Половина высажена садовыми плодовыми деревьями. На одном еще висят груши.

– Это зимняя груша, она хранится до самой весны, – поясняет мне тетя Тоня.

– До весны висят на деревьях? – удивляюсь я.

– Нет, ты что, – смеется, – в погребе, я их собираю, плету за хвостики на ниточки, и они гроздями висят. Алекса тоже всегда заставляю есть, когда приезжает. У нас много деревьев: черешня, вишня, яблоки, абрикосы, – она тяжело вздыхает, – некоторые из них, например, эти сливы, – она указывает мне на не слишком высокие деревья, – сажал еще родной отец Алекса. Их много, по-моему, десять штук, мы вместе покупали саженцы, теперь так много слив, что я умудряюсь даже продавать, – мы смеемся, проходим через маленький сад из деревьев, оказываемся перед большим огородом, – я не всю эту землю обрабатываю, тут около пятнадцати соток. Половину я отдала соседям. Я лишь сажаю зелень, помидоры, огурцы, и все. Остальное Алекс привозит, затаривает нас, как будто мы не вдвоем тут живем, а нас тут целая династия, – мы опять смеемся, – хотя, я сто раз говорила, чтобы ничего не привозил. Но кто меня слушает?

Мне нравится, да мне очень нравится его мама, их дом, полностью пропитанной любовью и уютом. Я поняла, что я тоже так хочу. До старости прожить со своим человеком.

– Мама, – мы оборачиваемся на голос Алекса, – вы не замерзли? – он подходит ближе к нам, – Амаль, тебе не холодно? – трогает мои руки, – где твои перчатки?

– Алекс, успокойся, мне не холодно, мороза нет, – я смотрю на Алекса, но за глаза цепляется другое. Соседский огород. Странно, но тут участки друг от друга отделяет обычная сетка. Дома отделены друг от друга красивыми заборами, а участки – сеткой? Вроде это район не бедных, а забор из сетки. И у соседей не убран урожай. Если у тети Тони в огороде нет уже и следов от помидор и огурцов, все кустики убраны, то у соседей наоборот, еще висят неспелые помидоры. В ноябре.

– У них почти до декабря все всегда висит, – говорит тетя Тоня, – они ленивые.

– Пошли в дом, холодно, – Алекс тянет меня за руку, – еще не хватало, чтобы ты заболела.

– Отпусти, Алекс, – вырываю руку, – мне не холодно, дай подышать свежим воздухом. Ладно, пошли, я помогу собирать дрова.

– У нас есть дрова, – возмущается Алекс, – нужды собирать нет.

– Давай соберем, сами, – надуваю губки, – пожалуйста.

Мы с Алексом отдаляемся довольно далеко от участка, почему-то конец участка не огражден забором, просто выход в поле, которое заканчивается лесом. Такая красота открывается перед нашим взором, не описать. Я, чтобы успеть за Алексом, должна бежать.

– А можно шаги короче делать? Я не успеваю за тобой.

– Не успеваешь? – он смеется.

– Конечно, ты высокий, у тебя шаги длинные, – я почти бегу, поэтому, когда он останавливается, я утыкаюсь носом в его спину, – что стало? – он поворачивается ко мне, целует.

– Ничего, хочу тебя на свежем воздухе, – я не успеваю ничего ответить, мой рот накрывают поцелуем. Горячий скользкий язык проникает внутрь, дразня, маня грубыми движениями в моем рту, – ты что-то хотела сказать?

– Я не буду с тобой ...этим заниматься на морозе!

– Ты же только говорила, что мороза нет, – смеется, гад, – я пошутил, предпочитаю в такую погоду теплую постель.

– Блин ..я уже думала.... – стучу кулаком ему в грудь.

– Какая ты пошлая, все мысли о сексе.

– Я? Я не думала.... – он опять целует меня.

– Ты ни о чем вообще не думай, я все сделаю за тебя.

– Сейчас ты о чем? Я другое имела в виду.

– Я знаю, что ты думаешь только о сексе, – прямо хохочет, а не смеется, и быстрыми шагами идет ...в лес. Я следом, большими шагами, потому как не успеваю.

Лес такой красивый, некоторые деревья уже стоят голые, а на некоторых еще листья и еще зеленые. Шелест листьев приятно хрустит под ногами. Хотя, мне страшновато, каждый раз наступая на какую-то ветку под листьями, я жду, что кто-то, например, змея, вылезет и будет шипеть в мою сторону. Боюсь даже спросить про змей, он же начнет меня подкалывать. Гад. Поэтому, иду молча. Все-таки, лес, природа – она красива, в любое время года.

– Я догоню же?! И ты получишь.

– Я знаю – я получу тебя, – кажется, все, что я сейчас говорю, он использует против меня. Поэтому дальше я молчу, нахожу ветки, кидаю в его сторону. Мне нравится его такое настроение… игривое. Он тут совсем другой, свой, домашний.

Собрав кучу разных веток, Алекс завязывает их веревкой, которую он достает из кармана, кидает себе на плечо.

– Пошли, – берет за руку, мы уходим в сторону дома, уже медленными шагами, чтобы я успевала за ним, – может мне тебя кинуть на другое плечо? А то такими шагами к вечеру как раз придем.

– Даже и не думай, – я отпускаю руку и только потом замечаю, что он смеется, опять шутит. И меня это злит. Я намеренно отстаю от него, иду назад, прячусь за огромным деревом. Слышу, что он что-то говорит, потом и вовсе его не слышу.

– Амаля! Не шути так, – слышу его голос где-то рядом, еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться, звук хрустящих листьев под его ногами то приближается, то отдаляется, он ищет меня, – клянусь, если не выйдешь – трахну прямо тут, нагну к дереву и трахну! Выходи.

– И чьи мысли только о сексе? – разрываюсь в смехе, принимаюсь бежать от него, но