Вновь послышался громкий хруст, через секунду заглушённый разнёсшимся над полем диким воплем; Лудогор ошарашенно, с перекошенной от острой, не испытываемой никогда ранее боли физиономией непонимающе взирал на могучую пятерню противника, как жернова, играючи смявшую и перемоловшую его огромный кулачище. Но неприятности чемпиона Варграда на этом только начинались, ибо правый апперкот Ратибора, как молот, спустя мгновение влетел Лудогору точно в подбородок, красиво подбросив того в воздухе. Пролетев метра четыре, не меньше, наследник волчьего трона глухо шлёпнулся навзничь, затем, спустя пару секунд, чуть приподнявшись и перевернувшись на бок, принялся, превозмогая адскую боль, с большим трудом кое-как схаркивать на землю сгустки крови вместе с зубами; челюсть у него была порядочно свёрнута набок. Ратибор же неторопливо направился к поверженному сопернику; в потемневших от гнева глазах рыжебородого исполина бешено плясали синие всполохи. Перевернув Лудогора на спину, мирградский богатырь уселся сверху ему на грудь и принялся раз за разом размеренно всаживать свои пудовые кулаки в бывшую ещё недавно симпатичной мордаху лучшего бойца волков, спустя всего несколько ударов превратив её в кровавую кашу. Последняя плюха, и череп беспомощно лежащего, лишь судорожно дёргающего конечностями Лудогора раскололся, как орех; на этом тернистый путь непобедимого чемпиона Варградского княжества бесславно завершился. Ратибор же, весь в крови распростёртого перед ним бойца-альбиноса, не спеша поднялся и, угрюмо взирая на то, что осталось от его противника, лишь презрительно сплюнул в сторону. Очередной поверженный оппонент явно не произвёл на него особого впечатления.

Тишина нависла над серым воинством; на стоящего в первом ряду, не привыкшего прятаться за спинами своих ратников Кулбаха было страшно смотреть, так осунулось и потемнело его лицо. Воины же Мирграда победно взревели; радостный вопль разнёсся над их рядами. Лишь одно имя, не сговариваясь, громогласно скандировали славные витязи: «Ра-ти-бор!», «Ра-ти-бор!», «Ра-ти-бор!».

— Кажись, рыжий гигант куда популярнее своего князя… — слегка скривившись, кисло проворчал Святослав, после чего с недоумённой ухмылкой покосился на Яромира: — М-дя, но это же надо было этому олуху седовласому догадаться ляпнуть такое в ряху нашему медвежонку! Ну, про его семью… Совсем дурачок, похоже!.. Был…

— Это да!.. — согласно кивнул княжий воевода. — Спешил, наверно, к Сварогу на пьянку, ибо по-другому объяснить эту глупость сложно!

— Молодца, дружище, поднял боевой дух нашему войску так поднял! — между тем одобрительно проворчал Мирослав Ратибору, подобравшему своё оружие и неспешно отошедшему назад, к приятелям. — А чего ента к нам воротился? Я думал, ты сейчас, как обычно, в одно жало пойдёшь рубать вражин наших?..

— Марфуше обещал… — хмуро молвил рыжеволосый великан в ответ, вставая в строй и скупо улыбаясь на дружеские хлопки по спине. — Да и не ты ли недавно плакался мне, Мирка, что работу у вас отбираю, всех в одну рожу валю? Не хочу, друже, чтобы ты стоял у южных врат Мирграда с протянутой рукой, пытаясь наскрести на миску с похлёбкой чечевичной…

— Добрый-то какой, а! — влез в разговор ухмыляющийся Светозар. — Друзьям с голоду помереть не позволит!..

— Завидуй молча, седая борода!

— Да ты запарил уже, потапка рыжий! Не седая она у меня!

— Нет, седая…

— Ах так! У тебя тогда, как мне подсказали тут давеча добрые люди, она в таком случае ржавая!

— После битвы жду тебя на реванш. Надеюсь, не передумаешь. И болтуна Емельяна, этого шкодливого человечка, можешь с собой прихватить. У него всегда в запасе куча носовых платков имеется. Будет ему чем сопли твои кровавые утереть.

— Не надейся, не передумаю!..

— Вот и ладушки…

— А Емелю недавно по полной обстругал за то, что планы после несостоявшейся ещё сечи строил! — не преминул с ехидцей заметить Мирослав.

— Молчи, задохлик, мне можно! — после чего Ратибор, развернувшись, громогласно проревел в сторону противника: — И-ди-и-ите сюда, со-ба-а-аки-и-и!

— Ни-и-и шагу на-за-а-ад! — протяжно разнеслось над равниной боевое рыканье Варграда, распугав-таки опять начавшее было каркать вороньё из близлежащей чащобы.

— По-бе-е-еда или сме-е-ерть! — тут же дружно громыхнуло в ответ объединённое войско Мирграда и Борграда. «Поросята» с охотой подхватили ратный клич дружины Святослава.

— Ну, понеслось, — буркнул коротко Ратибор, крепко сжимая в предвкушении славной зарубы свою старушку секиру. — Сейчас, родимая, я утолю твою жажду…

Солнце испуганно спряталось за облака, как бы отказываясь наблюдать за начинающейся лютой битвой. Казалось, сама земля в ужасе задрожала, когда два могучих войска ринулись навстречу друг другу. Стык случился просто невероятный! Всё смешалось в кучу: треск сломанных костей, вопли раненых, лязг оружия, отборная брань, стоны умирающих. Варграду удалось с ходу потеснить левый фланг Мирграда, сформированный в основной массе своей из борградцев, но зато «косолапые» ратники проломили по центру серое воинство, разметав основную часть стоящих там варягов. Те совершенно точно не ожидали такого напора; похоже, поставить данов в центр было явной тактической ошибкой Кулбаха. Не зря правитель Волчьего града нет-нет да сомневался в наёмниках, и слишком поздно он осознал, как же их перехвалили. Одно дело грабить мирные селения, попутно раздавая оплеухи изнеженным, испорченным цивилизацией западным воякам, и совсем другое — лоб в лоб схлестнуться с дикими непокорными русами, привыкшими всю жизнь с оружием в руках отстаивать свою свободу и независимость, своё право на существование в этом варварском мире.

Первые ряды русичей были великолепны; отборные витязи из дружины князя Святослава, слаженно действуя, неумолимо, шаг за шагом сминали опешивших, бившихся разрозненно викингов, на лёгкую прогулку хоть и не рассчитывавших, но оказавшихся явно не готовыми к такому мощному сопротивлению. Ну а когда напротив ещё и бьётся взбешённый рыжий великан, с радостной улыбкой на лице легко укладывающий спать вечным сном одного за другим пришлых северных бойцов, тут грех не дрогнуть, ибо начинают заползать в душу пакостные сомнения, а человек ли это вообще?.. «Одно дело сражаться с людьми, но с демонами… Это уже совсем другое! Это слишком! За это — нам не платили!» — такие мысли посещали самого обычного, рядового наёмника, с удивлением и испугом наблюдающего за неистовым рыжебородым богатырём. Приехавшие сюда за звонкой монетой варяги не намеревались, в отличие от русов, ложиться костьми и не собирались умирать почём зря на чужой для них земле. В этой же сече Ратибор превзошёл сам себя; скольких он уже скосил противников, неизвестно, но сами боги наверняка сбились со счёта. Норманны без особого энтузиазма всё накатывали да накатывали на него волнами, пытаясь свалить-таки могучего русича, но со спины