Выспаться не удалось.

К рассвету Олен чувствовал себя вымотанным до предела – руки отказывались подниматься, сознание то и дело туманилось, чесавшиеся глаза закрывались. Остальные, судя по виду, ощущали себя примерно так же. Только Саттия выглядела бодрой – давала знать о себе эльфийская кровь.

Затушив костер и оседлав дрожащих от ужаса лошадей, путники двинулись дальше. Через несколько миль лес неожиданно оборвался, а дорога вывела в поле. Открылась расположенная за ним роща странных деревьев – очень толстых, очень дуплистых и увитых сотнями лиан.

– Это же арроба, – заулыбалась Саттия. – Перед нами поселок. Вон там, судя по белым листьям, храм.

– Где дома, там и еда, – обрадовался Гундихар, дергая себя за бороду, чтобы отогнать сонливость. – Надеюсь, что местные сельтаро не посходили с ума, подобно тем зверюшкам?

– Скоро узнаем, – отозвался Арон-Тис. – Тут, если не ошибаюсь, должен быть трактир, а то и постоялый двор.

– А это что? – Саттия подняла руку, указывая на торчавший над крайним деревом шест, на котором трепыхался какой-то флаг.

– Стойте! – лицо гоблина отразило тревогу. – Ты можешь разглядеть, что там такое?

Путешественники остановили лошадей, Рыжий уселся и принялся вылизываться, а девушка прищурилась.

– Так, ага… – сказала она. – Черный круг, усеянный багровыми точками.

– В этом поселке – мор, – безжизненным голосом проговорил Арон-Тис. – Смертельная и очень заразная болезнь.

– Но мы не эльфы, может, нас она не затронет? – на лице гнома отразилась досада.

– Ты хочешь рискнуть? – спросил Олен. – Я – нет.

– Мне кажется, ну… – Бенеш хрустнул пальцами. – Что это… болезнь, она – проявление той же злой силы, что вызвала безумие у животных, да. Что-то вроде облака… серого, ну, клубится вокруг… и оно напоминает мне силу ученика Харугота, которого мы убили в орочьем поселке.

– Вот как? – светлые брови Саттии поднялись к самым волосам. – И что это значит?

– То, что нам нужна объездная дорога, – довольно сердито заявил Гундихар. – Как насчет нее?

– Плохо, – сказал Арон-Тис. – Можно попробовать объехать полем, а потом лесом, но кто поручится, что мор не свирепствует и дальше к северу?

– Надо съездить туда, покричать с околицы и поговорить с тем, кто выйдет. С безопасного расстояния, – предложил Гундихар. – Я могу это сделать. Зараза заразу не берет, и потому мы, гномы, так редко болеем, ха-ха, клянусь всем пивом Мшистого пика.

– Лучше я… – помотал головой Бенеш. – Я могу, ну, защитить себя магией…

– А почему не я? – вмешался Арон-Тис. – Тело, облагороженное Истинным Эликсиром, не поддается хворям.

Олен смотрел на спорящих, и на душе у него становилось все тяжелее.

Настал момент распроститься с друзьями, перестать использовать их в качестве живого щита. Дальше придется самому отбиваться от неприятностей, предназначенных только для него, для врага Харугота Безарионского. А это значит – продолжить путь в одиночестве, не считая Рыжего.

– Тихо вы, – сказал он негромко, но спорщики смолкли, изумленно уставились на Рендалла. – Это значит только одно – вам пора повернуть назад, вернуться в безопасный Тафос.

– Это почему? – нехорошо прищурившись, осведомилась Саттия.

– Неужели вы не понимаете? Все препятствия, что мы встречаем на пути, порождены вот этим. – Олен вытащил из ножен ледяной клинок и поднял руку с Сердцем Пламени. – Так что чем дальше, тем больше их будет и тем смертоноснее они будут становиться. Если вы отправитесь назад, то не то что зроит, ни один комар не преградит вам путь. Поедете со мной – наверняка погибнете. Сила этих вещей велика, но я могу не успеть защитить вас…

Последние слова прозвучали в полной тишине, даже Рыжий прекратил умываться и осуждающе посмотрел на Рендалла.

– Ты все сказал? – поинтересовался Арон-Тис, нервно потирая руки. – Тогда послушай умного гоблина. – Вихрь, о котором мы с тобой говорили, притягивает угрозы только к тебе и к тем, кто рядом. Безумие животных и болезнь среди эльфов угрожают не столько нам, сколько местным жителям. А значит – причина у них другая.

– Верно… – встрял Бенеш. – Это, ну, что-то огромное и очень странное… будто бы в мире что-то разладилось, что-то испортилось, прогнило… Готов поклясться, что подобное или нечто другое, но похожее… ну, творится везде, от Норции до земель белых гномов.

– Возможно. – Олен не собирался сдаваться так легко. – Но в Тафосе вы в любом случае окажетесь в большей безопасности, чем со мной. Что толку – погибнуть зря, пасть в чужой борьбе?

– Опять то же самое. – Саттия вздохнула и покачала головой. – Мы с тобой уже говорили на эту тему. Это не только твоя, а и наша война! Что, думаешь, Харугот оставит в покое тех, кто противостоял ему? Полагаю, что он хорошо запомнил меня. А значит – точно попытается убить при первой же возможности. Так что я сделаю все, чтобы ты добился успеха, и если погибну, то хотя бы не просто так.

– Хорошие слова, – кивнул Гундихар. – Олен, хватит нести ерунду. Клянусь топором, которого у меня нет, ты ведешь себя, будто мой кузен Арихар. Он, когда напивается, всегда пытается из трактира выйти через стену и орет при этом: «Замуровали, гады! Откройте, сволочи!» Нельзя же быть таким упрямым? Это наша, гномья, привилегия.

Они все глядели на него с упреком, и никто не собирался отступать. Олен понимал, что от спутников придется избавляться против их воли, а как это сделать в дикой чащобе – представлял с трудом.

– Ладно, – сказал он. – Замнем пока. В любом случае нужно решать, что делать дальше. Искать объезд?

– Можно. Так же как и попробовать переговорить с сельтаро, – уши Арон-Тиса начали покачиваться вверх-вниз, давая понять, что хозяин думает. – Но что-то мне кажется, что отравлены земли до самого Эль-Ларида, если не дальше. И поэтому лучше свернуть на такую дорогу, где мы не встретим зверей или болезни, куда не попадут войска нагхов и вербовщики эльфов…

– А она существует? – спросила Саттия.

– Конечно. Темный путь.

Гундихар выпучил глаза и выругался по-гномьи, Бенеш часто-часто заморгал.

– А что это такое? – поинтересовался Олен.

– Ответить я не могу, – в голосе алхимика прозвучала досада. – Знаю лишь, что лежат эти пути между корнями гор и что, путешествуя по ним, можно пройти Большой и Малый Огненные хребты за несколько дней.

– Откуда ты вообще знаешь о путях? – прорычал Гундихар. – Сведения о них принадлежат к разряду тайных…

– К тем, что не сообщают всяким олдагам. – Арон-Тис невозмутимо кивнул. – Это понятно. Но я положил жизнь на то, чтобы узнать как можно больше, и многие секреты попали мне в руки, в том числе и этот. Я…

– Так что это за пути? – нетерпеливо прервала его Саттия. – Как туда попасть?