Дуфф проехал по Старому мосту, узенькому и менее внушительному, чем мост Кеннета, но построенному на века. Многие утверждали, что он простоит дольше.

К кому же обратиться?..

Ему нужен не просто тот, кто наделен полномочиями, решителен и имеет достаточно связей. Нет, нужно выбрать того, кому можно доверять и чьи руки не обагрены кровью.

Он заехал в гараж под Главным управлением, и солнце, недолго радовавшее город своими лучами, спряталось в тучу.

Ленокс оторвался от пишущей машинки и, подняв взгляд, увидел стоявшего перед ним Дуффа.

– Скоро обед, а ты так зеваешь, словно только что проснулся.

– Еще раз спрашиваю – она правда настоящая? – Дуфф кивнул на потемневший от времени железный цилиндр с приделанным к нему металлическим шариком. Этот цилиндр служил Леноксу пресс-папье. Дуфф опустился на стул возле двери.

– Еще раз отвечаю, – вздохнул Ленокс, – мне она досталась от деда. А ему она угодила в голову, когда в Первую мировую он сидел в окопе на Сомме. К счастью, как видишь, немец забыл вытащить чеку. Его боевые товарищи тогда здорово посмеялись над этой историей.

– На Сомме вряд ли кто-то смеялся.

– Дед рассказывал, что чем тяжелее им приходилось, тем громче они смеялись. Он называл это смехом войны.

– Сдается мне, ты брешешь, Ленокс. Такие, как ты, не держат на столе настоящих боевых гранат.

Ленокс улыбнулся и вновь застучал по клавишам пишущей машинки.

– У деда эта штука всю жизнь дома пролежала. Он говорил, что она напоминает ему о важных вещах: о бренности бытия, воле случая, его собственном бессмертии и глупости других.

Дуфф посмотрел на пишущую машинку:

– У тебя что, секретаря нет?

– Знаешь, я теперь сам свои письма печатаю и рассылаю. Вчера из прокуратуры мне сообщили, что, когда получили мое письмо, оно выглядело так, словно его уже вскрывали и заново заклеили.

– Меня это отчего-то не удивляет. Спасибо, что смог принять меня без договоренности.

– Господи, к чему такие формальности. Принять… По телефону ты так ничего и не объяснил.

– Да. Я же говорю – меня совершенно не удивляет, что они начали вскрывать письма.

– Коммутатор. Ты думаешь?..

– Я ничего не думаю, Ленокс. Я просто согласен с тобой: в такой ситуации, как сейчас, лучше не рисковать.

Ленокс медленно кивнул и склонил набок голову:

– Ну ладно, старина Дуфф, неужели ты за этим явился?

– Может, и за этим. Я знаю, кто убил Дункана. И у меня есть доказательства.

Ленокс выпрямился так резко, что спинка стула заскрипела. Ленокс уперся локтями в столешницу:

– Прикрой-ка дверь.

Дуфф вытянул руку и захлопнул дверь.

– Какие доказательства? Железные?

– Забавно, что ты именно это слово использовал…

Дуфф взял со стола Ленокса нож для бумаги и взвесил его в руке.

– Знаешь, в номере Дункана и его телохранителей все выглядело на удивление правдоподобно.

– Выглядело? Так говорят, подразумевая, что на самом деле все иначе.

– В том-то и дело.

Старший инспектор Дуфф положил нож поперек указательного пальца, стараясь, чтобы нож не свалился. Получился крест, поперечную перекладину в котором образовывал палец.

– Если бы ты собирался проткнуть чье-нибудь горло ножом, то наверняка держал бы кинжал покрепче – на тот случай, если с первого раза в сонную артерию не попадешь и придется ударить опять. Согласен?

– Думаю, да. – Ленокс не сводил глаз с ножа.

– И если бы ты сразу попал в сонную артерию – а именно это и произошло с первым кинжалом, – то из артерии выплеснулась бы мощная струя крови, но всего пару раз, а потом давление упало бы, сердце перестало бы биться и дальше кровь текла бы тоненькой струйкой.

– Я понимаю, к чему ты. Кажется, понимаю.

– И все равно рукоятка кинжала, который мы нашли у Хеннесси, была полностью вымазана кровью Дункана. В крови были также пальцы Хеннесси и его ладонь. – Дуфф показал на рукоятку ножа: – Это значит, что, когда из горла Дункана ударила струя крови, убийца не держался за рукоятку. Он взялся за нее уже после. Или, возможно, кинжал вложили ему в руку позже. И кто-то другой метнул в Дункана кинжал, перебив ему сонную артерию.

– Ясно, – Ленокс почесал в голове, – но метнул или воткнул – какая разница? Результат-то один.

Дуфф протянул Леноксу нож:

– Попробуй кинь этот нож так, чтобы он вонзился в доску.

– Я…

– Давай-давай.

Ленокс встал. От него до доски было метра два.

– Кидай с размахом, – подсказал Дуфф. – Чтобы лезвие прошло через все горло, требуется сила.

Ленокс кинул. Нож ударился о доску и со звоном упал на пол.

– Попробуй десять раз, – сказал Дуфф, подняв нож и опять положив его на указательный палец. – Спорим на бутылку хорошего виски, что у тебя ничего не выйдет?

– Ты, похоже, вообще в меня не веришь?

– Если бы я дал тебе несбалансированный нож, у которого либо рукоятка, либо лезвие тяжелее, то шансов у тебя было бы больше. Но кинжалы, которыми убили Дункана, как и этот нож, сбалансированы. Чтобы попасть таким кинжалом в цель, нужен профессионал. А доказательств, что охранники Дункана умели играть в ножички, у нас нет. Если честно, я знаю всего одного человека, кто умеет проделывать подобные фокусы. В свое время он даже в цирке собирался выступать. И в тот вечер он тоже находился в «Инвернессе».

– И кто это?

– Тот, кому вы отдали Оргпрест. Макбет.

Ленокс остолбенел, уставившись в одну точку на лбу Дуффа.

– Ты хочешь сказать…

– Да, именно это я и хочу сказать. Комиссара полиции Дункана убил Макбет. И ни в чем не виновных телохранителей тоже убил он.

– Бог ты мой, – пробормотал Ленокс и тяжело опустился на стул. – Ты говорил об этом с криминалистами и Кетнес?

Дуфф покачал головой:

– Они отметили, что на рукоятке ножа была кровь, но решили, что убийца, отдернув руку, сам размазал кровь по рукоятке. Это неудивительно, ведь метать ножи умеют лишь единицы. И только самые близкие коллеги Макбета знают об этом его таланте.

– Ладно. Но рассказывать об этом нельзя. Никому. – Ленокс сцепил руки и принялся грызть костяшки пальцев. – Дуфф, ты вообще понимаешь, в какое положение меня ставишь?

– Да. Теперь тебе известно то же, что и мне, этого не изменить, и твоя голова лежит на плахе рядом с моей. Прости, что не оставил тебе выбора, но разве у меня самого он был? Наш роковой час пробил, Ленокс.