я у матери студента спрашивать про неизвестно кого. Кирилл, точно, чернявый, из второго подъезда, он еще куртку застегивал.

Тут и Валентина Семеновна пришла, начала бурную деятельность по усиленному уходу за своим мужем. Там поправить, тут погладить. Переживает.

— Ты здесь еще побудешь? — спросил я у нее.

— Да, конечно, я посижу, вдруг что надо будет.

— Я тогда домой поеду, отдохну. Слушай, а Кирилл, из нашего дома, он где сейчас?

— Это какой? Из двадцать седьмой квартиры? В пивнушке, наверное, — скривилась Панова. — Никак не посадят, шатается по району...

— Ну всё, потом вернусь, поесть тебе привезу.

С именем я не прогадал, вспомнил правильно. И номер квартиры у меня есть. Вряд ли бездельник, по которому тюрьма плачет, в такую рань пойдет в пивнуху. Спит еще наверняка. А если и ушел, то любой забулдыга дорогу к злачному месту покажет быстро.

* * *

Как ни странно, но открыл дверь Кирилл после первого звонка. И не похож на пропойцу ни разу. Слегка нечесан, лицо немного помято. Но это потому, что только проснулся. Выхлопа от вчерашних возлияний носом не чую.

— О, Пан, — протер он глаза и протянул руку. — Не ожидал. Ну заходи, — и он поддернул чуть сползшие семейники.

— Да выходи лучше на улицу, там потрещим.

— Родаков нет, мешать не будут. Давай, а то я не жрамши еще.

Я зашел, чуть посомневавшись, разулся, и сунул ноги в чьи-то тапочки. Надеюсь, их хозяин не страдает каким-нибудь агрессивным грибком, способным проникнуть через носки и сожрать кожу с ногтями за десять минут.

Пока Кирилл разогревал на сковородке макарохи, я в который раз подумал, что в той самой двухсотой секции надо было микроволновку покупать, а не бестолковый видак. Повелся на экзотику, как же. Помню, как выносил при очередной чистке гаража коробку с видеокассетами на мусорку. И Пилипчук бы могла пожаловаться только на то, что я ее таинственными волнами из-за стены облучаю.

Кстати, была же история из серии «Если у вас паранойя, то это не значит, что за вами не следят». Приехали на вызов к шизофренику в психозе — тот решил, что сосед сверху его облучает, надел шапочку из фольги, взял топор и ступил на тропу народной войны. Мы приехали уже к финалу драмы, когда болезный изрубил соседскую дверь и ворвался в квартиру, к счастью, пустую. Мы забежали обездвижить борца с инопланетчиками — а там на полу разбросаны магнетроны от микроволновок, штук пять, соединенные в сеть. Его и вправду облучали. Короче, один шизофреник боролся с другим.

— Точно жрать не будешь? — спросил Кирилл, водружая на разделочную доску сковороду со скворчащими сероватыми рожками. — А то матушка много оставила.

— Да нет, спасибо. Слушай, тут такая фигня приключилась. Вчера вечером отчима моего избили...

— Да ты что? Вот это засада! Пан, это точно не наши! Викторыч — мировой мужик! Да его тут каждая собака уже знает! Он и пацанам тут помогал, вон, Витька Мельников из Афгана пришел, так он его чуть не за руку водил, жилье выбивал. А то они в общаге впятером в одной комнате... Да и так... Не, местные не могли!

— Есть вариант, что это приезжие. Нельзя ли разузнать? Может, кто видел? Федя говорил, что трое были, вроде за сорок, не то менты, не то вояки.

— Слушай, я сейчас сгоняю, у пацанов поспрашиваю, конечно... Но тут...

— Деньги нужны? Вот возьми, — я вытащил из кармана купюру. Ага, пятерка. Достаточно на «побегать разузнать». Надо будет, еще дам.

Как ни странно, результат появился через пару часов. Может, чуть больше, но не сильно. Я вроде только задремал — и звонок. Дошлепал до телефонного аппарата в прихожей, поднял трубку.

— Спишь, что ли? — требовательно спросил Кирилл. — Давай, через пять минут у тебя будем.

Пришел он не один. Из-за плеча Кирилла выглядывал молодой, чуть старше двадцати, парень. Коротко стриженый, взгляд пристальный. Особая примета имеется — верхней половины правого уха нет. Ровненько так, как по линейке отрезано. И тут я вспомнил рассказ про афганца, которому отчим чем-то помог.

— Знакомься, это Витёк, — представил его Кирилл, по-хозяйски заходя в прихожую. — О, сосисочки! — обрадованно воскликнул он, открывая холодильник.

— Оставь, это матери, в больницу, — остановил я нахлебника.

— Ну ладно, я тогда побегу, некогда мне с вами, — сразу же изменил планы Кирилл. — Вот, Мельник всё расскажет, он знает.

Это он уже обувался. Скоростной парень. Еще пара десятков секунд — и за ним хлопнула дверь.

— Сильно Федор Викторович пострадал? — спросил Витек. — Может, помочь надо? Подежурить, Валентину Семеновну подменить? Я сейчас на работу устраиваюсь, время есть.

— Избили его сильно, переломы, сотрясение.

— Кирюха говорил, что могли приезжие? Терлись тут трое, на зеленом «Москвиче» с моковскими номерами. Вчера и позавчера.

— Номера заметил? Хоть что-то?

Я не детектив, и с трудом представлял, что делать дальше? Ну узнаю я регистрационные данные этого драндулета? И что? Сейчас нет даркнета, где за приемлемую цену можно приобрести базу любых данных — от банковских кредитов до пищевых предпочтений в сервисе доставки. Пойду в ГАИ выяснять хозяина? Или побегу к Циневу — искать справедливости. Так не будут же чекисты охранять меня день и ночь до конца жизни! Просто я что-то делал, не задумываясь над тем, что дальше. Лишь бы двигалось. Ну, и вину перед Федей я всё-таки чувствовал, хоть и не было ее.

— Номера не запомнил, а мужиков этих видел.

Что-то в этом парне подкупало. Видно, что за отчима искренне переживает. И помощь предложил не потому что положено, а будто родному. Ну и Афган за плечами — а в том, что это тот самый Мельников, которому помогли с жильем, сомнений не было. Короче, рассказал я ему усеченную историю. Без подробностей, но и так понятно было, кто за этим стоит.

— Давай поищем их, — предложил Витек. — В Орле всего две гостиницы, не считая какого-нибудь Дома колхозника, если такой есть. Они могли и где-то в частном секторе снять, на Выгонке, к примеру, или на Половце. Но я бы начал с «Орла». Если они — просто приезжие, то искать жилье по частникам — терять время. А им надо задержаться, подождать результат. Кто-то же должен либо дать им отбой, либо скомандовать дальше