хватает, — возразил Руппенкох. — Бароны то и дело устраивают заговоры. На моей памяти было уже три войны с Аверландом и Штирийской династией. А как ему не дает покоя наш Теофилбург! Поговаривают, его высочество спит и видит, как лишит наш город его вольностей…. До орков ли тут!

Дорога становилась все хуже. Первые ее лиги заросли травой, а последующие — кустами и молодыми деревьями. Мосты через ручьи и неширокие реки больше не попадались. Мне пришлось выделить несколько человек с тесаками, которые расчищали дорогу, и пару разведчиков на лошадях, чтобы не сбиться с дороги, искать броды и, конечно же, заранее предупредить нас о нападении зеленокожих.

На следующий день мы увидели «пограничный столб» орков. У дороги стояло дерево с обрубленными ветками, все увешанное черепами и частями тел. Тут были и люди, и животные — и дикие, и домашние. Большая часть была убита давно, но была и пара таких, с которых плоть еще не совсем слезла.

— Они так отмечают свои границы, — сообщил Клаус. — Вероятно, нас скоро заметят.

Делать было нечего — надо идти, значит — надо. Я только приказал держаться настороже и повесить плетеные щиты на телеги.

Из-за этого часть вещей пришлось снять с повозок и нести солдатам, что вызвало понятное недовольство.

— Коммандер, лучше приказать людям надеть свои доспехи и идти в них — сообщил мне Клаус.

Это распоряжение понравилось еще меньше предыдущего.

— Мы с ума сойдем в бригантинах на такой жаре! — заявил мне Рейсснер.

— Ничего не поделаешь — на нас могут напасть внезапно!

— У нас же есть разведка!

— Разведка может и подвести…

— Коммандер прав, — вмешался хауптфельдфебель, — мои люди вот уже третий день идут во всеоружии. Unverhofft kommt oft!

Хозицер мне все больше и больше нравился. Он действительно знал свое дело и давал мне хорошие советы и по поводу лошадей, и повозок, и отношений с солдатами. Мои ротмистры к нему прислушивались. Если бы не он, солдаты давно бы взбунтовались, отказавшись помогать лошадям тащить тяжелые повозки вверх по склонам бесчисленных холмов.

Но первая стычка все равно произошла не так, как я представлял.

Сначала к нам прискакали разведчики на взмыленных лошадях.

— Орки! Орки!

Они торопливо рассказали, что видели зеленомордых в полулиге от нас.

— Сгорбленные, но здоровые! Ужас, какие уроды! — эмоционально рассказывали эти молодые парни, никогда еще не видавшие зеленокожих.

— Распрягайте лошадей! Повозки — в круг! — воскликнул я.

— Позвольте мне сказать, — Рихард подъехал ко мне вплотную на своем, каурой масти, жеребце. — Вон, видите там, в стороне, открытое место? Нам надо свернуть и проехать туда!

— Зачем?

— Мы дадим хороший обзор нашим арбалетчикам. Они смогут издали поражать врага. А здесь, среди леса, они смогут подойти к нам вплотную до того, как мы хоть раз выстрелим!

Надо признать, тут Хозицер был чертовски прав.

— Проезжаем к полю, там развернем лагерь! — скомандовал я, и вагенкнехты бросились настегивать лошадей.

С высоты своего коня я видел, как толпы зеленокожих пытаются развернуться по отрядам. Получалось у них не очень. За пол-лиги было видно, как они переругиваются между собой. Тут и там в «рядах» орков (никаких рядов там конечно не было, были толпы) вспыхивали драки.

— Клаус, разворачивайте повозки и крепите их. Люди Шумпера встанут у повозок, арбалетчики — на повозках.

Пехотинцы в тревоге побежали к назначенным им повозкам. Одни выставили копья в разрывами между повозками, другие приготовились встречать орков за щитами. Стрелки Шумпера подготавливали болты, взводили арбалеты.

Наконец зеленомордые двинулись вперед. Три отряда — два с левого фланга и один с правого, — что-то нестройно, но громко заорали и толпой побежали к нашему вагенбургу. Еще два отряда остались на месте — у них шла драка между собою.

— Клаус, тут что, пять кланов?

Подошедший Клаус, только закончивший расстановку вагенбурга, привстал на одну из телег и посмотрел в поле поверх голов арбалетчиков.

— Я точно вижу два. Навряд ли их больше трех!

— А почему у них разные отряды?

— Разные вожаки. У них такое бывает. Если кланом командуют двое братьев — он идет в бой двумя разными отрядами. Если один из братьев погибнет, клан воссоединится под началом выжившего. Если оба будут командовать долгое время- клан в итоге может разделиться на 2 новых клана.

Передовые отряды орков приблизились на 300 ярдов — можно было стрелять. Арбалетчики подняли свое оружие.

— Коммандер, выбивайте вожаков. — Клаус был бледен, от его обычной немногословности не осталось и следа. — Если завалить вожака, что ведет их в атаку, они остановятся, а пристрелите главу клана — вообще, разбегутся. Дайте указание арбалетчикам! Бить по вожакам! Не допускайте их до рукопашной, они тут все разметут!!!

— Отто! Стрелять по вождям орков! Скажи своим людям, пусть бьют по вожакам!

— А кто там вожаки? Мрак их разберет, этих орков!

Твою мать!

— Кто впереди на самом жирном кабане, тот и главный, — подсказал Клаус.

— Ребята, лупи по главарям зеленомордных! Кто пристрелит главного, получит золотой! Все слышали?

Отряд орков приближался, поднимая в воздух шлейфы пыли. Первым пер рослый самец на здоровом, клыкастом кабане, покрытом яркой попоной. Это, похоже, и есть вожак, вон и шлем какой, явно недешевый.

— По первому! Бей! — раздался мощный голос Шумпера. Раздался треск трех десятков арбалетов, выстреливших залпом. Арбалетчики сразу же бросились перезаряжать свое оружие, энергично работая «козьими ногами».

Передний орк медленно завалился набок. Кабан, освободившийся от ноши, неторопливо сделал полукруг и подбежал рысцой к своему наезднику, принюхиваясь тупым мерзким рылом. Тот поднял лапу, вцепился в загривок кабана, который тут же прихватил его за плечо клыкастой пастью и потащил к своим.

Орки, получив партию болтов с доставкой прямо в морды, заметно растерялись. Один их отряд встал на месте, передовые швайнрейтары озирались друг на друга, рыча и вздымая кверху дубинки и тесаки, подбадривали друг друга и самих себя. Два других отряда, возглавляемые крупными самцами верхом на боевых кабанах, бросились вперед еще быстрее. Возбужденно рыча, пехотинцы орков вовсю бежали к нашему вагенбургу, едва поспевая за своими окабаненными вожаками.

Наконец стрелки перезарядили самострелы. Уже были видны разъяренные морды, клыки и белки глаз — верный признак того, что дистанция сократилась до прямого выстрела.

Второй залп арбалетчики выполнили почти в упор. Болты хлестнули по толпе противников, выбив добрую дюжину. Раздался дикий вопль одного из раненных орков — он визжал, крутясь на месте и дергая торчащий из груди болт. Это подействовало на их решимость самым фатальным образом — крича и бросая щиты, орки побежали кто куда. Вожак на кабане и еще пара орков,