— Так раскройте же свою тайну.

— Не так давно на рынке появилась краска. Должен признать, весьма отличного качества. Мы сразу заинтересовались тем откуда она. Следы привели к вашему роду. Вы попали в интересное положение княжич. Вы же не думали, что кланы Японии спустят подобное с рук? Изготовлением и продажей красок испокон веков занимались мы. Нам не нужны конкуренты.

— Почему вы пришли ко мне? И с чего вы решили что я причастен к этому?

Мне удалось сохранить бесстрастный вид. В голове крутилось множество мыслей. Усилием воли прогнал их. Нужно понять куда повернёт разговор.

— Было нелегко выяснить что именно вы подали князю Михаилу эту идею. Но будьте уверены, мы точно знаем что он узнал рецепт именно от вас. Нам интересно, откуда вы достали его. Что касается второго вопроса… К каждому человеку можно подобрать ключик. А будет он золотым или железным, решать ему.

Меня сдали? Но кто? Рецепт я давал лично отцу. Предатель? Кто-то прокрался в кабинет, подслушал разговор или отец случайно обмолвился обо мне? Может кто-то сопоставил мои визиты к князю и сделал соответствующие выводы?

Бесполезно гадать. У меня слишком мало информации. Как же всё невовремя!

— Можете не отпираться, — добавил Изамо, — информация не подлежит сомнению.

— И что же вы хотите? — поставил чашку на стол, — для чего пришли в мой дом?

— В целом ситуация разрешена, — отзеркалил мои действия Изамо, — с князем Михаилом всё улажено. К сожалению он отказался передать рецепт. Мы заключили определённые договорённости, удовлетворяющие обе стороны. Но нам хочется большего. Княжич, мы знаем что вы четвёртый сын князя, вам в наследство достался безжизненный горный хребет. У меня к вам предложение.

— Слушаю.

— Вы весьма изобретательны, — наклонился вперёд Изамо, — такие люди ценятся во все времена. Я предлагаю вам очень крупную сумму, в обмен на рецепт красок. Если решитесь, переезжайте в нашу страну. Вас всегда примут в Японии и дадут во владение сёэн. Вы станете лордом. Возможно, если дадите клятву верности императору, то и даймё.

К слову Япония в этом мире заметно больше. Остров Сахалин и земли возле Владивостока, принадлежали именно ей. Взамен, на курильских островах располагалось огромное подводное Пятно.

Несмотря на довольно щедрое предложение, я не стал его принимать. Я всегда буду чужим в этой стране. Достаточно вспомнить слова Акиры о том, как там относятся к полукровкам.

— Спасибо за предложение, но я отказываюсь.

— Я ожидал чего-то подобного, — признался Изамо, — как насчёт продажи рецепта?

— Нет, — покачал я головой, — этого я тоже не буду делать.

— Подумайте княжич, — прищурился парень, — солидные деньги всего за клочок бумаги.

Я открыл рот но японец поднял руку:

— Не нужно отвечать сейчас. Дадите ответ чуть позже, скажем, после зимних каникул.

— Мой ответ не изменится.

— Я буду надеяться на лучшее. Надеюсь наша следующая встреча, пройдёт не менее приятно.

— До свидания Изамо Накатоми, — проводил гостя до дверей.

Как только закрылась дверь, растёр лицо ладонями и пошёл наверх. Завалился на кровать и начал думать.

Японцы так просто не отстанут. Продать им рецепт? Но всё чтобы они не дали, будет каплей в море. Нельзя просто так отдавать рецептуру. Может поговорить с Изамо насчёт бусин? Вдруг они что-то знают. С другой стороны, они наверняка в курсе их истинной силы и я выдам себя.

Плохо что они узнали обо мне. Если я налажу производство красок и начну торговать то они сразу поймут кто влез в их бизнес. Плохо, очень плохо.

Сложная ситуация. Может они оставят меня в покое когда я откажу им во второй раз?

Что-то я в этом очень сильно сомневаюсь.

До дуэли осталась всего пара дней. Я посвятил время тренировкам. Олег рассказывал об Орехове, его привычках, склонностях, манере сражаться. Я хотел узнать как можно больше о противнике и друг помогал в этом изо всех сил. Не знаю, пригодятся ли эти знания, но я готовился к бою как следует.

Я не рассчитывал на лёгкий бой. Несмотря на чванливость, высокомерие и откровенное пренебрежение окружающими, мой противник из великого клана и у него в кармане наверняка много фокусов. У меня же лишь непонятные тату, которыми я не владею в полную силу. Книга уверяла что у них имеют гигантский потенциал, но для его достижения мне ещё далеко. Надеюсь сил хватит чтобы выйти живым из битвы.

— Ещё быстрей! — крикнула Лаэль.

Десяток круглых камешков подлетел вверх и нить взвилась в воздух. С невероятной скоростью она раскрошила камни перехватив последний камень у лица.

Во все стороны полетела каменная крошка.

Я помахал рукой разгоняя облачко пыли и улыбнулся. Получилось! Первый раз за всё время.

— Отлично, — кивнула эльфийка, — но ты можешь лучше. Продолжим.

Я приготовился к атаке.

Дроу выжимала из меня все соки. Мы забросили фехтование и сосредоточились на работе со щитом и нитями. В предстоящей схватке холодное оружие будет лишь вспомогательным элементом.

Лаэль атаковала со всех сторон. Галька со свистом рассекала воздух. Я вертелся и крутился пытаясь уйти от обстрела. Удавалось не всегда, но щит спасал прикрывая от ударов.

Тело идеально реагировало на опасность. Похоже у меня нарабатывается пресловутая мышечная память, о которой любил втирать наставник.

Тату работали как хорошо отлаженный механизм. Преобразователь всасывал энергию и служил источником дла щита Мары и нитей Сварга, реакция на угрозу стала инстинктивной и малейшей мысли хватало чтобы активировать защиту или послать струну в атаку.

Даже Лаэль было непросто добраться до меня, если она не пряталась в тенях. Если она использовала эту способность, то побеждала в большинстве схваток. Дроу вообще превосходный боец. Её способность становиться незаметной, вызывала восхищение. Идеальный навык для скрытых атак. А если использовать приём в подземельях, то эффект будет куда сильнее.

Хотелось набить ещё рисунков, но гримуар запретил это делать, предупредив что я могу сжечь энергосистему тела. Естественно я не стал рисковать и с удвоенной силой изучал то что имею. К сожалению я не мог контролировать две нити и это злило, по словам книги количество применяемых струн не ограничено и лишь от меня зависит сколькими из них я могу управлять. Но пока это не представлялось возможным.

Ехидный талмуд язвил и насмехался. Часто наши разговоры переходили в ругань и я начал подозревать что он испытывает удовольствие от перебранки. Я придумал для него грозное прозвище — Пряник, что невероятно бесило книгу и она грозила мне всевозможными карами.

— Не отвлекайся, — пощёлкала пальцами дроу, — Артём, о чём задумался?