Преподавание иврита было работой. И на неформальном рынке ценилось высоко. Как и все прочие услуги. Репетиторов. Массажистов. Тренеров. И вообще всех тех, кто, трудясь на свой страх и риск, обеспечивал население тем, что этому населению было нужно на самом деле. А не исходя из того, что ему нужно было теоретически, по мнению руководства страны и партии. Которое само себя обеспечивало всем, что ему и его детям могло прийти в голову, в пределах их не очень бурной фантазии. Чего людям нужно, а ты им его не дашь, они себе сами возьмут. Запрещай им это. Или не запрещай. Урок это для нынешних начальников? Вряд ли. Не зря сказано: единственный урок истории состоит в том, что из нее никто и никогда не извлекает никаких уроков…

На братских могилах не ставят крестов. По крайней мере, на еврейских точно не ставят. И вдовы на них не рыдают. Они в них лежат. Вместе со старыми родителями и малыми детьми. Так что Высоцкий был как всегда прав. Хотя пел он в этой песне не о том. Да и вообще при жизни особого счастья от своей еврейской родни не видел. Как и от нееврейской. У Владимира Семеновича о войне много песен. И о лагерях. А о Холокосте – нет. О нем вообще мало кто знал в той стране, где перемололи половину людей, погибших в ходе Окончательного решения еврейского вопроса. Не к месту там оказались памятники евреям. Даже убитым фашистами. Тем более что в этих убийствах было замешано такое количество местного населения… Только копни. С последствиями не разберешься. Кого сразу поймали, под горячую руку, тех повесили. Или расстреляли. А так, искупив вину на стройках народного хозяйства…

Опять же, родня. Которая была оч-чень многочисленной. Пока наиболее активные члены семьи отбывали свое в Сибири – если не оказались достаточно предусмотрительны, чтобы уйти на Запад и сдаться союзникам, – эти люди жили в своих населенных пунктах. Строили согласно планам партии и правительства социалистическое общество. И совершенно не расположены были вспоминать. Тем более что успешно освоили еврейские дома и прочее имущество. Искренне считая его своим. Хотя все про всех знали и все помнили.

Круговая порука убийц и пособников убийц. Особенно последних. Не только тех, кто сам доносил. Расстреливал. Участвовал в облавах. Сдавал еврейских детей за мешок соли. Или своих нееврейских соседей. Которые этих детей прятали. За тот же мешок. Но и просто безразличных. Интересовавшихся только собой и своими делами. Ну, вроде – евреев и цыган немцы велели им выдавать? Велели. Значит, так надо. Зачем? А Б-г их, немцев, знает. Они власть, им видней.

Тем более что опыт взаимной резни был куда как велик. Предвоенные, перед Первой мировой, погромы немцев и, на протяжении десятилетий до того, тех же евреев. Первая мировая война. Революция. Гражданская война. Раскулачивание. Расказачивание. Борьба с заговорами. Борьба с уклонистами и троцкистами. Большой террор.

На «воссоединенных» с СССР перед войной территориях Прибалтики, Западной Белоруссии и Западной Украины борьба с буржуазными и антисоветскими элементами. Невзирая на чины, звания и заслуги. Возраст и пол. Состояние здоровья и прочие не имеющие отношения к репрессиям подробности. Горы трупов. Моря крови. Тупая, звериная жестокость. Предательство близких. Включая членов собственной семьи. И после этого думать о каких-то евреях? Или цыганах? С чего?

Почему люди, которые знали одно правило выживания: не вмешиваться, что бы с кем ни делали на их глазах или, тем более, не у них на виду, должны вести себя по-человечески? Вот они себя так и не вели. Тем более, что советский государственный антисемитизм был реальностью повседневной и всеохватывающей. Не сослали всех евреев в места отдаленные? Жаль. Не успел товарищ Сталин. Которого, небось, они и отравили.

Не перебили всех? Тем более жаль. Не успел Гитлер. Хвалить которого публично при советской власти было не принято. Но за вот эту нижеприведенную фразу сколько народу пострадало? Что, конечно, был Гитлер гад и фашист, но одно делал правильно – евреев давил. Хотя не додавил. Автору такие персонажи в 80-е встречались. При том, что раньше их, как говорили, было куда больше. В том числе сразу после войны.

Что даже и понятно. Живешь. Освоился. Поднял хозяйство. Обустроил быт. И вдруг – оп-паньки. Приперся из эвакуации. Или, что еще хуже, пришел с фронта. И в шею из нагретого угла. А уж если найдут дома чего до времени прибрано из имущества тех, кто сгинул… Пулю уже не получишь – не те времена. Но по физиономии – влет. Если, конечно, на это у заинтересованной стороны есть соответствующие силы. Которые, вообще-то, мало у кого, кроме фронтовиков, оставались. Так что в целом – полная безопасность. Хотя осадок есть.

Людям вообще свойственно не любить тех, кого они предали. Могли помочь, но этого не сделали. Защитная реакция организма. В том числе начальственного. И не потому, что начальство специально подбиралось такое. Антисемитское. Просто так. Оно ко всем относилось одинаково. Включая покойников. И было, по-своему, право. Сегодня ты расстрельные рвы обустроишь, где немцы евреев перебили. Причем хорошо, если немцы. А не свояк. Шурин и половина соседей. Завтра к тебе с этим же вопросом свои придут. Которые остались от 20, 30 и 50-х. И что, ставить всем памятники? Могилы обозначать? Открывать архивы?

Что в перестройку и произошло. И даже на какое-то время стало основной заботой общества «Мемориал». Страна оказалась покрыта кладбищами невинно убиенных всех категорий. Это в немалой степени повлияло на готовность населения отказать в доверии партийно-государственной машине, построенной, как внезапно для многих выяснилось, на крови. Безжалостное и циничное отношение к памяти павших было не исключением, а правилом системы.

Некоторым исключением были захоронения времен последней войны. Но, судя по продолжающейся до настоящего времени активности поисковиков, именно что некоторым. И, скорее, декларативным. В отношении же уничтоженных в ту же самую войну теми же самыми людьми, с которыми эта страна воевала, евреев не было сделано и этого.

Речь даже не об архивных запретах и демонстративном замалчивании Холокоста в прессе. Который до самого конца советской власти не существовал даже в качестве отдельного термина. Не то что про Шоа – ну ладно, не принимала на дух эта власть иврита ни в каком виде. Спасибо, что еще библейские имена не отменили. А то бы не осталось в стране Марий, Иванов, Михаилов и Матвеев. Но и просто, по-русски, про Катастрофу европейского еврейства – ни полстрочки в школьных учебниках.

Вялые фразы, из которых с трудом можно было понять, что истребляли в СССР немецко-фашистские захватчики в массовом порядке мирное советское население. Что и было указано на могилах этого населения. Там, где вообще что-то было указано. Сколько было известно из множества яров и балок, где легли миллионы евреев? И кому? Бабий Яр? На котором построили микрорайон, сгинувший в плывуне. Или Змиева Балка? Причем жилые дома на еврейских костях – не самое худшее.

Автору в 80-е годы довелось в рамках деятельности еврейского подполья принять участие в работе по сохранению еврейских кладбищ и обнаружению мест массовых казней. Чего там только не было. Частные дома. Огороды. Стадионы. Свалки. Общественные туалеты. Очень актуально для страны, победившей фашизм. Лозунг которой официально гласил «Никто не забыт, ничто не забыто». Черепа, которыми местные дети играли в футбол. Или тренировались на них в меткости. По большей части из рогаток.