Тот заранее подготовленным пинцетом подхватил письмо и определил его в конверт с отбитым на принтере адресом. Вздохнул.

- Пойми, - он постарался говорить как-то потеплее, но не скатываясь, все-таки, в полное амикошенство, - мы вовсе не рассчитывали поймать в сети такую серьезную птичку как ты. Самое большое, на что мы надеялись - это отловить какого-нибудь жирного каплуна из тех, что крутятся вокруг распределения господрядов и закупок - за пределами Прерии. Таких похищают и выкупают - если считать на Сектор - с пол-дюжины в год… И обходится обычно все без особых драм… А тут - сфера высших интересов Имп… тьфу - Федерации… Как только тебя угораздило?… Так что для нас сейчас главный расчет - интеллигентно закончить это дело, имея маленький навар, а главное - оставшись живыми… Ты не должен нас бояться, но и на твою помощь мы хотели бы рассчитывать, в свою очередь…

- Не знаю, чем я могу вам помочь в этом деле…

Похоже, что Гость и в самом деле не знал этого. Требовалась подсказка.

- Ну есть же у тебя какие-то неофициальные каналы, через которые мы могли бы организовать переговоры о твоей передаче м-м… в руки властей… Ну, какие-то друзья, которые могли бы помочь в таких м-м… деликатных контактах. Вот, скажем, те люди, что пригласили вас… Вы должны хорошо знать их…

Гость мягко улыбнулся.

- Мне кажется, - он кивнул на экран телевизора, - что у меня здесь не осталось друзей. А те, кто меня пригласил никогда не встречались со мной… Вам придется самим найти нового посредника…

Адельберто нервно дернул щекой. Щека была сизой от наметившейся щетины. Он поднялся из-за стола. Бинки тоже вскочил на ноги и уставился на него - с тревогой.

- Ладно - воля твоя, - вздохнул Мепистоппель. - Я иду отправить письмецо. Не стану снимать с тебя наручники, но и давать снотворное не стану: замок тут вполне надежный, так что не трать время на глупости… Будь умником - не в твоих интересах чтобы сюда проникли посторонние… И постарайтесь поесть хоть немного. Яичницу, что-ли - еще горячая… Если уж тебе пицца в рот не лезет. А вообще - так я по дороге прикуплю что-нибудь на твой вкус… Жаль ты мне кредитку запортил - придется платить наличными. Не пугайся, если без меня заявится Тони…

- Тони - это Белая Голова? - осведомился Тор.

- Да - хозяин Бинки - у него есть ключ. У Тони, конечно, а не у Бинки… - он с некоторым упреком посмотрел на пса, проявляющего лояльность к постороннему.

Выйдя под звездное небо и убедившись, что складскую дверь не своротить и трактором, Адельберто ощутил себя школьником, сбежавшим с урока - таким было чувство облегчения от жуткого для него пребывания в четырех стенах с добродушным на вид Гостем.

Накормить ораву оказалось действительно несложно - в этом набитом тяжелой, сытной и ужасающе вредной жратвой городе оставаться голодными могли только такие вот как эти - отупелые и запуганные немые дикари. Замок на загрузочном автомате кормушки для людей был примитивным и - главное - электронным, его удалось бы вскрыть, поиграв электростатикой. Окажись замок механическим - без помощи человека пришлось бы потратить много сил и наделать много шума. Впрочем, так оно и вышло - и человек подсобил, и шум получился…

Труднее оказалось вовремя увести этих олухов от разграбленных железных коробок, от оставшегося россыпью на мостовой едива, от готовых вот-вот очнуться и кинуться в погоню, но пока - остолбенело застывших людей вокруг.

