Он смеялся.

Сент снова поднял ладонь, чтобы ударить ее, но остановился: белая нежная кожа покраснела от ударов; Джул дрожала. Он нежно погладил больное место, но, мгновенно почувствовав прилив желания, поспешно убрал руку.

— Если еще когда-нибудь, — предупредил он, — ты снова солжешь мне или выкинешь новую штучку, я выпорю тебя кнутом, понятно?

— Я тебя ненавижу!

Он снова ударил ее, правда, на этот раз не так сильно, но ему нужно было получить ее согласие.

— Понятно?

— Да, — пролепетала Джул дрожащим голосом.

— Прекрасно. — Сент сбросил ее с коленей, и она упала на ворох нижних юбок. Он встал, стараясь не смотреть в ее сторону, так как знал, что иначе бросится и будет просить у нее прощения и… проклятие!

Пальто надевать он не стал, просто выскочил из дома, захлопнув за собой дверь.

Джул осторожно дотронулась рукой до горящего места пониже спины. С трудом одевшись и кое-как расправив платье, она не смогла подняться с пола и осталась лежать на ковре, положив голову на руки.

Сент сидел один за столиком в «Дикой звезде». Все его друзья и знакомые старались держаться от него подальше, оставляя его наедине со стаканом виски.

— Он слишком серьезно ко всему относится, — заметил Дэнсер Дрэйк, местный боксер.

Райан Медвежья Лапа считал Сента просто грубияном.

— Наверное, он потерял кого-то из близких, — предположил Медвежья Лапа в оправдание одного из самых популярных жителей Сан-Франциско.

Сент сидел, уставившись в стакан с виски, не замечая, что его отнюдь не праведное поведение привлекает живое внимание окружающих. «Что мне делать?» — спрашивал он сам себя. Он задавал такой же вопрос несколько месяцев назад — ответа за это время не нашлось. Бледное, испуганное лицо Джул стояло у него перед глазами. Сент вздрогнул, вспомнив красные полосы на нежной белой коже, звук шлепка. «Мерзавец», — возмутился он про себя и допил виски.

«Я тебя ненавижу, — обратился Сент к пустому стакану, — а что же ты еще ожидал после того, как избил ее? Ты что, надеялся, что она начнет расхваливать тебя?»

Он заказал еще виски.

Никогда раньше Сент не поднимал руку на женщину. Даже мужчины не осмеливались язвить ему, так как его рост и сила внушали страх. И вот хрупкая, беззащитная женщина вывела его из себя! Что такого она сделала в конце концов? «Она наврала тебе, преследовала Уилкса и ранила человека. Это лишь начало», — уныло думал Сент, глядя на Неро, поставившего на стол виски.

Отойдя от стола, Неро увидел Брента Хаммонда и помахал своему боссу.

— Сент, не возражаешь, если я сяду? — спросил Брент. — Замечательно, молчание — знак согласия.

Скверная сегодня погода, правда? Джул, наверное, с трудом привыкает к слякоти и дождю. Это так не похоже на Мауи.

— Отстань, Брент, — пробурчал Сент, не поднимая глаз.

Брент откинулся на спинку стула, изучая лицо своего друга.

— Брент, оставь меня в покое, — огрызнулся Сент.

— Придется рискнуть и понадоедать тебе еще немного. Тэкери попросил меня разузнать, что ты сделал со своей женой. Он очень волнуется.

По правде говоря, Тэкери больше беспокоился за самого доктора Сента, чем за его жену.

— Нужно было высечь ее кнутом, — пробормотал вдруг Сент, вновь охваченный яростью. — В следующий раз непременно так и поступлю.

— Тэкери чувствует себя виноватым, потому что мог предотвратить случившееся. Он говорит, что твоя малышка, как он ее называет…

— Замолчи, прошу тебя! — Сент умоляюще взглянул на Брента, но и это не помогло.

Брент засмеялся:

— Сент, может, поднимешься наверх? Любая из девочек Мэгги с удовольствием тебя успокоит…

Брент ждал, что последует взрыв возмущения, но увидел, что Сент задумался над предложением.

— Пожалуй, стоит, — промолвил он наконец. — По крайней мере это спасет ее от меня.

Брент долго смотрел на своего друга, не зная, что сказать или сделать, и наконец спокойно произнес:

— Сент, позволь расскажу тебе одну историю. Когда мы с Байрони только поженились, то никак не могли найти общий язык, по моей вине, естественно. Она выследила, как я пошел к Селесте, и решила, что я иду спать со своей любовницей, а я советовался с Селестой, как предохраняться. Смешно, да? Байрони кричала на меня, как торговка, я готов был ее удавить, так был зол.

— Ну и что ты хочешь сказать, Хаммонд? — свирепо спросил Сент.

— Ну, мне кажется, Байрони проявила мужество. Правда, у вас с Джул не совсем те разногласия, но, может быть, ей нужно твое внимание, а ты холоден, как лед. Мы с Тэкери не можем понять, почему ты так относишься к своей жене.

Отодвинув стул, Сент встал из-за стола. Все внимательно следили за его действиями.

— Похоже, что дело в женщине, — сказал Медвежья Лапа.

Лимпин Вилли кивнул.

— Сент, тебе одолжить кнут? — поинтересовался Брент, не испугавшись ни сурового взгляда друга, ни его огромного роста. — Действительно, разберись наконец со своей крошкой — можешь отправить ее обратно на восток с Томасом или, если Томас не собирается возвращаться домой, одну. Избавься наконец от этой своей занозы.

Насмешки Брента вывели Сента из себя. «Пора положить этому конец», — решил он, задумчиво глядя на друга.

— Да, — сказал он, — пора избавиться от этой занозы.

Брент пожалел о том, что натворил, на какое-то мгновение испугавшись, что его друг убьет свою жену.

«Нет, — подумал он наконец, — он не склонен к насилию, и если не сдержался однажды — избил Джул, второго раза не будет». Брент молча наблюдал, как Сент бросил на стол несколько долларов и вышел из «Дикой звезды».

— Удалось успокоить его? — спросил Неро.

— Бог знает, — вздохнул Брент. — Пожалуй, — прибавил он, — пойду наверх и скажу своей жене, как я ее люблю.

По дороге домой Сент неожиданно протрезвел. Света в окнах дома не было. «А чего же ты ожидал, глупец?» — подумал он. Было уже далеко за полночь. Он громко хлопнул дверью, надеясь, что Джул проснется.

Джул не спала. Включив свет, Сент увидел, что она сидит на кровати и страдальчески смотрит на него.

— Как твое мягкое место? — спросил Сент, садясь рядом.

Ее волосы в беспорядке падали на плечи, глаза казались огромными при тусклом свете.

— Все хорошо, — сказала она после минутного раздумья. — Ты пьян?

— Был пьян. Крупному мужчине труднее опьянеть. Это, пожалуй, единственное мое преимущество.

— Ты снова будешь меня бить?