4) срезы краев имеют двустороннюю скошенность, что свидетельствует об отливке в двух глиняных формах.

Весь сложный процесс изготовления двух литых арок с тождественными обеими сторонами, но с разными надписями, можно предположительно восстановить так:

1) Изготовлена модель из плотного воска (вероятно, с какими-нибудь вяжущими примесями).

2) Восковая модель на половину толщины опущена в жидкий или тестообразный раствор глины. Эта операция должна была быть проделана очень аккуратно и точно, чтобы раствор не перешел через ребристую грань прорезей, отмечающую середину толщины модели. Если жидкая глина поднималась выше этой грани, то мастер должен был удалить ее. Это было важно для того, чтобы, засохнув, глиняная форма легко отделилась от модели.

3) Модель извлекалась из высохшей глиняной формы и в новый раствор глины опускалась уже второй своей стороной (опять только до половины). Вполне возможно, что после получения первой глиняной формы модель не вынималась из нее, а высохшую глину густо смазывали каким-либо изолирующим веществом в просветах между воском модели для того, чтобы поверх формы и модели просто налить первый раствор глины. Изоляция (напр., сало или тонкий слой клея) была необходима для того, чтобы нижняя и верхняя половинки глиняной формы не слипались.

4) Получив тем или иным способом две створки глиняной литейной формы, мастер извлекал из них восковую модель и отливал в форме вторую восковую модель. При извлечении второй модели глиняная форма могла пострадать, но это не отражалось на ходе производства.

5) Получив две восковых модели, мастер мог уже оставить кропотливое изготовление плоских глиняных форм и перейти к более простому способу литья с потерей формы.

6) Приступая к настоящему литью металла мастер написал на каждой восковой модели заклинательную формулу «Господи помози», залил каждую модель глиной и дальше производил отливку по способу потерянной формы. Очевидно, в процессе последних приготовлений к литью мастеру приходилось прикасаться к моделям чем-то горячим, отчего часть букв на воске бесследно исчезла.

Как видим, мастер Константин должен был проявить много изобретательности, умения и знания для того, чтобы отлить свои изящные бронзовые арки. Восковые модели в сочетании с плоскими глиняными формами широко применялись для изготовления хоросов-паникадил (рис. 57)[559].

Рис. 57. Паникадило XII в.

Большое паникадило монтировалось из 63 отдельных частей, которые отливались в нескольких формах. Перечислю литейные формы, необходимые для изготовления паникадила:

Пластины верхней чашки — 1 экз. одного рисунка

Пластины верхней чашки — 4 экз. другого рисунка

Крючки для цепей — 6 экз.

Звенья цепей — 6 экз.

Пластины цилиндрической части круга — 12 экз.

Подсвечники с чудищами — 6 экз.

Кружки для подсвечников — 6 экз.

Треугольные пластины для донной части и для поддона — 18 экз.

Массивный поддон

Края прорези всех пластин имеют не двугранный, а ровный скошенный срез, что свидетельствует о литье в плоской односторонней форме без применения тех сложных процедур, которые применялись при литье вщижских арок. Здесь изготавливалась глиняная форма, давшая несколько отливок. В производстве паникадила чувствуется уже некоторая механизация. Позднее, в XIV–XV вв., в Новгороде существовала специальная мастерская бронзовых паникадил, в которой отливались различные части и из них монтировались паникадила. Для одной и той же части существовало несколько разных форм, отличавшихся по рисунку, и нередко эти части перемешивались при монтировке (например, нижние пластины, соответствующие одному стилю паникадила, приделывались к другому)[560].

По общей композиции новгородские хоросы XIV–XV вв. очень напоминают киевские и являются дальнейшим развитием домонгольских образцов.

Ввиду единичности киевских находок проследить массовость изготовления, подобную новгородской, не удается, но, принимая во внимание единство киевской и новгородской техники (литье в одной форме до 18 однородных пластин), можно утверждать, что киевские литейщики находились уже на пути к подобной массовости, а может быть, и осуществляли ее.

Последний вопрос в связи с литьем хоросов относится к их датировке.

Решетчатое плетение хоросов очень напоминает плетение вщижских арок, орнамент многих серебряных колтов и браслетов. В архитектурной орнаментике аналогию этому плетению представляет известная капитель колонны из Чернигова второй половины XII в.

После татарского нашествия техника изготовления таких хоросов из бронзового кружева сохраняется в Новгороде, а это дает нам право предполагать наличие ее там и в домонгольское время, хотя прямых указаний на это нет.

Вторым существенным разделом литейного мастерства является литье в жестких формах. Среди раскопок и случайных находок в различных русских городах имеется большое количество каменных литейных форм для самых разнообразных предметов. Найдены формы, в которых отливались: височные кольца, перстни, браслеты-запястья, браслеты ложно-витые, колты для черненого орнамента, колты с ложной зернью и сканью, бусы с ложной сканью, диргемы (подражания), подвески к ожерелью, пуговицы, кресты-энколпионы и др.[561]

Материалом для изготовления литейных форм служили различные породы сланца (в том числе и розовый шифер), изредка известняк, а в конце домонгольского времени — преимущественно литографский камень, допускавший особо тщательную отделку. Очень редко, и только для оловянного литья, применялись бронзовые литейные формы[562].

Большинство каменных литейных форм — двусторонние с очень тщательно притертыми друг к другу плоскостями для устранения литейных швов (рис. 58).

Рис. 58. Литейные формы.

Для правильности совмещения обеих половинок, в литейных формах просверливались гнезда, из которых одно заполнялось свинцовым штифтом, подогнанным так, что он плотно входил в свободный паз второй половинки. Наличие двух таких шипов обеспечивало неподвижность обеих форм. Для отливки объемных вещей со сложной рельефной орнаментацией (как, например, трехбусенные височные кольца) киевскими ювелирами были изобретены трехсоставные формы, каждая из которых формована не 180°, а 120° круглой поверхности. Благодаря этому остроумному приему удавалось отливать очень сложные вещи и безболезненно извлекать их из формы.

При изготовлении форм резчики иногда допускали «пробы резца». Так на одной шиферной форме из Киева резчик набросал сбоку рисунок бородатого мужчины в шлеме или конической шапке.

На одной из форм креста-энколпиона было вырезано имя мастера Никодима. Оно было вырезано так, что отливалось на оборотной стороне креста[563].

Л.А. Голубевой при раскопках в Киеве в 1937 г. была найдена половинка литейной формы с надписью на внешней нерабочей стороне.

Рабочая сторона литейных форм всегда была тщательно обработана. Для образования ушка для привешивания применялся металлический стержень.

В сложных литейных формах с разветвленным рисунком (напр., звездчатые колты) резчик формы подводил отводы от главного литка к особо удаленным местам формы для того, чтобы расплавленный металл одновременно заполнял все углубления со всех сторон. Иногда предусматривалось специальное отверстие для выхода газов и воздуха, чтобы устранить пузырчатость на