были приспособлены для этих мест, поэтому дальше меня пересадили на верблюда. Я ни разу не ездила на этих животных в своём мире, но в этом они были раза в два больше. Мало того что мне было страшно банально скатиться с этого гиганта и точно переломать себе ноги, так ещё он шёл наверх, в гору. Остальные наги просто ползли рядом или чуть позади. Погонщик верблюда, тоже наг, но совершенно незнакомый, был молчалив. Временами он издавал чуть шипящий звук, отчего мой транспорт замедлялся или убыстрялся. Я просила его направить верблюда чуть к центру каменистой дороги или дальше, так как с другой стороны возвышалась сама гора и упасть нам не грозило. Мужчина, конечно, выполнял мою просьбу, но настырный верблюд через пару метров опять возвращался к самому краю пропасти и шагал своей медленной, раскачивающейся из стороны в сторону походкой. Если я переставала контролировать свою позу, то вместе с ним, как неваляшка, качалась.

- Долго нам ещё? – проныла я после получаса такого пути.

- Половину прошли, – обрадовал местный бедуин. – Сейчас начнутся ступеньки, не бойся.

- Какие ещё ступеньки? – пробормотала и посмотрела вниз. Правда, ни черта не увидела, так как уже солнце село, а здесь ни фонарей, ни факелов. Хоть глаз выколи. Я лишь вижу очертания природы в свете звёзд. И боюсь ещё больше.

Ступеньки начались через пару метров. И этот верблюд их не перепрыгивал, он передними копытами вставал так, что меня кренило назад на сорок градусов, а потом резко подтягивал остальную тушу вместе со мной. Я прокляла всё на свете: и невестку, которая дала совет про эту деревню, и верблюда. Даже Арно досталось за то, что не предупредил про транспорт.

И, наконец, спустя час мы добрались до наивысшей точки этой горы в пустыне. Поселение Ашуты было очень аскетичным, как и сами жители. Нас встретила старая нагиня, вся увешанная золотом. Даже на хвосте были браслеты, наконечники и пояски из золота. Она повела всех нас на полянку, накрытую ковром из грубой шерсти, предполагаю, верблюжьей. И прикрикнула на молодых парней. Те расторопно зашуршали хвостами и принесли нам горячий чай в круглых пиалах. Чай пах ужасно, будто перебродивший чифир. На вкус горький, после одного глотка отложила тару. Такое точно не для меня.

- Не обижай старейшину, – миролюбиво подсказала Амира. – Тебе понравится, просто ты должна привыкнуть.

Вздохнув, сделала ещё пару глотков. И нагиня была права, чай раскрылся. Уж не знаю, как так получилось. Мои вкусовые рецепторы привыкли, что ли, но горечь ушла, он стал терпким и, самое главное, утолил жажду, убрал боль в пояснице, руках и ногах от верблюжьего подъёма. Заметив, что моя пиала опустела, мальчишки быстро наполнили её. А старушка улыбнулась глазами.

- Можешь идти, Амира, – прошелестела властно женщина.

Императорская семья встала и, улыбнувшись мне, поползла обратно вниз. Оставив меня один на один с незнакомыми аскетами. Старушка опять что-то прошипела в сторону, мужчины-наги зажгли костёр чуть в стороне у самого края горы и удалились.

- Вот это красота! – восхитилась я открывшимся от яркого костра пейзажем.

- Твоя душа чиста и красива, – заметила нагиня.

- Спасибо, – смущённо пробормотала я, опустив глаза.

- Тебя гложет прошлое, - нагиня очень тихо приблизилась, скрутила хвост и села. Она подняла голову за подбородок, заглядывая змеиными глазами в мои глаза и гипнотизируя. – Ты боишшшься. Боишшься и веришшь. Хочешшшь увидеть прошшлое?

- Хочу, – ответила, как в трансе, не осознав до конца, чьё прошлое хочу увидеть. Своё? Родителей, Борю. Или Лилианы.

- Ссмотри!

Взгляд нагини изменился, появились разноцветные круги вокруг, но я смотрела только в вытянутый и покрытый плёнкой зрачок. Круги становились больше, занимая всё пространство вокруг, перед глазами плыли световые червячки. Постепенно они расплывались, и я попала в заснеженный и очень красивый сад.

- Лилиана, – услышала капризный голос графини Марлоу и, вздрогнув, развернулась. Только сейчас осознала, что подмёрзла и стою в одних туфлях на снегу. – И куда ты убежала?

- Я хочу побыть одна! – мой голос дрожал, обняла себя руками.

- Ты мне всё испортила, паразитка! – блондинка подошла вплотную, почти нависнув надо мной.

- Я просила его оставить меня в покое, Стефи.

- Помолчи!

У блондинки поменялся цвет глаз, она схватила меня за замёрзшие предплечья и приблизила к себе. От неё пошла осязаемая, но невидимая волна. Я чувствовала давление на висках и головную боль. Девушка шептала что-то, утягивая меня в свои магические сети. В какой-то момент всё прекратилось, мутным взглядом я смотрела, как Стефания превращается в меня. Уменьшается в росте, обретает мой цвет волос и глаз.

- Что ты сделала? – воскликнула я, вяло дёрнувшись.

- Скайлер сделает тебе предложение сегодня, – улыбнулась точная копия меня, взмахнув рукой. – И, как видишь, приходится импровизировать.

- Ты не можешь так поступить со мной. Мы же подруги, Стефи.

- Ты украла у меня императора и говоришь о дружбе?! Подруги не воруют мужчин друг у друга! – зло прошипела блондинка.

- Зачем тебе Скайлер, Стефания? Ты же не любишь его, – почти плача, вопрошала я.

- Какая любовь?! Спустись на землю, малышка Лили! Мне нужен лишь его трон, – рассмеялась графиня.

- Народ не признает тебя императрицей, после смерти Скайлера престол уйдёт к Джейро, его кузену! – воскликнула я, понимая, что задумала эта девушка.

- А после Джейро престол достанется Родерику, – перебила меня Стефания. – Я уже всё продумала, дорогая. Ради меня…, - женщина в моём теле провела ладонями по волосам и груди. – Скайлер возьмёт побратимов. Не сразу, конечно, но через месяц после свадьбы, возможно. Ты к тому времени не доживёшь.

- Я не дам вам убить Скайлера! – оттолкнула свою копию от себя, но графиня магией затолкала