раз не попадаться на глаза, их сопровождала охрана. Все всё понимали и старались не мешать, четко контролируя при этом территорию, хотя их путь заранее был тщательно проработан и подготовлен.

Эдуард крепко придерживал жену одной рукой, прижимая к себе за талию. А ее сердечко так сильно билось, словно пыталось вырваться наружу. И отчего именно Ника даже самой себе не могла объяснить. Слишком много разных чувств было намешано: радость, облегчение, счастье и даже страх. Но, несмотря на это, душа купалась в ласковом тепле, наслаждаясь близостью любимого мужчины. Того, с кем абсолютно точно хотела провести всю жизнь.

Прибыв на место, Орлов поднял Веронику на руки и пронес через порог, как того требовали традиции. Пусть дом и не был их, как и не предполагался для постоянного проживания, но на первые дни новобрачные определенно планировали там обосноваться.

Поставил супругу на ноги и включил свет. Хотя нет, не верхний. По его команде зажглись множество небольших светильников, распределенных по разным углам комнаты. Они создавали потрясающе уютную атмосферу, отражаясь миллиардом искр в гранях развешенных вокруг кристаллов.

Вероника принялась осматриваться. Помещение было небольшим, но довольно удобным. Просторный зал, совмещенный с кухней, и с окнами во всю стену. Наверняка днем из них открывается великолепный вид, скрываемый сейчас темнотой ночи.

Мариша постаралась. Нет, в доме не было помпезных дорогих украшений или мебели. Все достаточно просто, при этом безумно мило и уютно, так, что хотелось остаться там навсегда. Кроме того, было все необходимое, а еще куча мелких вещиц для романтического уединения. Мягкие подушки, теплые пледы, вазы с живыми цветами, свечи чуть ли не на везде, где могли поместиться, а пол усыпан лепестками неизвестных цветов.

В камине уже горели поленья, даже непонятно, кто их зажег и следил, может быть, магия. Рядом расстелена шкура или ковер под нее, с длинным белым ворсом, явно мягким, так и приглашающим на нем посидеть, с раскиданными по нему подушками. И там же рядом установлен маленький столик, даже ниже обычного журнального, уже заполненного закусками, фруктами и напитками. Обстановка так и говорила: никаких кресел рядом, только на полу и желательно в обнимку.

Улыбнулась своим мыслям и сделала шаг в сторону огня, когда почувствовала, как на талии сомкнулись сильные пальцы.

— Ты же не думаешь, что я позволю тебе сбежать? — прошептал Эд в ушко, а сам прижал ее спиной к своей груди.

— Надеюсь на это, — хихикнула девушка, еще ближе к нему прижимаясь и откидывая голову мужчине на плечо.

— Мариша позаботилась о безопасности, а я еще добавил. Можем не волноваться. Нас никто не побеспокоит. Совсем. — и шеи коснулись горячие губы, вызывая целые полчища мурашек. — Голодна? Кажется, здесь есть все необходимое. — спросил Эдик, медленно проделывая дорожку из поцелуев.

— Очень. — ответила она, даже голоса своего не узнав. После этого развернулась в объятиях, ведь очень хотелось увидеть лицо любимого. Он же стоял, довольно улыбаясь, а в глазах полыхали такие огни, что тело Ники обдало жаром, разгоняя по венам кровь и концентрируясь где-то внизу живота.

Молчаливый диалог длился недолго. И уже даже сложно сказать, кто из них двинулся первым, чтобы слиться в сладком поцелуе, теряя голову и даже связь с реальностью. Они наслаждались друг другом, вкусом, запахом, полностью отдаваясь этому чувственному сумасшествию, больше не сдерживаясь, позволяя себе все, чего прежде были лишены.

По паркету заскакали бусины, вслед за ними отправились заколки, галстук и остальные, столь мешающие элементы одежды. Слишком сильно было желание, даже потребность ощутить тепло кожей без каких-либо препятствий.

Пальцы изучали изгибы, дыхание сливалось в одно, поцелуи становились настойчивее, унося за собой в вихрь наслаждений. Больше никаких запретов и ограничений.

В какой-то момент Эдуард подхватил Нику на руки и занес в спальню, опустил на огромную мягкую кровать, нависая сверху.

— Люблю тебя, — прошептал он, заглядывая в затуманенные глаза избранной, чтобы через мгновение сделать ее своей, теперь уже навсегда.

Позже, когда ныне супруги уставшие и разгоряченные, лежали обнимаясь и пытаясь восстановить дыхание, Эдик заговорил.

— Похоже, у нас получилось. Никаких экстренных ситуаций, взрывов, сигналок или паники не заметил. Источники не объединились.

— Нет, — хихикнула Ника, — я на наши силовые центры предварительно дополнительную защиту поставила.

— Что сделала? — мужчина откинул ее на спину и навис сверху. И пусть он выглядел серьезно, глаза веселились, а в них плескались рыжие огоньки.

— Ну ты же сам говорил, что потоки переплетаются только в первый раз, — не удержалась, пробежавшись пальчиками по гладковыбритой щеке, — когда эмоции самые сильные. Вот я и подумала установить дополнительные щиты, по типу тех, что во время церемонии ставила. Я просто, кажется, поняла, как это работает.

— Погоди, — на этот раз серьезными стал и взгляд Эда, — то есть, слияние еще возможно после их снятия?

— Нет, успокойся, — притянула мужа к себе за шею, напрашиваясь на новый поцелуй, — я их уже сняла и, как видишь, нас все еще никто не поставил на уши. Да и мы, думаю, почувствовали бы объединение.

— Ты потрясающая, — прошептал ей в губы, тут же их сминая и унося в новый чувственный водоворот.

Утром просыпаться совсем не хотелось. Под мягким, пушистым одеялом было тепло и уютно, а тело приятно побаливало, что даже шевелиться не было желания.

Вероника сладко потянулась и распахнула глаза, обнаружив, что находится в комнате совершенно одна. Однако определенно точно помнила, как засыпала в любимых объятиях. Вдруг стало холодно и одиноко. Хотя чего это она, никуда теперь Эд от нее не денется. Какие только глупые мысли в голову не полезут после всего того, что им пришлось пережить.

Откинула одеяло и подцепила мужскую рубашку, накинув ее на себя. О халатах не подумала, а одеваться в джинсы было лень, все равно собиралась сходить в душ. После этого поднялась и вышла из спальни в поисках пропавшего супруга.

Днем комната предстала в абсолютно ином виде. Просторная, светлая. Окна во всю стену запускали в дом лучи утреннего солнца, подсвечивая внутреннее убранство в теплые тона. А еще, как и предполагалось, из зала открывался захватывающий дух вид на озеро с кромкой леса на другом берегу, в это время года подкрашенной в желтые и красные цвета. Сама же вода, переполненная жизненной силой, поблескивала всеми цветами радуги. Красиво.

И не только это. Окна служили еще и дверями на небольшую, ничем не огороженную терраску, выстроенную прямо над водной гладью. На ней уже стояли два плетеных кресла, такой же столик, а еще и диван-качели. И все усыпано подушками и пушистыми пледами. Потрясающе продуманно