— Ты всё-таки ревнуешь?

Но Алтонгирел не знает этого слова, да и Азамат уже вернулся. Оказывается, это Сашка решил подразниться и прислал мне квашеной капусты, солёных огурцов и красной икры. Я начинаю ржать, но объяснить, в чём дело, при Алтоше не могу. Вот зараза.

Алтонгирел остаётся на ужин, а потом являются мои клубчане. Эцаган тут же подсаживается к духовнику поговорить, как будто они дома не наговорились. Я отзываю Азамата.

— Пообщайся с Алтошей, пока у меня клуб, — говорю. — А то он страдает от недостатка твоего внимания.

— Ты серьёзно? — недоверчиво переспрашивает Азамат.

— Абсолютно. Он, собственно, пришёл меня попилить, что из-за меня он типа стал тебе не нужен.

— Как он может быть мне не нужен?! — шёпотом восклицает Азамат.

— Вот пойди и объясни ему это, пока он не сбежал.

В итоге Алтонгирел уходит от нас уже вместе с Эцаганом, когда расходится мой клуб. Выглядит он существенно довольнее, чем за ужином. Надо надеяться, получил свою дозу общения.

— Завтра как обычно? — уточняет Эцаган.

— Нет, — внезапно говорит Азамат. — Завтра я Лизу увезу, если она не против.

И смотрит на меня искательно.

— Э, ну, как скажешь… — развожу руками. — А куда?

— Да я сейчас матери звонил, она говорит, что приболела. Я подумал…

— А, ну конечно, съездим к ней, раз так. Только с утра зайдём на рынок, ей надо еды подвезти будет…

Алтонгирел смотрит на нас, как на психов, но ничего не говорит.

— Чего он? — спрашиваю, когда дверь закрылась.

— Не может понять, зачем я матери звонил, — вздыхает Азамат. — У него, понимаешь, мать была очень неприятная.

— Да у вас тут все тётки кошмар за небольшим исключением.

— Так вот, его мать была даже на общем фоне… неприятная.

— Господи, что ж она такое делала… или не делала?

Азамат одаривает меня долгим изучающим взглядом, как будто решается выдать секрет. Потом говорит пониженным голосом.

— Алтонгирел считает, что она убила его отца. Но учти, что кроме меня он это никому не говорил.

— Ох мамочки… Неудивительно, что он женщин так не любит. А почему она?..

— Не знаю, — мотает головой Азамат. — Он очень не любит об этом говорить. Он и про её роль в смерти отца только намекнул как-то раз. В детстве он её очень боялся, а потом, когда её не стало… тоже странная история, вообще-то… короче, мне кажется, он до сих пор побаивается о ней упоминать.

— Да ему лечиться надо. Я себе представляю, что такая тётка могла с ребёнком сделать.

— А такие вещи можно лечить? — удивляется Азамат.

— Естественно! Хочешь, я найду ему хорошего специалиста на Гарнете?

Азамат задумчиво хмыкает.

— Может, и хочу. Он в любом случае собирается в ближайшее время улететь с планеты. Может, поживёт на Гарнете пока…

— Он хочет уехать? Почему?

— Ну, он ведь всё ещё ученик, и как раз сейчас должен жить подальше от наставника. Так что ему нечего делать в столице, по-хорошему. До сих пор он тут только из-за меня торчал, но раз теперь у нас другой духовник, то Алтонгирел может продолжать обучение.

— О-о… А у него кроме тебя разве никого не было… э-э… прихожан?

— У него вся команда была под опекой. Половина ребят сейчас снова собирается в космос, вот он с ними и полетит.

— Слушай, — говорю, — а чего он вообще в духовники пошёл, если у него у самого такие проблемы? Ну, с матерью?

— Я же тебе говорил, Лиза, — вздыхает Азамат. — Он хорошо чувствует волю богов. Он очень талантливый. Не как опекун, это да, но как посредник. Людей он плоховато понимает, я согласен. Зато у него великая сила.

На следующее утро мы закупаемся провизией и отправляемся к матушке. Я прихватываю с собой Сашкину посылку. Не думаю, что мои муданжцы будут есть что-то из этого, разве только икру. Но зато я буду!

— А чего ты вчера так смеялась, когда я посылку принёс? — интересуется Азамат. — С этой едой что-то не так?

— Всё так, просто у нас есть такое представление, что беременных женщин тянет на солёненькое. Вот Сашка и прислал, с намёком.

— А тебя тянет?

— Да нет, — пожимаю плечами. — Но хорошо, что он прислал, а то тут ни капусты, ни огурцов, да и солить вы не умеете…

Азамат косится на меня, приподняв бровь. Нет, я просто по домашней еде соскучилась, и это не каприз! И не надо мне тут! Ну и что, что у меня при мысли об огурчиках рот увлажняется…

Матушка у нас простудилась. Говорит, что по весне это с ней часто бывает. Всё, говорит, ничего, еды соседи принесут, если на рыбалку не выйдешь, но вот бы кто дров нарубил… Да и из дома выходить очень не хочется.

Поэтому когда мы прилетаем, Азамат даже не звонит в дверь. Он просто перепрыгивает через забор, а потом открывает мне щеколду.

— А как соседи входят, интересно? — обескураженно спрашиваю я.

Он только плечами пожимает.

— Тут и молодые люди живут. Наверное, так же.

Мы заходим в дом, где натоплено до одури и довольно душно.

— Ой! — матушка аж подскакивает. — Азамат? Ты правда что ли приехал?

— Ну да, — моргает он. — Я же тебе вчера сказал, что приеду.

— Да сказать-то ты сказал, — растерянно бормочет матушка, выбираясь из не очень удобного на вид деревянного кресла. — Но я думала, ты это так, подбодрить меня сказал. Сегодня-то уж точно не ждала, — она усмехается.

— Ну, ма, ты даёшь, — он разводит руками. — С каких это пор я, по-твоему, обещания не сдерживаю?

— Да ладно уж тебе, — она примирительно похлопывает его по руке. — Уж такое прямо обещание… Ой, Лиза, и ты тут?

— Конечно тут, Азамат ведь сказал, вы заболели.

— Так тебе-то лучше бы ко мне не подходить, — хмурится старушка. — Ещё подцепишь, а тебе сейчас болеть никак нельзя.

— Ничего, имигчи-хон, я умею так лечить, чтобы не заражаться, — улыбаюсь я. У нашей бабули всё хорошо с головой, получше, чем у многих столичных жителей помоложе.

— Ну ладно, — говорит она с сомнением. — Но обниматься не буду!

— Это правильно, — соглашаюсь. — Мы тут вам фруктов привезли немножко…

Следующий час мы все при деле. Азамат выгружает привезённые продукты и готовит обед, я осматриваю матушку и накачиваю её лекарствами, а матушка причитает, что мы слишком много всего привезли, она же столько не съест.

— С соседями поделишься, — невозмутимо говорит Азамат, нарезая в фарш парную сурчатину.