— Катерина, дом твой и…

Климская не сдержалась.

— Неужели вы правда думаете, что я здесь останусь? Делайте с вашим имуществом, что хотите! Я уезжаю в Коранд!

Мужчина не спорил — склонил голову, принимая ее решение, каким бы оно ни было.

— Ну, хорошо. Как пожелаете. Могу завтра вызвать Ринского.

Такая резкая смена разговора немного остудила Катин гнев.

— Это было бы очень любезно с вашей стороны.

Вошла Дуня с подносом.

— Вот, госпожа, — затараторила она с порога. — Вода, компот, бульон — выбирайте.

Александр принюхался. Лицо, склонившееся над подносом, на миг посерело, приобрело звериные черты, Катерине даже тихий рык послышался, но уже через секунду мужчина отстранился от служанки с совершенно обычным, немного излишне флегматичным выражением на лице.

— Милая, убери-ка бульон, он слишком жирный, больной его еще нельзя. К тому же ты пока несла, плеснула в него компот. Иди лучше, вылей в помои. А вот остальное можно пить.

Покрасневшая служанка, бесконечно извиняясь, тут же исчезла с глубокой тарелкой в руках. Мережской налил в стакан воды и подал Кате.

— Пейте. Силы вам еще понадобятся. И спите. Не волнуйтесь, кошмары вам снится больше не будут. Темная сторона вас теперь не тронет.

Подобное заявление не могло не вызвать вопросов.

— Откуда вы знаете? — Катерина подозрительно присмотрелась к пасынку, у которого на голове было гораздо больше седых волос, чем у нее.

— Потому что я пришел с Темной стороны, инкнесса.

Катя сглотнула вставший поперек горла ком.

— Это вы писали мне записки! Те, которые предупреждали! «А.М.» — Александр Мережской!

— Да. Но, простите, не успел прибыть вовремя. Кровь брата почуял, но вот сил на дорогу не рассчитал. Знаете ли, на Темной стороне время течет совсем по-иному. Если там вообще можно говорить о наличии такого вектора, как время. Да и дорог в нашем понимании там тоже нет. Никогда не знаешь, где в следующий раз найдешь точку соприкосновения, мир Темной стороны изменчив, словно яркий платок в руках фокусника. Хорошо, что вы недалеко ушли, я вас вытащил, ориентируясь на зов братовой крови. Могло быть и хуже.

Катерина вздрогнула. Куда уж хуже?

— Вы живы, — отметил Мережской. — Это главное. Остальное не имеет значения.

Катя кивнула, соглашаясь.

— Ваша мать…

— Моя мать мертва. Давно. И это ничем не изменить. Мертвых миров не существует, инкнесса, вы же разумный человек, должны это знать. То, что вас преследовало — воля брата, смешанная с кровью матери, что оставила в каждом углу дома по алой капле из правой руки, заклиная это место охранять сыновей ее памятью и плотью. И только. Надеюсь, этот инцидент не заставит вас думать плохо о Елене Мережской. Поверьте, она была замечательной женщиной и при жизни никому зла не делала.

Катерине было сложно принять такое объяснение, но она согласно кивнула. Пачкать светлые воспоминания этого человека об умерших родителях ей показалось подлым. К тому же она не знала первую жену Евстафия лично, так что не стоило поддаваться порыву и думать о незнакомом человеке плохо.

— Я не держу зла, — устало ответила Климская. — Просто хочу поскорее уехать подальше.

И забыть все, точно страшный сон.

Александр понятливо кивнул, словно прочел ее мысли.

— Ваше право. А пока отдыхайте. Светлой стороны, инкнесса.

Он вышел. Катя напилась воды, потом компота, и улеглась ждать Дуню. Но не дождалась — сама не заметила, как заснула.

Странные сны ей действительно больше не снились.

* * *

Катя проснулась поздно — солнце уже вовсю заглядывало в окно. На столе рядом с кроватью стоял легкий завтрак, а в кресле сидел…Михаил. Голова перевязана, рука тоже, на рубашке красные капли…

Сначала она кинулась к нему с криком «живой», и они долго стояли в обнимку. Потом Катя поняла, что муж на ногах еле держится, усадила его в кресло, отругала за самоуправство, налила компот.

— Зачем встал? Тебе еще нельзя, наверно!

— Хотел тебя увидеть, — мужчина погладил ее по щеке. — Мне вдруг представилось, а вдруг лгут, вдруг и нет тебя уже. Так жутко стало, что я, наверно, умер бы от страха, если б сюда не дошел.

Катя села рядом с креслом и положила голову супругу на колени.

— А обратно как пойдешь?

— А зачем обратно? — усмехнулся Климский, запуская здоровую руку ей в волосы. — Мы муж и жена. Я коварно претендую на половину кровати.

Катя улыбнулась.

— Все позади?

— Надеюсь.

Неоднозначный ответ мужа заставил инкнессу испуганно вскочить.

— Что не так?

Девушка попыталась занять задрожавшие вдруг руки работой: налила бульон, взяла графин с водой.

— Катя, я поговорил с Александром. Да, наши с тобой беды связаны исключительно с Николаем, и теперь, с приездом старшего Мережского, эту страницу можно перевернуть, но одна проблема осталась неразгаданной до сих пор.

— Какая?

— Кто убил Евстафия.

Катерина вздрогнула.

— Ты…

— Я встречался с твоим отцом. Он дал мне координаты некоторых людей, которые вроде как были рады сделать ему услугу. Так вот, я прошелся по этим людям и… Многие из них занимаются незаконной деятельностью. В том числе изготовлением ядов.

Катя посмотрела на мужа с недоверием.

— Нет. Это ерунда. То есть, он, конечно, всегда спрашивал о самочувствии Евстафия, но…

Михаил тяжело вздохнул.

— Он думал, что ты беременна, Катя. Это многое меняло. В том числе относительно наследства.

Катерина отпрянула. Дотронулась до своей шеи, вспоминая один из последних визитов отца.

— Он…

«Он не мог!» — хотелось ей выкрикнуть. Но…

Она застыла в нерешительности в двух шагах от мужа, не зная, что сказать. Наверно, хуже всего было то, что она была готова поверить его словам. Они вызывали в ней ужас, но не изумление.

— Я не уверен, что это сделал инкнесс Ляпецкой, — уточнил Михаил. — Но он явно думал в этом направлении.

Катя отступила назад, задевая стоящий на столе поднос. Графин упал в тарелку, осколки посуды вместе с ее содержимым, посыпались на пол. Вишневое пятно от компота медленно растекалось по столу.

— Надо убрать, — сказала Климская.

— Катя… — Михаил смотрел на нее с пониманием, и от этого Катерине стало еще больнее.

— Я позову прислугу, — Катя бросилась к двери, пытаясь скрыться не столько от мужа, сколько от наполнивших голову мыслей. Недобрых мыслей.

Но у нее не получилось. Ибо в коридоре ее ждало еще одно испытание.

В то же момент, когда она выходила из комнаты, Николай наоборот возвращался в свою спальню с большой коробкой, полной какой-то ерунды. Юноша так резко отскочил от внезапно открывшей дверь Катерины, что картон, предназначенный вероятно для шляпки или какого-то аксессуара, а не для