Я вскинулся, услышав незнакомое именование:

— Наследники?

Но Каори словно не услышала моего вопроса:

— И Небесный Зал, но я верю, что Небо будет к вам благосклонно и в будущем.

Попытался ещё раз выведать, о чём она говорит, но дух лишь молчала, улыбаясь, на новый вопрос и мне осталось лишь смириться:

— Хорошо. А что с остальными наградами здесь, — ткнул рукой в стойку с книгой, так похожей на ту, по которой я выучил Водомерку, — я могу их получить?

— Будьте справедливы, шэн, — дух покачала головой. — Подумайте о тех, кто придёт после вас. Если за несколько лет я, даже без мудрецов семьи, сумею создать ещё одно Стихиальное Единение, то оружие и броню мне предоставили Стражи, и они здесь в единственном экземпляре.

Зубы сами стиснулись, услышав эту отповедь. Справедливость. Разве не о ней я думал, находя на своём пути награды Неба? Солнечный Колокольчик, жемчужина сектанта, фонтан. Разве я не оставлял их тому, кто придёт следом за мной? Что сейчас случилось со мной? Жадность? Сокровища Древних сводят меня с ума? Я склонился в глубоком поклоне, смыкая перед собой руки в знаке уважения:

— Прошу простить этого глупца, уважаемый дух.

— Ничего страшного, шэн. Забудем, — Каори улыбнулась, встряхнула головой, заставив качнуться свои длинные серьги, снова вытянула руку. — Прошу.

Я взял со столика подставку фиала, которая оказалась практически невесомой. Хотя, возможно, в этом виновато прорвавшееся вслед за духом тело, к которому я ещё не успел привыкнуть. Но мгновением позже это стало уже неважно, потому что на моих глазах столик словно утонул в полу, скрывшись в нём без следа, будто здесь и не было ничего. Я мгновение оглядывал гладкий чёрный камень, а затем сам встряхнул головой, выбрасывая из неё лишние мысли. Всего лишь ещё одно чудо Древних. Пора привыкнуть.

— Примите его в круге медитации и при пустом средоточии. Надеюсь, вам известно, что любые возвышающие зелья необходимо использовать только при полном единении разума и тела?

— Отдохнув, будучи спокойным и сосредоточенным?

— Верно. Сделайте это завтра на рассвете, шэн.

Мне оставалось лишь кивнуть, соглашаясь с новым советом. Нужно сделать перерыв, привыкнуть к телу, навестить Лейлу, пройтись по саду с мамой и вообще подумать о том, чего я хочу добиться и чем готов пожертвовать ради возвышения. Если уж древний дух делает мне замечание о справедливости... Возможно, я слишком многим решил пожертвовать ради звёзд. Вот только правильно ли это?

Поэтому первое, что я сделал, расставшись с духом — постучался в комнату к маме. Как и думал — она была там, всегда уходя от пирамиды раньше меня.

— Привет.

— Привет. Ты сегодня рано закончил.

— Каори отвлекла. Вручила мне награду за испытание — какое-то зелье.

— Ясно.

Я лишь пожал плечами: как скажешь, но мне самому не всё ясно. И предложил:

— Давай сходим к Лейле.

Мама легко подхватилась с места, а я прильнул к её боку, почти так, как в детстве. Жаль только, что я уже почти сравнялся с ней ростом и нельзя спрятаться под её рукой, чтобы мне досталось больше тепла. Теперь мой черёд прятать её под своей защитой. Как и сестру. Жаль, что это мне не всегда удаётся. А ведь я тогда считал, что уж у меня-то хватит и собственных сил, и тех, что незримо стояли за моей спиной. Я ошибался, ленту втоптали в пыль, жетон внешнего ученика никого не остановил. Вздохнул про себя, вспомнив как в испытании, с криком о внешнем ученике, бросились в сражение сектанты. Впрочем, я ведь и сам сделал всё, чтобы меня с Орденом связывало как можно меньше. Кто меня там вообще знал? А главное, как сделать так, чтобы подобное не повторилось? Глядя на спокойное, улыбающееся лицо спящей в целебном сне сестры, я тихо спросил:

— Мам, что ты думаешь о нашей дальнейшей жизни?

— Я? Мне казалось, что ты уже привык принимать собственные решения.

— Оказалось, что они часто глупы.

— Нет, я бы так не сказала.

Впервые я зашёл так далеко, что честно признался:

— Если бы я не скрывал так много от тебя...

Мама вздохнула, миг и она крепко-крепко прижала меня к себе, гладя по голове:

— Ты всё исправил, ты всё исправил, сынок. Я ведь понимаю. Понимаю... Если бы я так не наседала на тебя с Варо и стариками, то ничего бы этого не случилось. Если уж кто и должен каяться, то только я...

— Мам...

Она словно не услышала меня:

— Подумаешь — два года подождать. Ты ведь всё верно говорил — ничего бы с ними не случилось. Ведь ты уже через пару месяцев начал зарабатывать как целая ватага. Десятки кровью!

— Мама...

— Через год их бы ждал дом, достаток, уважение! А сейчас?

— Мама!

Я вырвался, лишь в последний момент постаравшись сделать это осторожно, вспомнив об увеличившейся силе. Оглядел заплаканное лицо и постарался сказать как можно убедительней:

— Не вздумай винить себя! Ты верно говорила, что я не знаю цену деньгам. Так оно и было! Что бы ты ни говорила раньше, но именно я решил идти к теневикам. Это я не выкинул пилюли в озеро и до сих пор ношу их с собой!

— И что?

— Что? Думаешь, я бы удержался от лёгких денег? Всего лишь час лицемерия и я оплатил себе и копьё и богатую одёжку, даже глупую ленту из шёлка Ста Озёр!

— Ты оделся раньше...

— Неважно! Ты меня поняла. Это было моё решение. А вот если бы я не молчал, а говорил с тобой, делился, то всего бы этого не случилось...

Мама помолчала и печально улыбнулась, стирая слёзы с лица:

— Каждый считает виноватым себя.

— Да. Я считаю себя виноватым. Сумел исправить беду с сестрой, сумею вытащить и родных.

— Да, ты говорил, что справиться с тем стариком можешь уже сейчас, но что, если там будет кто-то из Управителей или Комтуров?

Я возмутился:

— С чего бы? Но! Даже если и так. Поверь — скоро это тоже не будет проблемой.

Похоже вложить в свои слова достаточно убедительности не вышло. Мама нахмурилась:

— У тебя появились новые техники?

Хотел просто ответить, что всё будет хорошо, но чем это будет отличаться от того, как я умалчивал от неё сложности ранее? Разве не хочу изменить наши отношения? И я честно сказал:

— Как только Лейла выздоровеет, сразу отправимся к Мириоту.

Маму передёрнуло:

— Снова блуждать по улицам?

Успел лишь пожать плечами, как в наш разговор вмешались:

— Шэну Стражу не придётся блуждать.

Я развернулся к неслышно вошедшей Каори, недоверчиво переспросил: