— Дай Илье время, Кирюша, — посоветовала Марина. — Может, ему просто нужно привыкнуть к тому, что ты в положении. Я уверена, что он сам долго на ванили не продержится.

— Да-а-а… Ты его не знаешь… Если он чего решил… — Кира махнула рукой и скривилась. — Ладно, давай лучше про Егора. Как у вас дела?

Марина с удовольствием отвлекла Киру, рассказывая о собственных приключениях. Та даже хихикала, прикрывая ладошкой рот, слушая историю о Вишневом Кролике. А потом пришел Егор и уволок обеих «девочек» в кино и пиццерию. Кира оттаяла: смеялась над комедией и поела с удовольствием. Марина предложила ей переночевать у нее, но Кира отказалась.

— Завтра Илья вернется, я с утра тесто на пироги ставить буду. Да и дел полно, по мелочи, — пояснила она. — Спасибо вам, мне теперь полегче. Дождусь Илью и попробую еще раз с ним поговорить.

Они проводили Киру до самого дома.

— Почему так? — спросила Марина на обратном пути. — Почему для женщины ребенок — радость, а для мужчины — проблемы?

— Ты не права, — ответил Егор. — И радость, и проблемы для обоих. У всех по-разному. Илья просто растерялся. Я уверен, он услышит Киру.

— А ты… — она хотела спросить, хочет ли Егор детей, чисто машинально, но осеклась. Поняла, как это будет звучать из ее уст. — А ты сегодня где ночуешь? — попыталась выкрутиться она.

— Мариш, еще раз, и правду, — попросил Егор. — Быть честными друг с другом — это тоже доверие.

— Мне неловко… — призналась она. — Но да, я собиралась…

Не дура ли? Они знакомы всего ничего. Она старше Егора, ей уже тридцать, и риски увеличиваются. Мужчины все одинаковы! Опытный и рассудительный Илья, обожающий свою маленькую Киру, и тот растерялся и делает глупости. А на Егоре еще опека над сестрой. И о чем она думала?

Они медленно шли по едва освещенному бульвару, держась за руки, как подростки. Когда Марина замялась, Егор остановился, развернул ее к себе и, наклонившись, медленно и сладко поцеловал в губы.

— А теперь просто спроси, — велел он.

— Глупый вопрос, — сердито пробормотала Марина. — Ты хочешь… детей?

— Хочу, — ответил Егор. — Почему глупый, Мариш?

Ее глаза против воли наполнились слезами. Как он не понимает!

— Не вообще глупый, а от меня… глупый… — едва слышно пояснила она. — Извини.

— Леди?

Он интересовался, не хочет ли она поменять тональность разговора. Марина упрямо мотнула головой. Так просто убежать в образ госпожи, взять ситуацию под контроль. А в ней, как назло, проснулась девочка, нуждающаяся в утешении. Хотелось отхлестать себя по щекам за глупость.

— Мариша, я хочу детей, наших с тобой детей. — Егор обнял ее, словно укрыл от всего мира. — И я тоже боюсь. Боюсь, что ты сочтешь меня не тем человеком. Боюсь, что я тебе надоем. Боюсь, что ты встретишь кого-то лучше меня… — он помолчал и добавил: — Хотя последнее очень эгоистично с моей стороны. Ты достойна самого лучшего мужчины.

— Ты — лучший, — всхлипнула Марина и расплакалась. — Пойдем домой?

Это оказалось несложно — быть женщиной, нуждающейся в защите и опеке, и госпожой, доминирующей и строгой. Может быть, потому что Егор понимал ее желания и потребности с полувздоха и полувзгляда. Впрочем, как и она — его.

И в пятницу, вдоволь натанцевавшись на клубной вечеринке, Марина твердой рукой повела «своего малыша» на сессию в приват. Это был первый раз, когда она позволила Егору надеть ошейник. Выход в свет — достаточный повод. Тем более, хотелось похвастаться, ведь «вечно свободный» саб принял ее ошейник. Кстати, это заметили.

А еще Марина трижды принимала приглашение на танец от Макса, того самого профи. Первый раз — чтобы доказать себе, что она справится с прошлым. И — о счастье! — оно отпустило. Марина больше не думала о бывшем муже, сосредоточившись на ритме и рисунке самбы. Второй танец она выбрала сама — медленный вальс. А третий пришлось исполнять на «бис». В танцевальный зал набилось столько людей, что яблоку было негде упасть. Марина даже испугалась немного, но как только встретилась взглядом с Егором, расправила плечи. Ее саб никогда не увидит позора госпожи — она справится с волнением.

— Леди, вы великолепны, — произнес Егор, когда она вернулась к нему, и опустился на колено, чтобы поцеловать ей руку.

— Самое время покинуть бал, малыш, — улыбнулась она.

Едва она закрыла дверь, Егор принял позу покорности, ожидая ее распоряжений. На этот раз порка была неминуема, и так она слишком долго откладывала. Но все же Марина приготовила для него и кое-что увлекательное.

Она не спеша подошла к кровати и достала из сумки игрушки, принесенные из дома. Девайсов для порки и здесь хватало — она заранее расспросила у Киры об оборудовании комнаты, — но все же она взяла свою плеть. И еще несколько милых вибрирующих вещиц, которые определенно понравятся Егору. И кое-что, от чего он придет в ужас.

Егор послушно смотрел в пол, и она разложила все на кровати, а потом прикрыла подушкой.

— Помоги мне снять платье, малыш.

Он метнулся к ней, расстегнул молнию, осторожно потянул за плечики вниз. И замер, не в силах отвести взгляд, когда Марина осталась в белье. Она специально выбрала этот наряд: трусики с шаловливым бантиком, почти не прикрывающие ягодицы, бюстгальтер с прозрачными кружевными чашечками и чулки на резинке.

— Раздевайся.

Она шутливо шлепнула Егора по ягодице. Пока тот спешно стаскивал одежду, внимательно осмотрела цепи, свисающие с потолка. Как раз то, что она хотела, дома в нужной позе саба не зафиксировать.

— Разрешите вопрос, леди?

Она вздрогнула, так тихо он подошел и встал позади.

— Да.

Получилось резко, но он сам виноват.

— Вам помочь?

«Да, черт тебя подери! Неужели непонятно?»

— Руки.

Он протянул руки, и она затянула на запястьях наручи.

— Наклонись и разведи ягодицы руками.

Егор растерянно моргнул. Не ожидал прыткого начала?

«То ли еще будет, малыш».

Она смазала дырочку лубрикантом и медленно ввела пробку. Когда Егор разогнулся, член уже стоял, а во взгляде появилось желание. Он облизал пересохшие губы, и Марина наградила его поцелуем. Для храбрости.

— Отрегулируй высоту. Чтобы ты стоял на ступнях, а не на цыпочках.

Дальше она справится и сама, щелкнуть карабином несложно. Два крюка — две цепи. Крепления для обеих рук, и устойчивая поза. И даже прыжки со стулом можно превратить в игру. Конечно, она не достала бы до креплений со своим маленьким ростом. Но, стоя на стуле, можно потереться попой о грудь непослушного саба. Почему непослушного? Был бы он паинькой, не пришлось бы пороть.

Марина вытащила из-под подушки зажимы для сосков. Егор часто задышал, заметив, что у нее в руках. Она лизнула сосок, прикусила его зубами и потянула. Егор едва слышно застонал, когда она прицепила зажим.