Уже сотый раз поглядываю на часы, под укоризненным взглядом матери, и внимательным разглядыванием моего лица ненаглядной «невестой». Руки чешутся телефон достать и попробовать написать малявке. Авось, ее сотовый ожил?

Так, я же ей телефон хотел купить. Ладно, к чертям этикет. Отодвигаю стул и приподнимаюсь.

— Извините, мне нужно отойти на пару…

Не успеваю договорить, мама кладет руку мне на плечо, и я вальяжно опускаюсь на место.

— Даш, пойдем, я тебе покажу то ожерелье в ювелирном, — начинает подмигивать одним глазком, будто я не замечаю. — Помнишь, я тебе говорила.

— Аааа, то самое, — живо встает и хватает свою сумочку. — Давай, уже не терпится увидеть! А наши голубки пусть пообщаются наедине.

И живенько так сматываются.

Твою ж…

— Антон, — Люба отодвигает не тронутый десерт и плавно вытягивает руки на столе, а я наоборот — убираю. — Наконец-то мы можем поговорить.

Да уж, поговорить ей дай волю. Язык без костей, да только звучит всегда одно вранье и притворство. Смотрю на нее прищурившись, на кудряшки, аккуратно обрамляющие идеальное лицо, тонкую шею, вырез платья… Она бесспорно очень красивая, но с каждым днем раздражает меня все больше. Тем, что она не настоящая. Вся искусственная. Вот даже сейчас, хихикает и что-то рассказывает слишком театрально.

— Мне очень некогда, — перебиваю ее пустую болтовню. — Заканчивай быстрее.

Она замолкает, обиженно кривится.

— Ты что, все еще злишься из-за вчерашнего? Я же говорила, поджог не мы организовали, это несчастный случай. Клянусь! Девчонки ее припугнуть хотели, потому что эта выскочка хвасталась своими успехами по учебе, а я им твердила — не трогайте ее! Что взять с этой серости? Пусть дальше зубрит! А они…

— А я говорил — терпеть не могу вранье. Если тебе больше сказать нечего, я пошел, — поднимаюсь.

— Антон, — вскакивает, видно, как злится, но всеми силами себя сдерживает. — Когда уже у тебя появится на меня время? Я же тебе не чужая… ты вообще помнишь, о договоренности наших родителей? Наши отцы — друзья с детства, они как братья! Ты не забыл, что когда-то мой папа спас твоих родителей от смерти?! Видимо, уже забыл, да?! Если бы не он — ты бы сейчас был сиротой! Прояви благодарность и уважение! Свадьба, колечко, — тычет пальцем, на дурацкий перстень, который ей моя мама пихнула. Семейная ценность, переходящая из поколение в поколение. — Хотя бы одно свидание нам нормальное.

— Тебе оно нравится? — интересуюсь озадаченно. — Оно уродское.

Я, конечно все понимаю, и уважаю наши традиции, но кольцо реально страшное.

Какая-то огромная багровая плямба с непонятными черными закорючками по бокам, посереди ядовито-желтого толстого металла, к чему-то усыпанного яркими зелеными вкрапинами. Не знаю, под чем была моя пра-пра-пра… ну в общем — бабуля, когда решила, что эта странная вещица обязана стать семейным достоянием. Смотришь — и хочется себе глаза выколоть.

Люба видимо согласна, тоже глядит на него и невольно морщится.

— Да ничего, потом новое мне купишь.

— А че так, — ухмыляюсь. — Это носи всю жизнь.

Смеряет меня гневным взглядом.

— Антон…

— Слушай, свидание у нас уже было. Можно больше без прелюдий? Встретимся в брачную ночь, а? Ну, пока типа… отдохнем друг от друга…

Нет, я это не всерьёз, конечно. Все надеюсь, что до важного события успею что-нибудь придумать и снять с себя груз ответственности за чужие обещания.

— Нет, ты тогда злой был на меня! Сидел взвинченный! Свидание не удалось! А ведь я выполнила твое условие, добыла твой номер особенным путем, ты такого не ожидал, согласись? Я смогла удивить тебя, как ты и хотел. Антон, я ведь такая же, как и ты, виртуозно умею управлять другими людьми, и всегда своего добиваюсь. Этот мир у моих ног.

— Да, это ты интересно придумала, — соглашаюсь сухо, вновь глядя на часы. — Но мне пора уходить. Ты не скучай, вон, пирожное свое доешь, — киваю на стол.

Она на автомате поворачивает голову на свой десерт, а я в это время пытаюсь быстро ретироваться.

— Антон, — кричит вслед. — Еще одно свидание! То — ты испортил! Ты мне должен!

Оборачиваюсь.

— Я подумаю.

— Антон!

— Ладно, я напишу, когда смогу, — добавляю нехотя.

Довольно кивает и тут как раз к ней Ника подбегает, кидается ее обнимать и сразу же что-то рассказывать. Отлично. Можно со спокойной душой отправиться покупать телефон.

Долго не выбираю. Просто беру новую модель, которую рекомендует консультант. Жду, когда завернут в подарочную упаковку, положат в пакет и топаю на выход. Собираюсь сразу поехать, навестить свою девочку. Соскучился жуть.

Но ехать не приходится.

Пока иду, внимание привлекает огромный оранжевый стенд на витрине какого-то дешманского магазина. «Всю неделю Ярмарка Распродаж» — гласит надпись. Бегло мажу взглядом по толпе покупателей, а там, склонившись над одним из стеллажей, в горе разноцветных носков роется моя малявка. Тщательно так перебирает каждую пару, рассматривает внимательно и слишком уж довольно улыбается.

Вот те раз.

Захожу в это странное колхозное место, подхожу к ней сзади, наклоняюсь и шепчу на ушко:

— Привет, неМалявка.

И тут же вижу, как по нежной коже ее шеи ползет вереница мурашек.

Она резко разворачивается, глядит на меня во все глаза.

— Придурок, ты что тут делаешь?! — возмущенно кричит. — Ты меня напугал! Ты за мной следил?! Я знала, что следил, — своим маленьким дюймовочным пальчиком мне в грудь тычет. — Чувствовала, что кто-то за мной шел от самого дома, по пятам!

Смеюсь.

— Вот делать мне нечего, следить за кем-то. Обычно следят за мной, — говорю и наблюдая, как она мгновенно краснеет. — Я на машине приехал, пешком в такую погоду…брр, — плечами передергиваю. — А ты че такси не вызвала? Да и вообще, ты дома должна отлеживаться.

— Я себя отлично чувствую! Хочу подготовиться!

— К чему?

— К битве! — носки мне в руки пихает. — Подержи, мне нужно еще футболку поискать.

Направляюсь за ней, к следующему стеллажу со сваленной в кучу одеждой.

— Эмм… так… тогда… ты… почему здесь? — поворачивается, хлопает ресничками и губу мило закусывает. А я залипаю, как и всегда. — Раз не за мной… то есть… я не хотела, чтобы ты за мной…

— С семьей гулял. Вот, решил себе тоже здесь носки выбрать, — добавляю в шутку. — А тут ты.

— Ммм, — неверяще тянет она, сжимая губы в тонкую линию. — Ну да, конечно. Носки он себе выбрать хотел, — недовольно бормочет под нос. — Придурок!

Смотрит на меня с раздражением. Вот только она так умеет — в одну секунду, краснеть от смущения, пожирать меня влюбленным взглядом, а в следующую секунду — всем видом показывать, что на дух меня не переносит.