Уичито. Мы бы начали процесс аннулирования брака, и я бы понял, поговорив с Томасом, что погорячился.

Моя неприкосновенность касалась и Эбби, но если бы она не помогла мне взять себя в руки, то давно уехала бы и я бы не смог ее вернуть.

Это волновало меня сильнее всего.

– Знаю, но сейчас все в порядке, – сказала Эбби, положив голову на мое плечо. – Просто проверяю, потому что ты сам не свой. Хочешь, поговорим?

Я старался не напрягаться, расслабить плечи, ведь это первая ложь в череде многих, которые придется сказать жене.

– Я просто думал о нашем будущем. Как сильно обидел тебя всего несколько дней назад и как мне стыдно, потому что я знаю… Знаю, что все будет хорошо. Мы прижмем Брэндона к стенке, как ты и сказала, и будем жить дальше, вместе. Не могу отделаться от ужасного чувства, что чуть все не испортил.

Она прижалась губами к моей коже.

– Я не отпущу тебя.

– И слава богу.

– Но эта свадьба… – сказала она, прижимаясь щекой к моему плечу.

– Она была идеальной. Я рад, что Америка немного перестаралась. Именно такой ей и следовало быть.

– Я бы ничего не поменяла.

– Ничего?

– Нет, – сказала она, глядя на меня. – Мы не смогли остановить пожар, но посмотри на нас, год спустя мы здесь, любим друг друга еще сильнее… и мы в раю.

– А что насчет брачной ночи, – с ухмылкой сказал я. – Думаешь, сможем повторить?

– А ты сейчас что делаешь?

Эбби посмотрела на нашу семью, увлеченную футболом.

– Будет ли грубо бросить их тут?

Я нахмурился.

– Это наш медовый месяц. Они поймут.

– Хороший аргумент. – Она встала, протянув ко мне руки. – Значит, сейчас я займусь тобой.

Я взял ее за руки, встал и посмотрел в небо.

– Как же я люблю свою жену!

Она повела меня в нашу комнату, и я вновь и вновь повторял ей – много часов кряду – как сильно люблю ее. Что я сдержу свои обещания, что не заставлю сожалеть о моем спасении. И не только в первый раз, когда мы встретились, или во второй раз после пожара, но о спасении от меня самого, когда я чуть не совершил величайшую ошибку в своей жизни, отпустив ее.

Глава 25

Последний бастион

Эбби

Как и в прошлом году Шепли уехал на машине до Уичито. Но в этот раз он отправился один – в ужасную погоду, – чтобы провести с Америкой и ее родителями последние драгоценные дни весенних каникул. Мы все только вернулись с Сент-Томаса, но Америка хотела поехать обратно с Шепли, и он решительно настроился осчастливить свою девушку.

Америка выросла в аллее торнадо[3], поэтому она не так сильно боялась грозовых туч и грома, как я. Она знала, что делать, и предупредила бы своего парня, поэтому если бы что-то и случилось, о Шепе мне стоило переживать в последнюю очередь. Но все же я сидела, неотрывно глядя в приложение о погоде. Вместо того, чтобы позвонить Трэвису, я позвонила Америке… снова.

– Есть от него вести?

Америка засмеялась:

– Всего лишь маленький дождик, Эбби. В последний наш разговор его дворники были на минимальном режиме и буквально скрежетали по стеклу. Ничего особенного. Обещаю, мы следим за ситуацией.

– Но Мерик… должен пойти град.

– Мне кажется, у тебя посттравматическое расстройство после того торнадо в старших классах. Правда, он даже рядом не прошел, – сказала она беззаботно.

– Но мы… мы его видели. Он был огромным.

Я вспомнила тот день. Это был сущий кошмар, я стояла на крыльце перед домом Марка и Пэм и смотрела, как нечто чудовищное спускается с неба. Воронка не была столь черной, как показывают в фильмах, а скорее белой на фоне темно-синего неба. Она медленно двигалась вдоль горизонта, поглощая все на своем пути. Тот торнадо был самым страшным, что я когда-либо видела – до пожара в Китон Холле.

– Торнадо образовался как раз в той зоне, где он едет, и не закончится до его приезда.

– Торнадо, который ты видела, не нанес большого урона. Он прошел за пределами города, задел несколько старых амбаров. Без жертв. Много было предупреждений. Слушай меня. Я обещаю тебе. Шеп очень внимателен. И мои родители тоже. Никакого стенного облака[4] или облака-пузыря, все в порядке.

Я улыбнулась.

– Разве твой папа не называет эти облака коровьими шарами?

– Тогда это были бы бычьи шары, но я не стану поправлять папу.

Я засмеялась:

– Да, лучше не стоит. Он будет сидеть на лужайке в кресле и попивать пиво, наблюдая за погодой.

– Все не так! – сказала Америка. Она пыталась возмущаться, но все равно был слышен смех. – Ты переживаешь больше его мамочки. Выпей чего-нибудь и ложись спать.

Она была в хорошем настроении, радуясь, что через несколько часов увидит Шепли.

Родители Америки переживали, что серьезные отношения с парнем отвлекут ее от учебы, и хотя они были не так уж далеки от истины, Шепли идеально подходил Америке. Он создавал для нее стабильность, искренне заботился и относился к ней как к королеве. Если бы Марк и Пэм мельком это увидели, то, скорее всего, успокоились бы, особенно после нашей с Трэвисом свадьбы. Они все время были начеку, сводя дочь с ума насчет того, сколько времени она проводит с Шепли. Почти не разрешали ему приезжать, но это сэкономило им поездку до Икинса.

– Следующим летом я на это не пойду, – решительно сказала Америка. – Мы поедем вместе к моим родителям, а не будем навещать друг друга. Запомни мои слова.

– Хорошо, держи меня в курсе и береги себя, – сказала я.

Она повесила трубку, а я села на диван и погладила Тотошку. Он спал у меня на коленях, его тельце вздымалось и опускалось в мерном ритме. Я выиграла битву с местными журналистами, а потом с Трэвисом, но что-то еще меня беспокоило, что-то похуже, и я не могла понять что. Незнание пожирало меня день за днем, и я находила причины для беспокойства, как, например, в поездке Шепли в ураган.

Мои пальцы замерли на кучерявой шерстке Тотошки, когда в дверь тихонько постучали. Я отстранила щенка, и он проснулся, следуя за мной. Он уселся возле моих ног, а я посмотрела в глазок.

– Черт! – прошептала я.

Брэндон снова постучался.

– Эбби? Мы можем поговорить? Это важно. Насчет Трэвиса.

– Его нет дома, Брэндон. Позвони ему.

Он улыбнулся и опустил голову.

– Знаю, что его нет дома. Поэтому я и