в укрытие, ответил Дензиль. На его лице беспокойство сочеталось с раздражением, и Каде подумала: играет. Он превосходно исполняет свою роль. Интересно, понимает ли это Авилер? Трудно сказать. Авилера как будто бы больше беспокоит, что предпримет теперь она сама. «Идиот, опасность сейчас исходит не от меня».

— А вы предполагаете здесь находиться? — обратилась Каде к Фалаисе.

Едва королева открыла рот, Дензиль плавно вмешался в разговор:

— Конечно же, нет, она предпочла бы находиться со своим королем.

Авилер обратил к нему непроницаемый взгляд, однако же все свое внимание устремил на Каде:

— Королева сама выберет себе спутника. Я предпочел бы отправить ее вместе со своей стражей, но…

— Миледи, прошу вас, — умоляюще произнес Гидеон, опустившись на колени возле кресла Фалаисы. — Ради вашей чести и безопасности… Вы же знаете, что мы защитим вас.

— Может, пойдете со мной? — спросила Каде у королевы.