лицо. Куда попала не знаю, только отчетливо услышала как, что-то хрустнуло, муж взвыл.

– Ааа! – закричала Джессика и кинулась вверх по лестнице, цепляясь пальца за перила. – Маама! Жеееня!

Я пулей бросаюсь вверх и настигаю Джесс раньше чем она успевает добраться до середины. Хватаю ее за подол платья. Стерва, как же она мне омерзительна:

– Пусти! Пусти меня!

Джессика размахивает во все стороны руками. Старательно уворачиваясь.

– Ты, коза драная! Да, я тебя…Да я…

Задыхаясь ловлю каждое ее движение.

– Убери от нее руки! Дура! – это уже подключился Мишка.

Видимо пришел в себя от удара.

– Что здесь происходит? – рымыхает у нас над головами.

Я лишь на мгновение позволяю себе испытать замешательство, глянуть вверх на отца, но вместо этого ловлю на себе недоумевающий взгляд Жени и пропускаю хлесткий удар по лицу.

– Ай!

Вскрикнув. Зажимаю щеку пальцами и одновременно отпуская платье Джессики. Щека горит огнем. А дальше происходит, что-то странное, то что некоторые называют случайностью, но другие утверждают, что чему быть того не миновать.

Мишка оступается и тянет меня за собой. Я вскинув руки, не успев уцепиться за перила пячусь назад вслед за ним. В это же самое время, захлебываясь собственной истерикой, Джессика поднимается вверх не глядя под ноги, туда, где стоят наши родственники, но не доходя несколько ступенек путается в ногах, высокий каблук выворачивается и девушка взмахнув несколько раз в воздухе руками летит вниз. Успеваю заметить на лицах всех присутствующих тихий ужас, скользнувший в глазах страх.

– Джесси!

– Черт!

– Боже! Джессика!

В унисоне сплетаются женский и мужские голоса.

Мгновение стремительно полета вниз и Джессика завалившись на бок падает к нашим ногам. У меня останавливается в этот момент сердце. Девушка издает протяжный стон и затихает прикрыв остекленевшие глаза.

– Блять! Черт! Черт! Джесс! Джесс!

Мишка с силой отталкивает меня в сторону, я отлетаю и ударяюсь с глухим звуком об стену, словно тряпичная кукла набитая чем-то тяжелым оседаю на пол. И сердце наконец-то от толчка в груди делает первый удар за все это время. Делаю судорожный вдох.

– Что ты сделала? Что ты сделала, Марина? – вопит мачеха, спускаясь с лестницы и нависая над дочерью. – Николай! Женя! Боже мой! У нее кровотечение! Срочно! Срочно скорую карету нужно вызвать!

Дергаю головой. Поднимаю ее вверх. Женя продолжает стоять на том же месте. Его взгляд прикован ко мне. То что происходит с его сестрой парня совсем не волнует, на его лице нет ни капли волнения. Он в сторону Джесс даже не смотрит. Все внимание на меня. Взгляд прикован ко мне. И в нем явно читается тревога, только окружающие вряд ли это заметят. Внешне Женя холоден и неприступен. Все то что творится у него в душе показано только мне.

– Отойдите от нее! – внезапно сотрясает стены дома оглушительный рык отца.

Все взгляды в мгновение устремляются к мужчине. Отец спустившись вниз, вслед за Ванессой, безжалостно, почти как и меня Миша, толкает жену в сторону и падает перед Джессикой на колени. У меня заходится сердце от предчувствие того, что будет происходить дальше. По тому, сколько боли и страха в глазах отц я вижу, я понимаю, что я не ошиблась в прошлый раз. Отец и Джесс – они любовники.

Глава 14Черновик

Глава 14Черновик

В голове полный кавардак. Даже не знаю, что в этот момент страшнее: то что Джесс истекает кровью или … что отец спит со своей падчерицей. Слезы градом полились из глаз. В безмолвном ужасе застыли все кто находился в этот момент в помещении наблюдая за сценой больше напоминающей какую-то сюрреалистическую карикатуру из журнала для взрослых.

Отец, бледный как полотно, стеклянными от мучивших его внутренних мук оглаживает взглядом неподвижное лицо Джессики, а потом нежно подхватывает ее тело на руки, заботливо прижимает к себе.

– Джессика, девочка моя! Очнись милая, очнись! – умоляюще просит мужчина.

Меня пробирает дрожь от его хриплого больного голоса.

Нечаянно цепляюсь взглядом за Ванессу. Мачеха будто остолбенела и впала в глубочайшую кому. Ее лицо застыло в ужасающей маске бессильной ярости и … отвращения. О, как же я ее понимаю в эту минуту! Внутри все клокочет, распирает от злости, ревности, а высказать вслух, ты увы, ничего не можешь, потому что балом правят другие … не ты.

– Николь, мне больно, – все дружно издают тихое “ах”, когда воздух прорезает еле слышное роптание Джессики.

– Сейчас все будет, милая. Потерпи, – ласково отвечает ей отец, направляется к выходу.

– Коля! – словно очнувшись от забвение вскрикивает Ванесса и кидается за отцом.

– Останься дома! – грубо одергивает ее отец. – Я позже наберу! – Николай Алексеевич, что происходит? – внезапно подает голос Миша, отодвигает меня в сторону выступает вперед. – Я не понимаю?

– Заткнись! – рявкает на него отец и прежде чем покинуть дом оглядывается через плечо окидывая всех нас звериным взглядом полным ненависти отчего даже кровь в жилах стынет.

– Коля, нет. Нет! – всхлипывает Ванесса протягивая руку вперед в безнадежной попытке остановить отца.

Заметив движение сверху, мой взгляд метнулся вверх. Женя медленно спускался вниз. На него было страшно смотреть. Мне стало не по себе. Попятилась назад, когда взгляд парня остановился на мне. В нем читалось многое. И в то же время я не могла все его эмоции осознать, прочувствовать. Слишком страшными они были.

– Мам, иди в спальню. Я поеду сам в больницу. Как только что-то будет известно сразу сообщу, – голос приглушенный, таящий в себе опасность.

Парень обнимает мать за плечи и помогает подняться по лестнице, а она все время повторяет, как заезженная пластинка:

– Женя, скажи что все что сейчас было это не то о чем я думаю. Скажи что это…это неправда, – умоляет.

Но Женя молчит. Не дает ей ответа. Он решительно помогает матери подняться вверх. А я … я остаюсь в холле. Растерянная. Разбитая. Не знаю, что мне делать?! Как дальше жить!? Спиной опираясь на стену медленно спускаюсь вниз. Оседаю. Женя исчезает с матерью наверху