Равена понимала, что Рил нарочно провоцирует ее, но все равно шла у него на поводу. Она повернула голову, и их взгляды встретились.

— Подумай, — сказал он. — Что плохого в том, чтобы стать моей женой? Тебе не кажется, что мы подходим друг другу? Тебе ведь легко в моем обществе, признайся. Ты чувствуешь, что рядом со мной не нужно притворяться, можно быть самой собой. Чувствуешь, что я принимаю тебя такой, какая ты есть.

Отняв от ствола правую руку, Рил взял Равену за подбородок и слегка приподнял его.

— Ты нравишься мне, Равена. И я тебе нравлюсь. — Рил качнул головой. — Не так, как он, пусть. Но все же немного нравлюсь, я же вижу. Со мной тебе будет хорошо, Равена. Я сумею сделать тебя счастливой.

— Слишком самоуверенно, — хмуря брови, пробормотала Равена, все еще пытаясь сопротивляться.

Рил улыбнулся шире.

— А давай проверим.

— Проверим? — удивленно моргнула Равена; ей заранее не нравилась любая его затея — ничего хорошего этот хитрый лис не задумывает.

Пальцы Рила все еще придерживали ее подбородок, когда он начал склоняться к ней. Равена вдруг поняла, что он собирается сделать, но почему-то не уклонилась и не оттолкнула его. Она хотела… Да. Она хотела проверить. Что, если Рил прав?

Губы Рила целовали ее уверенно, словно убеждая, что все ее сомнения — пустое, не стоит за них цепляться, нужно просто отпустить. От его близости у нее не замирало сердце, не дрожало все внутри, как это было с Натаниэлем. Но и отталкивать Рила, чтобы прервать этот поцелуй, ей совсем не хотелось.

Да, он был прав. С ним ей хорошо: легко и спокойно.

«Что плохого в том, чтобы стать моей женой? Тебе не кажется, что мы подходим друг другу?»

Губы Рила словно продолжали убеждать ее в этом, и в какой-то момент Равена подумала: ей так хочется поддаться — позволить уговорить себя, стать послушной и вручить ему, уже навсегда, свою судьбу.

Белый павильон предназначался для отдыха главной семьи Клана Лисов. Небольшое двухэтажное здание с белоснежными стенами и двухъярусной кровлей, которая так светилась на солнце, что тоже казалась белой, словно была укрыта слоем снега, угнездилось в ельнике у пруда. С лицевой стороны павильон стоял на толстых деревянных столбах, и казалось, что здание нависает прямо над водой.

Внутри павильона на первом этаже стены были украшены каллиграфическими свитками — как догадалась Равена, эти непонятные для нее знаки относились к древнему языку предков клана, — и гравюрами.

Одна из гравюр привлекла внимание Равены. Она подошла поближе, чтобы рассмотреть ее, и чем больше рассматривала, тем сильнее чувствовала, как бьется пульс под кожей запястий.

На гравюре было изображено что-то вроде упрощенной картины мира. Несколько островков, на каждом из которых стоял человек, — они словно обозначали месторасположение. Фигуру с черными вороньими крыльями взгляд Равены выхватил первым — та стояла на одном из островков вверху. С другой стороны, на том же уровне, на другом островке стояла фигура с кожистыми перепончатыми крыльями, и Равена сразу поняла, что это дракон. Между ними были изображены белые барашки облаков.

Равена подняла взгляд выше. Над облаками на одиноком островке стояла фигура с длинными до земли волосами и обхватывающим голову золотым обручем. В центре обруча красовался большой синий камень — сапфир.

Скользнув взглядом ниже, под вороном и драконом Равена увидела еще две фигуры на островках. У одной было девять белых лисьих хвостов, а у другой рос изо лба длинный витой рог. И эти две фигуры тоже разделяла гряда барашков — синих, теперь уже это было изображение не облаков, а морских волн.

Когда Равена опустила взгляд в самый низ гравюры, ее ноздри невольно втянули побольше воздуха.

На самом нижнем островке стояла темная фигура, у которой не было видно ни рук, ни ног, ни лица — лишь одеяние, будто скрывающее того, кто под ним. А над головой этой фигуры завис черный диск в тонком венце яркого сияния.

«Она похожа на тех людей в рубище, которых я видела в мире Тьмы, — подумала Равена, не в силах оторвать взгляда от темной фигуры; рука потянулась к гравюре, но Равена, словно чего-то испугавшись, сразу же отдернула ее. Она быстро окинула взглядом всю картину: — Это, безусловно, ворон. Напротив него дракон. Чуть ниже лис. Фигура с рогом во лбу — скорее всего, единорог. Фигура с синим камнем в обруче — сапфир. И самая нижняя, темная, фигура… На этой гравюре шесть фигур. Шесть фигур… Шесть кланов?»

Услышав шаги, Равена обернулась. Перед ней появилась беловолосая служанка.

— Госпожа не желает наведаться в купальни?

Равена на миг растерялась, блуждая мыслями совсем в другом месте, потом, опомнившись, кивнула:

— Да, конечно. Благодарю.

Служанка поклонилась.

— Распоряжусь, чтобы для вас все приготовили, — сказала она, и уже повернулась, чтобы уйти, но Равена остановила ее.

— Подождите!

Женщина обернулась.

— Скажите, а что изображено на этой гравюре? — спросила она.

Равена не понимала, что означает присутствие здесь этой картины. Неужели, все лисы знают не только о существовании детей неба, но и о шестом клане, о котором и сама Равена узнала лишь сегодня из книги в лавки Неемии? Исчезнувшей книги, напомнила себе она.

Служанка подошла поближе, глянула на гравюру, потом с удивлением на Равену.

— Госпожа разве не знает? Это изображение Четырех Великих Кланов.

Равена замерла.

— Четырех? — переспросила она с недоумением; разве не странно, что гравюру, на которой изображено шесть фигур, служанка называет «изображением Четырех Великих Кланов»?

Женщина кивнула.

— Да, госпожа. Смотрите, здесь есть ворон, дракон, лис и единорог.

У Равены на миг остановилось дыхание.

— То есть… на этой картине четыре фигуры?

Служанка посмотрела на Равену с усиливающимся удивлением.

— Четыре, госпожа, — подтвердила она осторожно. — Вы, разве, не видите?

Равена посмотрела на гравюру, внутренне опасаясь, что две фигуры на ней сейчас исчезнут так же, как исчезла странная книга в книжной лавке, но все шесть были на месте. Выдохнув, почему-то с облегчением, Равена кивнула.

— Да, конечно, я вижу. — И улыбнулась служанке. — Спасибо.

Женщина, уже глядя на гостью с нескрываемой опаской, и, судя по всему, считая Равену очень странной, еще раз поклонилась и вышла.

Какое-то время Равена не могла сойти с места, глядя то на гравюру, то на дверной проем, за которым только что скрылась служанка.

«Как такое может быть? — спрашивала себя она. — Почему я вижу шесть фигур, а эта женщина — только четыре?»