Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однажды я приехал туда самый первый: сидит главбух Вика, перебирает документы, и кассир Лора – подбивает ведомости. Что-то у Лоры не сходится, она нервничает. Открывается дверь и на пороге появляется Сергей Курёхин со своей фирменной, неизменно-лучезарной улыбкой. Мы с ним были знакомы уже давно, с 1984 года. Поздоровался со мной, с Викой, формально с Лорой. Но та была настолько увлечена своим делом, что даже не подняла глаз. У Сергея были какие-то дела с Тропилло, не имеющие к финансам никакого отношения. Он сел рядом со мной ждать Андрея.
Кассир Лора был для него человек новый, она сразу стала для него объектом повышенного внимания. Курёхин принялся задавать ей всякие вопросы, она огрызалась, он ей советовал не нервничать, всё-таки это финансы, дело такое… Однако Лоре было совсем не до шуток – предстояла первая в её жизни выдача зарплаты, а тут что-то не сходится, и Курёхин теребит её совсем некстати. Предложил ей попить водички – налил из графинчика. Тут чаша терпения переполнилась, Лора подняла на Сергея, исполненный гнева, взор:
А. Тропилло. Ирландия, 1991г
– Молодой человек, – тяжело выдохнув, молвила она, – не могли бы вы заткнуться и помолчать, а?
– Ну что вы, что вы, я, конечно же, вас понимаю, и обязательно заткнусь и буду молчать, но девушка, вы поймите, разве можно употреблять такие грубые выражения, находясь в таком месте, да еще и в адрес таких людей…
Сергея куражило неподецки: он уже вошел в ироническое пике, из которого самому уже было трудно вырваться. Курёхин глядел на Лору с обескураживающей улыбкой, что вконец вывело ту из себя. Она подняла на него тяжелый взор:
– Ну как похож на Курёхина, как похож… однако у того взгляд умный, тот воспитанный, благородный – с вами не сравнить.
– Так-то и не сравнить… – Сергей нахмурил лоб.
– Вы хам, быдло пивточечное. Вы даже имя Его не можете произносить, слыш ты, тоже…
Сергей Курехин
Разошлась Лора не на шутку. Курёхин был у неё самым любимым персонажем: она была на всех его концертах, хранила пластинки, имела все записи. Даже и предположить Лора не могла, что перед ней стоит самый настоящий Сергей Курёхин и глумится над ней:
– Да-да, меня часто с ним путают, и я даже что-то слышал о нем, – Сергей обернулся к нам, держа указательный палец у рта, – только я бы еще поспорил, у кого осмысленней взгляд – у меня, или у него. Подошел к Лоре, навис над её столом с ведомостями и приподнял очки.
– Слыш, вали отсюда! Убери свои грязные лапы. Пошёл отсюда вон! А то я за себя не ручаюсь, – взвизгнула Лора.
– Ну ладно, – ретировался Сергей, – раз такое дело – Тропилло я не дождусь, на встречу уже опаздываю, пойду себе машину ловить. Он кивнул нам с Викой и попрощался с Лорой.
– Глаза б мои тебя не видели, – устало выдохнула Лора, – ушел, наконец… офис находился прямо на Лиговском, и наше большое витринное окно выходило как раз на проспект. Лора грустно смотрела на Сергея:
Кинчев и Шевчук
– Как всё-таки в жизни бывает. Ну, вылитый Курёхин.
Наконец мы с Викой не выдержали и сказали ей, кто это. Шок был такой силы, что Лора заплакала.
– Догони его, Сергей, верни его, – умоляла меня девушка.
– Ну а что сама-то ты, Лора, не побежишь, не догонишь его, не бросишься ему на запястье, что ты сама-то не можешь? – я уже начал негодовать.
Лора стояла как вкопанная. Не сойти было ей с места, она глядела в окно и не дышала. Но тут Сергей поймал тачку, обернулся на наше окно и увидел раскрасневшееся лицо кассирши: она смотрела на него мокрыми, но преданными глазами. Сергей помахал нам рукой, улыбнулся Лоре и скрылся в машине.
Что поделать, своих героев нужно знать в лицо, как, впрочем, и антигероев. Жизнь сталкивает нас, порой, с жестокой бездуховностью, истинными врагами, прячущимися за масками друзей. И нас не обошла такая судьба: шваркнули нас, аж на три альбома, причем лучшие альбомы оказались в нечистоплотных руках… но, обо всём – по порядку.
ГЛАВА 14: НАХРЕНА НАМ ЗАПАД
Студия. фото Сергея Богаева
Жизнь в студии наполовину состоит из плюсов, а наполовину из минусов. Хорошо, что в студии ты всегда на рабочем месте, можно всегда поработать. Но это и хреново, потому что приходится пребывать там и во время записи других, когда не работаешь, а просто маринуешь себе уши и тренируешь нервы. Хорошо, когда музыканты оставляют на ночь свои музыкальные инструменты – ведь не будешь таскаться по городу с кейсом, если завтра опять его везти в студию. Этим я частенько пользовался, потому что своего инструмента, окромя пассатижей, как не было, так и нет. Плохо, когда заканчиваешь свою смену, а идти тебе некуда и отдохнуть тоже негде; некуда приткнуться – везде звучит эта враждебная, чужая музыка. Она проникает во все щели, и нет от неё спасения. Временами я пытался съезжать в съёмные квартиры, но тут начинается новый геморрой: то денег нет на дорогу, то их настолько мало, что хватает только на портвейн. Самый дешёвый портвейн стоит двадцать семь рублей (в ценах 2008 года – SR), а метро с маршруткой туда и обратно – семьдесят два. Двадцать семь настрелять по округе проще, чем семьдесят два. Поэтому, проживая в съёмных квартирах, я имел доступа к студии несоизмеримо меньше. Часто бывают отмены, и я все их занимал под себя, будучи на рабочем месте постоянно.
Слушая в который раз, новый трек “Ария варяжских гостей”, я пришёл к выводу: играть на барабанах мне нельзя! Каждый должен заниматься своим делом: умеешь на барабанах играть – играй. Если гитара по жизни легче далась – играй на
