— Ясно, — кивнул, не дослушав, Тэйт. — Оставь кого-нибудь с доком, лучше из моей бригады, и съездим кое-куда. Тут недалеко.

Почему он попросил выделить доктору сопровождение из подрывников, Гилмор не спрашивал. Тэйт уже объяснял, почему уверен в непричастности парней из своей бригады. Куда и зачем нужно ехать, тоже не интересовался. При желании можно было усмотреть что-то неправильное и подозрительное в том, как легко управляющий поверил в историю с пробудившимся духом и уступил ведущую роль в расследовании малознакомому молодому магу, но у Тэйта подобного желания не было. Бывают же просто неглупые и понимающие люди?

К месту, о котором рассказал Брайан, отправились только вдвоем. Сначала выехали на дорогу, туда, где Тэйт встретил раненого родственника, а после шли по примятой траве и оставшемуся на камнях кровавому следу. Брайану, с его ушибами и возможными переломами, еще и лишившемуся лошади, дорога далась труднее и времени отняла больше, а двум всадникам хватило получаса, чтобы добраться до небольшой запруды, по реке чуть ниже от того места, где вчера нашли волчьи следы. Берег тут тоже был истоптан. На грязном песке отметились и волки, и лошадь — по всему, та самая, что скинула Брайана, — и как минимум два человека. Один оставил широкую вмятину, вывалившись из седла, и дальше передвигался, опираясь на руки и колени. Второй побывал у реки раньше, но следы великанских сапог неплохо просматривались под волчьими и конскими, а сами сапоги с подбитыми металлом каблуками торчали из зарослей тростника.

— Да уж, стереотипы, — пробормотал Тэйт, спешившись. — Ни в сарай, ни в кусты не влезают.

— Плохой повод для шуток, — укорил Гилмор.

— Да какие тут шутки? — вздохнул Тэйт. — Все серьезно. — Раздвинул тростник и тяжело сглотнул, силясь сдержать подкатившую к горлу тошноту. — Думаешь, волки?

Тед бегло оглядел изуродованный труп и, отвернувшись, кивнул.

— Похоже.

— А на Дэрби? Похоже?

Рассматривать забрызганное кровью из разорванного горла лицо не хотелось еще и потому, что взгляд невольно цеплялся за вывалившиеся из дыры в животе покойника внутренности.

— У него татуировка была на тыльной стороне ладони, — отозвался управляющий, не глядя на тело. — Орел.

Тэйт нехотя обернулся. Руки хищники грызли не так усердно, и татуировка на левой определенно была. А уж орел там или другая птица…

— Дэрби, — решил Тэйт. — Надо бы его тоже доку показать.

— Надо что-то делать, — хмуро выговорил Тед. — А то твой док еще не на такое насмотрится.

По возвращении в лагерь он собрал рабочих, коротко рассказал о случившемся и, снабдив парусиновыми носилками, отправил к реке четверку парней с крепкими руками и, как сами они уверяли, желудками.

Не успевший уехать в Фонси маршал радостно потер ладони и поздравил всех с успешным завершением расследования. И правда, яснее ясного же. Ларри и Кит поссорились, Кит пырнул приятеля ножом в спину и, испугавшись справедливой расплаты, сбежал из лагеря. Но наткнулся на волчью стаю, и справедливость все-таки восторжествовала. Мир и порядок восстановлены, проведению ярмарки ничто не угрожает.

— Браво! — похвалил Тэйт. — Вы — прирожденный сыщик.

Бросман расплылся в самодовольной улыбке и отбыл в город, дабы поведать о своих заслугах в ближайшем кабаке.

— Идиот, — повторно констатировал Тед Гилмор.

— Возможно, к лучшему, — проговорил раздумчиво Тэйт. — Панику поднимать ни к чему.

— Предлагаешь принять эти выводы?

— Официально, — уточнил алхимик. — Людей успокоить. Хочешь, можно и перед Роско отчитаться, что нашли, кто украл взрывные устройства со склада.

Гилмор взглянул с неодобрением:

— Убитых лошадей тоже на покойников повесим?

— Отчего бы и нет? — подал голос неслышно подошедший к ним доктор Эммет. — Тем более доказательства имеются.

— Доказательства? — Тэйт с управляющим одновременно обернулись к целителю и непроизвольно отшатнулись, увидев в руках у того нож с широким, покрытым бурыми пятнами лезвием.

Рукоять, ту самую, приметную, док обернул салфеткой, а острием тыкал в сторону Тэйта, явно пытаясь что-то показать.

Нож был уже не новый, и обращались с ним не лучшим образом. За заточкой следили, и только. Оттого деревянная рукоять разбухла и подгнила у клинка, обнажив грубо обработанные заплечики, и в образовавшиеся между металлом и деревом зазоры забился сор.

— А если так глянуть? — Эммет подал Тэйту лупу.

Под выпуклым стеклом в трехкратном увеличении показались пятна запекшейся крови, жир, грязь и мелкие темные ворсинки.

— Шерсть?

— Угу, — промычал целитель. — Отковырял немного на пробу, к вечеру точно скажу, но сильно не удивлюсь, если лошадиная.

Тэйт тоже не удивился бы.

И Гилмор — судя по недоброму прищуру. С минуту управляющий обдумывал услышанное, а после махнул рукой.

— Значит, так. Мертвые лошади — вообще не наша забота. Связывать их с железной дорогой не стоит, иначе рискуем потерять договор с Пеконом. Пусть он сам ищет виновников. Маршала вон в помощь возьмет… — Рыжие усы насмешливо дрогнули. — В остальном поддержим то, что сказал этот ваш Бросман. Паника нам действительно не нужна. Только прежде, чем отчитываться мистеру Роско… Доктор Эммет, вы не откажетесь осмотреть еще одно тело?

— С чего бы мне отказываться? — удивился док. — Дорога ведь платит, я так понимаю?

— Да, но труп… как бы это сказать… после волков…

— Эх, молодые люди. — Эммет с одинаковым превосходством поглядел и на Тэйта, и на Гилмора, который был почти вдвое старше алхимика, но все же значительно младше доктора. — После волков — еще терпимо. Мне как-то после камнедробилки останки привезли. В бочке, потому как мешки промокали. А утопленников, думаете, каково вскрывать? Вода так изуродует, куда там волкам! А в одном, помнится, раки успели обосноваться. В брюшной… хм… полости. С десяток вытащил, крупных таких. Выкидывать жалко было, так я их Дикону отдал. Повздорили с ним накануне, а тут и задобрил соседа, и вроде как отомстил… Или вот года три назад Хэмиш свиней кормить пошел, и сердце у него прихватило. Упал прямо там, в свинарнике, и покормил, значит. Свиньи, они ж разве что железо не жрут, и то не факт…

— Спасибо, док, — с чувством поблагодарил Тэйт, прерывая грозивший затянуться рассказ. — Пару минут назад живот от голода сводило. А теперь — ничего, до ужина дотерплю, пожалуй. А может, и до завтрака.

— Не за что, — благодушно улыбнулся старик. — Обращайся, если что.

Он не хвалился и не храбрился. За долгую жизнь, верно, и впрямь повидал немало и, когда посланные к реке рабочие вернулись, волоча на носилках труп, лишь поморщился, откинув закрывавшую изуродованное тело парусину. Велел поставить носилки в тень того же сарайчика, в котором с помощью замораживающих чар организовал персональный морг для Ларри, и попросил пару ведер воды, несколько чистых мисок и табурет.