— А теперь не бойся, — сказал он и осторожно лег на нее.

— Хорошо, — прошептала Джул, все еще не придя в себя. — Я не боюсь. Тебя не боюсь.

— Джул, я буду все делать медленно, очень медленно.

Джул следила за его лицом, когда он входил в нее. На мгновение он закрыл глаза и, почувствовав, что она вся выпрямилась навстречу ему, остановился.

— Все хорошо, — сказала Джул, видя в его глазах беспокойство. — Майкл, ты такой красивый, как Бог. Пожалуйста, войди в меня, прошу тебя.

Он действительно был как Бог, языческий Бог. Она не могла налюбоваться на него, на его сильное, прекрасное тело, мускулистые руки и крепкие ноги. Он сделал еще одно движение вперед, и она, задохнувшись от удивления, прошептала:

— Ты часть меня.

Эти простые слова необыкновенно подействовали на него: он глухо застонал, изогнул спину и, закинув голову, издал возглас ликования.

— Спасибо, Майкл, — тихо сказала она, гладя его по спине.

Сенту казалось, что он разбился на сотни мелких кусочков, он знал, что Джул тяжело под его весом, но, когда попытался сдвинуться, Джул крепче прижала его к себе.

— Я люблю тебя, — сказала она. — Люблю с двенадцати лет. Или с тринадцати?

Он вздрогнул от ее слов и снова почувствовал желание.

— Не хочу делать тебе больно, — пробормотал он и лег рядом. — Тебе было двенадцать, — сказал он, наматывая на палец роскошные рыжие локоны.

— Это навсегда. Я такая липкая, — прибавила она, целуя его в плечо и проводя пальцем по груди.

— Да, представляю. Джул, ты простишь меня?

— Прощу, если ты никогда больше не будешь называть меня Джулианой.

— Никогда не буду. Только если я злюсь, «Джулиана» помимо воли слетает с губ.

— Договорились. — Она вздохнула и придвинулась ближе к мужу. — Мне было очень хорошо с тобой. Можешь даже бить меня, если пообещаешь, что это всегда будет так прекрасно заканчиваться.

— Ты совсем не вспоминала об Уилксе или Джоне…

— Ни минутки. Мой слабый женский умишко окончательно выздоровел. В конце концов, Майкл, я же сама сняла ночную рубашку и швырнула ее в угол.

— «Дерринжеров» больше не будет? Мгновение поколебавшись, Джул твердо сказала:

— Нет, это было ужасно. Просто на меня что-то нашло.

— Да нет, — засмеялся Сент, — ты просто изголодалась по своему мужу.

— Теперь будешь утолять мой голод, — шаловливо сказала Джул, обнимая его.

— Джул, тебе, наверное, больно. Я чувствовал, как ты напрягалась, пуская меня.

— Ты не представляешь себе, Майкл, — мечтательно ответила Джул, — какое это ощущение. Думаю, женщиной быть намного приятнее. Понимаешь, ты становишься частью меня, я тобой владею.

— Владеешь? — переспросил он, улыбаясь и целуя ее в висок. — Никогда не слышал таких слов ни от одной женщины.

— Ты был внутри меня, я тебя чувствовала. Мне очень понравилось.

Сент застонал, и Джул улыбнулась, видя, как им опять овладевает страсть. Скоро и с ней случилось то же. Перед тем как утонуть в море блаженства, она еще раз обрадовалась, что наконец стала женщиной, женой, женой Майкла.

— Теперь я отмечена? — спросила она, лежа на груди мужа.

— Дважды отмечена. Но, — прибавил Сент лукаво, — удовольствие ты получила трижды.

«Он полюбит меня, — подумала Джул, — непременно полюбит!»

— Майкл?

— Да?

— Тебе понравилось?..

На мгновение Сент замолчал, и Джул увидела, что он озорно улыбается.

— Да, было неплохо, — лениво отозвался он. — Конечно, ты могла бы быть поотзывчивее, но в целом я ведь не уснул от скуки, правда?

— Ты невыносим! — Джул провела ладонью по его груди, а потом спустилась ниже, к животу. — Ты волосатый.

— Джул, это опасно, очень. Пожалей меня, любимая, я уже старик. — «Не такой уж старик», — угрюмо подумал он: он снова хотел ее.

— А знаешь, о чем я думала, когда ты был внутри меня?

Сент застонал.

— Боюсь даже подумать об этом.

— Я думала о том, какой ты сильный, красивый, а твои ноги, такие мускулистые и…

Сент положил руку на грудь Джул. Джул тихо вскрикнула от наслаждения.

— А знаешь, — спросил Сент, — о чем я думал, когда был внутри тебя?

— Да ты вообще ни о чем не думал!

— Помолчи. Я смотрел на тебя, такую маленькую, хрупкую, женственную, и…

Почувствовав, как Джул пихнула его в бок, Сент звучно засмеялся.

— Джул, не пытайся обойти в мастерстве мастера, а то я начну вспоминать, как ты подняла свои красивые ноги…

— Майкл!

Сент положил жену на спину, поцеловал ее грудь и сказал победным тоном:

— Вы моя, миссис Сент, никогда не забывайте об этом.

— Никогда, — сказала Джул, замирая от счастья. — Я никогда не забуду об этом, доктор Сент.

Лидия остановилась у двери спальни и начала уже поворачивать ручку, но в последний момент отдернула руку. Подойдя к комнате для гостей, дверь которой была открыта, она заглянула туда.

— Боже мой, — воскликнула она, увидев помятую постель и ночную рубашку Джул на полу. «Наконец-то, Сент Моррис. Наконец-то!» — сказала она сама себе.

Через полчаса она решила уйти; на лице ее светилось удовлетворение.

Сент, который обычно просыпался очень рано, медленно открыл глаза и увидел спящую на его груди Джул. Солнце било ему в глаза, и он улыбнулся, прижав к себе свернувшуюся клубочком жену.

Джул пробормотала что-то во сне и прижалась к его горлу щекой. «Она моя!» Сент был на седьмом небе от счастья. Он не стал будить жену, изумленно думая о том, как переменилась вдруг его жизнь. Ему не верилось, что Джул любит его после всего, что ей пришлось вынести. Но она сказала это, сказала, что любит его с самого детства, с двенадцати лет.

— Счастливчик! — тихо сказал он вслух.

Ее непосредственность удивляла и возбуждала его. Сент очень хорошо помнил женщину, которая была старше его и рассказала ему о том, как мужчина должен обращаться с женщиной. Ее звали Лотти, и ей было тогда столько же, сколько сейчас ему. Она соблазнила его после того, как он узнал, что Кэтлин умерла в Ирландии. С Лотти он познал другую сторону жизни, она научила его, как доставлять удовольствие женщине. С Кэтлин, конечно, все было иначе — он тогда и представить себе не мог, что женщина может наслаждаться любовью не меньше мужчины. Сент знал, что многие мужчины считают своих жен развратными, если те получают удовольствие в постели.