металлическая леска к ним приделанная. Шенси дернул рукой и путы вытянулись длинной струной. Хаджар прекрасно понимал, что если бы не успел выпрыгнуть из запади, то одной только “первой кровью” он бы не отделался.

Генерал посмотрел на своего противника, но тот лишь пожал плечами и развел руками, мол — сам просил. Абрахам снова сделал несколько жестов и натянутая леска вернула кинжалы в воздух, но на этот раз те не исчезли в мгновенной атаке и не вернулись обратно в перевязь. Напротив — леска вспыхнула алым сиянием и клинки зависли в воздухе. Как хвосты волшебной лисицы, они смотрели за оппонентом, внимательно отмеряя каждое движение последнего.

Шенси приглашал Хаджара перейти в нападение.

Что же — Хаджар собирался выяснить насколько имя севера сделало его сильнее, а это — лучшая возможность из тех, что могут представится до войны с Орденом. Призывая ветер и терну, Хаджар сделал первый шаг, после чего исчез во вспышках белоснежных молний и всполохах синих вихрей.

Он уже в достаточно мере контролировал свою силу, чтобы не оставлять на земле никаких следов от своих движений, а удары больше не порождали эхо, проливающееся в окружающий мир. Из наблюдавших за поединком, лишь несколько самых умелых адептов смогли заметить остаточные миражи в виде силуэта мечника — обман зрения.

Хаджар буквально проскользнул между ближайшими к ними клинками, после чего оторвался от земли, пролетел над следующей преградой и, приземлившись прямо перед Шенси, нанес сильный рубящий удар. Но вместо того, чтобы услышать лязг металла или увидеть кровавые всполохи, Хаджара приветствовал звук похожий на мелодию из расстроенного Ронг’Жа.

Синий клинок ударил вовсе не по старику. Лезвие меча врезалось в переплетение стальных лесок, а кинжалы, в это время, уже летели в спину Хаджару. На лице Шенси застыла самодовольная улыбка. Ему так и не потребовалось сокращать дистанцию для партера — Хаджар сам это сделал. Более того, он буквально отдал собственный меч в руки противнику.

Железные нити так плотно обвили клинок, что им даже пошевелить не получалось.

— Ну вот и…

Абрахам не успел договорить. Хаджар выдохнул и, мгновением, оказался на противоположной части луга. Там, где он только что стоял, увядала вспышка от молнии, напоминающей звездный свет.

С каждым разом, с каждой новой тренировкой, Звездная Вспышка — усеченная версия Пыла Звезды, техники, заключенной в Пути Среди Звезд, давалась Хаджару все проще и проще. Да и увеличенная крепость физического тела оказалась как нельзя кстати. Но еще никогда прежде он не выполнял эту технику без какой-либо подготовки и не для нападения, где скорость погасит сопротивление противника, а для маневра.

На теле Хаджара появились маленькие трещинки, но кровь на них так и не показалась.

— Такое впечатление, что мы сражаемся стилями с небольшой примесью терны и силы, — в назидательном тоне резюмировал Шенси. — Давай-ка, раз уж это дуэль, так будем драться всерьез.

И на этот раз Абрахам сделал не одно, не два и даже не десять движений. Его руки, растворяясь от скорости в пространстве, начали плести сложный узор клинков. Чтобы не готовил Абрахам, Хаджар чувствовал, что ему не стоит становиться свидетелем успешной техники.

Вновь используя терну и ветер, Хаджар ринулся в атаку. Но каждый удар его меча, каждый выпад или маневр, наталкивался на хитросплетение кинжалов и металлических нитей.

— Аккуратней, парень! — выкрикнул Шенси и, в ту же секунду, луг накрыла черная тень.

Хаджар поднял голову и увидел перед собой нечто, напоминающее лисью лапу. Когтями её были десятки кинжалов, а плотью — переплетенные железные нити. Пропитанная мистериями кинжала, терной и энергией, она несла в себе не только пронзающий потенциал кинжала, но и нечто всеобъемлюще разрушительное. Так, как если бы Шенси был вооружен не острыми клинками, а неподъемным осадным молотом.

Хаджар мгновенно разорвал дистанцию, но Абрахам не собирался давать противнику время, чтобы использовать собственную технику. Лисья лапа обрушилась в стремительном пронзающие-разрывающем ударе. Каждый из зрителей, вплоть до Аэй, прекрасно понимали, что без специальных артефактов они бы не смогли противостоять подобной атаке. И потому, когда некоторые начали звать лекарей, всех так удивил одинокий смешок гнома, произнесшего что-то на тему жалких людишек.

А там, на лугу, трава, воздух и даже сам купол вдруг покрылись тонкой пленой инея, узорами ледяной краски разрисовывая волшебную преграду. Хаджар, на данный момент, достиг предела собственной скорости. Но если он не мог сам стать быстрее, то оставалось только одно — заставить противника быть медленнее.

В его левой руки появился куда более отчетливый, чем прежде, клинок ветра, а в купол вонзился могучий вихрь. Мгновение позже силуэт птицы Кецаль, взмахнув крыльями, рассек лисью лапу, оборвал железные нити, а после — пробив купол, исчез где-то на границе видимости, взорвавшись там штормом из молний, снежной бури и хлестких ударов ветра.

На щеке Абрахама появился маленький порез из которого упала капля крови.

Зрители застыли.

Секунда, вторая и вот уже раздались первые аплодисменты. Сперва робкие, нерешительные, они все нарастали и нарастали, пока не обернулись единым гвалтом, приветствовавшим командующего объединенными силами Чужих Земель.

Глава 1721

Глава 1721

Абрахам и Хаджар курили трубки и смотрели на то, как у подножья холма, пародируя муравьев, работали адепты. Под чутким руководством Лэтэя, помноженным на зычные команды Шакха и Алба-удуна (видимо эти двое решили заключить временное перемирие и объединить усилия на фронте управления разобщенными адептами) люди таскали массивные бревна, сколачивая из них осадные башни и мобильные укрепления — исполинские, переносные щиты.

Другие возили пушки, проводили пробные стрельбы, превращая мишени, увешанные защитными артефактами, в пыль. С этими псевдо-артиллеристами Албадурт проводил отдельные беседы, часто вспоминая родословные и предков.

Как и в случае с учениками Сумеречных Тайн — подавляющее большинство адептов плохо себе представляли, что такое война. Какой-то забытый термин, сошедший с пыльных страниц летописей. Некоторые, особо ретивые, пытались убедить “офицеров”, что обладая внушительной силой, они не собираются стоять в общем пехотном строю. С такими у Шакха разговор складывался коротким.