уйти, пока не поздно, но тут звонит ее телефон.

– Сейчас вернусь, – говорит она Бену, маневрируя между столиками и игровыми автоматами и стараясь найти выход посреди зеркал и ярких светильников.

– Где ты? – спрашивает Эшер, когда она отвечает. – Мне слышится, что в Вегасе.

– А мне так видится. Что случилось?

– Ничего особенного. Просто звоню выяснить, нужно ли мне готовить смокинг к твоей предстоящей свадьбе. Кстати, спасибо, что написала мне.

Грета ныряет в коридор.

– Прости, это был длинный день.

– Не сомневаюсь! – Голос у брата очень веселый. – Подготовка к свадьбе – такая морока.

– Эшер!

– Что?

– Ты же знаешь, что это неправда.

– Рад слышать это из такого надежного источника. Держу пари, папа сильно разволновался по поводу того, что такое в принципе возможно.

Она не может понять, шутит он или нет, и не утруждает себя вопросом об этом.

– Ты разговаривал с ним?

– Сегодня нет.

Мимо проходит стюард, и Грета отвечает на его короткий кивок, а потом смотрит на стену.

– А ты знал про пепел? – спрашивает она.

– А он взял его с собой? – удивляется брат.

– Не весь.

– Это хорошо, потому что девочки хотят развеять немного в нашем саду.

Грета хмурится:

– А это не слишком мрачно?

– Это же пепел. И, конечно же, это мрачно. Все это. А где вы развеяли его?

– На леднике.

Он присвистывает:

– Ей бы это понравилось.

– Знаю, – соглашается Грета, ее голос неожиданно звучит хрипло.

– Как это было?

– Тяжело. Правда, тяжело.

– Еще бы. – Эшер говорит так мягко, что ей хочется плакать. – Хотел бы я быть там. Но там была ты, и это лучше.

– Что ты хочешь сказать?

– Сама знаешь, – отвечает он, и так оно и есть. Они оба знают, только никогда не произносили вслух: у Хелен не было любимчиков, как у Конрада, и ни у кого не вызывала сомнений ее привязанность к Эшеру, ее любовь к обоим детям была бесконечна. Но всем было ясно, что ее связь с Гретой – это нечто особенное.

– Спасибо, Эш, – тихо говорит она.

– За что?

– Сама не знаю.

– Я лучший в мире брат?

Она улыбается.

– Что-то вроде этого.

Грета возвращается в казино и видит, что Бен сидит за столом с рулеткой. Она идет к нему, а он тем временем ставит небольшую стопку фишек на число 12.

– Это твой день рождения? – интересуется она, и он мотает головой. – Значит, день рождения одной из дочерей?

Крупье крутит рулетку, и они смотрят на бешено бегающий по полю шарик. Он останавливается на двойном зеро. Все сидящие за столом стонут.

– Это день рождения Джека Лондона, – смущенно говорит Бен, они собирают оставшиеся фишки и встают из-за стола. Вокруг звенят и бикают игровые автоматы, и кто-то ликует, выиграв в крэпс.

– Что у тебя общего с этим парнем? – с удивлением спрашивает Грета.

Бен пожимает плечами:

– Он невероятный писатель.

– Я понимаю, «Зов предков» – это круто и все такое, но эта книга не может быть настолько хороша.

Он останавливается и поворачивается к ней:

– Подожди, так ты не читала ее?

Она отрицательно качает головой, и у него отвисает челюсть. Словно она призналась ему в том, что убила кого-то.

– Серьезно?

– Серьезно.

– Но ты же подняла руку, – таращит глаза он, – когда я читал лекцию.

– Ага! Прости, я соврала.

Он кажется совершенно шокированным.

– А зачем врать по такому поводу?

– Кажется, я видела фильм и решила, что этого достаточно. Кроме того, я знаю, о чем она: золотая лихорадка, Аляска и волк…

– Волк? – негодует он. – Ты считаешь Бака волком?

– А кто же он?

Бен выглядит так, будто его голова вот-вот взорвется.

– Он ездовая собака. И в этом весь смысл книги, – распаляется он. – Как ты могла… Это величайший… Каждый ребенок должен… – Он замолкает и качает головой. – Это классика!

Грета поднимает руки в знак того, что сдается:

– О’кей, о’кей. Я прочитаю ее.

– Прекрасно, – неожиданно по-деловому произносит он. – У меня в каюте есть экземпляр на случай какой-нибудь чрезвычайной ситуации. Давай прямо сейчас пойдем, и ты возьмешь его?

– Мне нравится твой энтузиазм, но не думаю, что ситуация действительно чрезвычайная.

– Хорошо! – Он по-прежнему полон решимости. – Ты прочитаешь ее утром, а завтра вечером я куплю тебе что-нибудь выпить, и ты отчитаешься по полной.

Она поднимает пустой бокал, позвякивая льдинками в нем.

– Напитки здесь бесплатные, забыл?

– Помню. – Он забирает у нее бокал, его глаза сияют. – Но я все же куплю тебе еще один.

Наполнив бокалы в баре, они покидают шумное казино и нетвердо вышагивают по коридору на правом борту теплохода. У фортепьянного бара они притормаживают и заглядывают туда. Там пожилой белый мужчина с седыми волосами радостно наигрывает песню Билли Джоэла, а Элеанор Блум, облокотившись на крышку инструмента и закрыв глаза, горланит в микрофон слова. Она совершенно не попадает в такт мелодии, но поет с таким рвением, что это не имеет особого значения. Разрумянившийся Тодд, глядя на нее, поднимает бокал, а Дэвис громко хохочет. Мэри и Конрад сидят позади них в баре и покачиваются под музыку.

– Пошли отсюда, – говорит Грета, потому что все это для нее слишком, и они поспешно уходят, их напитки в пластиковых стаканчиках расплескиваются.

Из джаз-бара дальше по коридору доносятся звуки саксофона – насыщенные и будоражащие, и Грета, не думая, направляется туда.

– Это здесь ты играла? – шепчет Бен, когда они находят местечко в задних рядах.

Грета кивает, ее взгляд останавливается на гитарах на стене. Под ними джазовое трио – клавишные, сакс и ударные – играет одну мелодию за другой без перерыва, и публика хлопает и топает ногами. Исполняемая трио музыка быстрая и непредсказуемая, и Грета закрывает глаза, позволяя ей захватить себя, пожелав на секунду тоже очутиться на сцене. Но сейчас ей достаточно просто слушать.

Через несколько минут она делает шаг назад, затем еще один, поворачивается и идет к двери, а музыка продолжает пульсировать в ее голове и теле. Бен с мечтательной улыбкой следует за ней по полутемному коридору.

– Не знаю, почему я никогда не хожу на музыкальные концерты, – говорит он, – это же так воодушевляет. Ты тоже ощущаешь это, когда играешь? Я хотел бы послушать тебя.

Он говорит так искренне, так ненавязчиво, что Грета тут же отвечает ему:

– Для этого тебе нужно всего лишь купить билет.

– Думаю, я так и сделаю. – Грета останавливается и поворачивается к нему лицом. Он кажется на удивление серьезным. – Я всегда хотел побывать на Губернаторском балу.

Она пристально смотрит на него:

– Серьезно?

– Нет, – смущенно улыбается он, – до вчерашнего вечера я даже