Харр готов был уже отказаться от своей затеи и отпустить ораву на все четыре стороны, попридержав только троих-четверых - тех что посмекалистей - чтобы поработать с ними, но все-таки смог переломить и собственное, накатившее на него отчаяние, и непроходимую жадную тупость оравы. Отступали псы от кормушки нехотя, но командам Харра все-таки подчинились - рассыпались мелкими группами и покатились к пустынному, раскинувшемуся на круто спадающем к реке берегу, парку. Здесь - на узкой полоске берега - между темной стеной нестриженного, буйно разросшегося кустарника и светловатой стеной осоки, означившей кромку воды, Харр с грехом пополам провел задуманный инструктаж. Работать приходилось почти на одних эмоциях - настоящего языка здесь не знал решительно никто. Особо тупых и строптивых пришлось потрепать - без этого, видно, тут было нельзя. Но все-таки - Харр отметил это с удовлетворением - авторитет его в ораве стал почти непререкаем. Орава разбежалась - исполнять приказ-внушение и он смог наконец сосредоточиться.

С тревогой он заметил, что почти не ловит давешний зов тревоги. Может, место было неподходящее - такое бывает. Но, с другой стороны, надо было по-просту немного передохнуть и сосредоточиться. Харр замаскировался и затих. Дрема поползла на него невидимой дымкой. На короткое время он подчинился ей.

- Хотите - не хотите, а нам придется проверить все обстоятельства, связанные с вашей м-м… активностью, профессор. Знакомьтесь, - обратился Роше к дежурному, - это господин э-э… Анатолий Покровский - экс-советник Президента по Чуру. Сейчас пробует себя в роли Шерлока Холмса… Вы-таки задали нам работы, док… - он указал Покровскому на диван в углу кабинета.

- Так что устраивайтесь поудобнее. Это займет некоторое время. Позвоните домой, успокойте своих. Можете, конечно, звонить и адвокату, но как только ваши показания подтвердятся, я не буду вас задерживать дальше ни на минуту. Джон, подумайте о бутербродах. А вы, док, за это уж просветите старую ищейку в, так сказать, историю вопроса… Я-то как-то мало интересовался на своем веку Цивилизацией Чур…

- Очень хорошо, что пытки голодом у вас не приняты, - ответствовал профессор истории, принимая из рук Роше трубку блока связи. - Это очень приятное обстоятельство…

Он набрал номер, коротко буркнул в трубку нечто не слишком членораздельное, но, очевидно, принятое слушателями, как достаточное объяснение его - профессора Покровского - пребывания в узилище и, возвращая аппарат комиссару, откашлялся и уже с интонацией профессионального лектора заметил, что рад видеть в лице господ полицейских лиц, интересующихся предметом его академических штудий.

Джон появился на пороге с пакетом, посетовал, что гамбургеры успели вконец скукожиться и убыл выполнять многочисленные поручения. Дежурный выставил на стол объемистый термос с кофе и сообщил, что господин Яснов просил, не стесняясь, угощаться оставленным напитком. И принялся сражаться с терминалом системы. После чего принял позу прилежного слушателя.

- Поселение землян на Чуре имеет долгую предысторию, - заметил профессор, отхлебнув глоток кофе и оценив его. - Собственно, Чур - это самая первая землеподобная планета, открытая людьми. Причем, заметьте, открытая задолго, очень задолго до начала подлинной космической экспансии Человечества. По злой иронии Судьбы, Чур оказался и наиболее отдаленным - и поныне самым далеким из Обитаемых Миров - и, в то же время, наиболее приспособленным к заселению людьми миром. В ставших известными относительно недавно фрагментах Запретного Эпоса мы находим невероятные по своей силе и красочности описания Девственного Мира - описания природы дикой, так никогда и не покоренной природы Чура - его невероятно разнообразных лесов, степей, гор… Его озер, рек, океанов… Поверьте - читать апокрифические описания Странствий Первопроходцев - занятие не менее захватывающее, чем первое знакомство с книгами Толкиена или… - тут Покровский пошевелил в воздухе пальцами в том смысле, что слушатели должны понять о чем идет речь.