И тут я похолодела: я перепутала ключи. Забыла, который изних настоящий, а который сделан только что.

Парень перехватил мой взгляд, и усмешка его стала еще шире.

— Вот ваш ключ, а вот мой! — он положил ключи настол. — Пометьте их как-нибудь.

Я повязала на настоящий ключ нитку и недоверчиво спросила:

— А вы уверены? Вы-то их не перепутали?

— Девушка, — обиженно проговорил мастер, —это же моя работа! Вы мне один фильм напомнили. Там негры на границе проверяютдокументы у белого пассажира, и один говорит: «Вроде не похож!» А второйотвечает: «Да брось ты, эти белые — все на одно лицо». Так и вы — для вас этиключи на одно лицо, а для меня они — как разные люди…

Поблагодарив мастера и расплатившись с ним, я выбралась наулицу из подвальчика.

Приманка была приготовлена, теперь оставалось заброситьудочку.

Я нашла исправный телефон-автомат и набрала номер старушки,через которую покойный киллер поддерживал связь со своими клиентами.Собственный мобильник в таком деле лучше не использовать.

— Диспетчер фабрики мягкой игрушки, — почти сразураздался в трубке скрипучий старческий голос.

Я задумалась на секунду. От того, насколько точно я сейчассыграю свою партию, зависит, попадется ли Лариса в мою ловушку. Вспомниларазговор, подслушанный в Морошкине. Как она сказала?

«Уже три раза звонила старухе, а она все повторяет, чтосинтепон не поступал…»

— Передайте, что поступил синтепон, — торопливопроговорила я и добавила, повинуясь внутреннему голосу: — Он будет наМосковском в девятнадцать ноль-ноль.

— Принято, — подтвердила старуха и повесилатрубку.

Конечно, я рисковала, возможно, условная фраза звучитсовершенно не так, но другого выхода все равно не было. Я знала только одноместо, где киллер встречался с заказчиками — Интернет-кафе «Мегабайт», ирискнула.

Правда, на меня играло то, что Лариса давно и безуспешнождала сообщения от киллера и поэтому нервничала, из-за этого она могла быть нетак внимательна, да и она все же не профессионал… Самого киллера мне, конечно,не удалось бы обмануть, но его, к счастью, больше нет в живых.

До назначенной встречи оставалось шесть часов. Я отправиласьдомой.

Мне снова понадобилась Лешкина помощь, и хотя я давала себеслово не впутывать ребенка в криминальные истории, видимо, снова придетсяпоступиться принципами…

Нина Евгеньевна Аникеева всегда считала себя умной ицелеустремленной женщиной. Она была твердо уверена, что достигла высокого положенияи материального благосостояния исключительно благодаря собственному твердому инесгибаемому характеру. Действительно, хотя и положение, и безбедную жизньобеспечивал ей муж Владимир, но разве не направляла его Нина Евгеньевнакомандным голосом и не указывала ему путь бестрепетной рукой? Где бы он был,если бы не ее неиссякающие наставления и постоянное руководство? Кем бы он сталбез нее?

Нина Евгеньевна была строга, но справедлива, она никогда неругала мужа просто так, из-за своего плохого настроения или легкого женскогонедомогания. Следуя раз и навсегда выбранной стратегии, мадам Аникеевавыработала ряд правил и очень строго им следовала.

Так, например, она никогда не пилила мужа за все сразу, таксказать, оптом. Нет, Нина Евгеньевна полагала, что мужчины — существапримитивные и следует ставить перед ними только одну задачу, чтобы они моглиполностью сосредоточиться только на ней одной. Как только муж выполнял грамотнопоставленную перед ним задачу, его дражайшая половина тут же ставила перед нимновую.

Еще Нина Евгеньевна никогда не давала воли эмоциям.

«Никогда не следует терять голову», — этот постулатгоспожа Аникеева сделала своим девизом на все времена. Она выбила бы этот девизна щите, если бы у нее был щит.

Все шло прекрасно, и на женщин с трудной судьбой НинаЕвгеньевна посматривала с улыбкой равнодушного презрения. «Сами во всемвиноваты», — думала она.

Женщины сами виноваты, что выбрали неправильный тон всемейной жизни, что упустили свой шанс, что проглядели, что вовремя незаметили, как на горизонте их семейной жизни сгущаются тучи. Сама НинаЕвгеньевна в этом отношении была абсолютно спокойна. Никаких женщин возле еемужа Владимира Петровича просто не могло быть. Секретаршу она выбрала емусамолично, очень деловую, любезную и исполнительную девушку, дочку еестаринной… не подруги, нет, подруг у Нины Евгеньевны не было, простоприятельницы. По мнению Нины Евгеньевны, девушка очень подходила для этойработы, потому что была образованная и работящая. Правда, в своей внешностидевушка имела существенный дефект, а именно: глаза ее были слишком близкопосажены по обеим сторонам длинного носа, так что посетителям приемнойказалось, что секретарша все время рассматривает несуществующую родинку накончике этого самого носа. Но, как полагала Нина Евгеньевна, такой дефектвнешности вовсе не мешал секретарше отлично выполнять свои служебныеобязанности.

Кроме того, девица, благодарная за протекцию, всегда была настраже интересов Нины Евгеньевны и не пропустила бы никаких знаков внимания,вздумай Владимир Петрович одаривать ими молодых сотрудниц своей фирмы. Впрочем,ему такое и в голову не приходило.

Тщательно обеспечив себе тылы, Нина Евгеньевна немногорасслабилась и занялась своей внешностью и здоровьем. Это оказалось оченьувлекательным занятием и отнимало почти все время. И вот тут-то она совершилароковую ошибку — позволила мужу накануне своего дня рождения устроитьмальчишник. То есть он просто не успел спросить ее разрешения, сотрудникиустроили поход в ресторан «Карамазов» в качестве подарка. И вот, пока НинаЕвгеньевна занималась своим лицом в самом дорогом салоне красоты, ее муж, этотсовершенно выживший из ума старый осел, влюбился в ресторанную шлюху.

Вначале Нина Евгеньевна восприняла это известие довольноспокойно. Она решила не устраивать вульгарной сцены, а слегка пожурить мужа,сделать ему небольшой выговор, минут этак на сорок, и на этом успокоиться. Ведьважно не то, как проходит беседа, важна ее суть. А уж пользоваться словами НинаЕвгеньевна всегда умела. Она не будет растекаться мыслью по древу, онапроизнесет всего несколько фраз, из которых Владимиру сразу же станет ясно, какон дурно поступил и какая жизнь его ожидает после такого проступка. Попался,так отвечай!

Но муж не дал ей случая высказаться. Он просто не появилсядома, сообщив Нине Евгеньевне, что оставляет ей все совместно нажитоеимущество, кроме автомобиля, без которого не может обойтись в данный момент, асам просит его более не беспокоить. Нина Евгеньевна звонила ему на работу идаже пыталась туда проникнуть, но выяснилось, что преданную ей секретаршу мужуже уволил, а на ее место взял форменную стерву, глазастую и длинноногую. Помнению Нины Евгеньевны, единственное, что зараза умела хорошо делать, —это отлаиваться по телефону.