ни на что не жаловался, не выказывал ни малейших поползновений в более равных долях делить доходы со своим работодателем, а если что шло не так — держал рот на замке и без единого слова отправлялся за своего патрона в одну из тюрем Его Величества. Вознаграждение Дэнни за срок заключения рассчитывалось по твердой ставке в десять фунтов за неделю, с прибавкой еще двух за строгий режим. Проницательность Скотленд-Ярда и беспечность двух предыдущих нанимателей обернулись весьма выгодным для Дэнни предприятием.

Он мечтал однажды, когда его сбережения достигнут внушительной суммы, уйти на покой и провести остаток жизни в относительной роскоши. Однако в последнее время эти надежды все отступали и отступали. Дэнни уже четыре года служил мистеру Хейну, и сверхъестественная способность того избегать внимания полиции начинала раздражать. Вне «кутузки» Дэнни мог рассчитывать максимум на жалкие семь фунтов в неделю, и расходы на собственное содержание шли из своего кармана, а не из правительственного. Все это заставляло испытывать личную обиду на мистера Хейна.

Клуб вообще-то открывался в шесть вечера, однако кормили здесь посредственно, и большинство посетителей предпочитали ужинать где-нибудь в другом месте. Поэтому первая публика начинала собираться только около десяти, а по-настоящему весело становилось не раньше одиннадцати. Время между открытием и началом настоящего наплыва Дэнни, в рубашке с короткими рукавами, коротал в своей кабинке у дверей, попыхивая вонючей вересковой трубкой и просматривая вечернюю газету в попытках угадать, какие из лошадей завтра проиграют. Ему не было скучно — он не знал, что это такое. Его ум так и не развился до такой степени, чтобы отличать действие от бездействия, никогда не работал по-настоящему, так что Дэнни не заморачивался вопросом «быть или не быть».

Однажды вечером, ближе к восьми, прибыл Джерри Стеннерд.

— Мистер Хейн уже здесь, Дэнни?

Тот записал карандашом результат своих старательных подсчетов — сколько должен принести Уилко, одержав победу над Гордостью Кента в Лингфилде, — сложил газету и поднял взгляд.

— Он обычно появляется куда позже, мистер Стеннерд. Его нет.

Дэнни всегда ухитрялся, говоря о чем-нибудь, ставить телегу впереди лошади. Пожелай он тронуть вас рассказом о чьих-нибудь предсмертных минутах, наверняка начал бы с похорон.

— А, ну ничего. Когда придет, скажите ему, что я в баре.

Стеннерд был явно возбужден и не переставал теребить кольцо с печаткой. Дэнни, от чьего проницательного взгляда мало что могло укрыться, заметил также, что галстук молодого человека завязан кривым и слабым узлом, словно с ним боролись неуклюжие, дрожащие пальцы.

— Будет сделано, сэр.

В конце концов, Дэнни это совершенно не касалось.

— Да, чуть не забыл…

— Сэр?

— Попозже подойдет некий мистер Темплар. Я за него ручаюсь. Пошлите за мной, когда он появится, я им займусь.

— Очень хорошо, сэр.

Дэнни вернулся к изучению лошадиных списков, а Стеннерд прошел дальше. Миновав холл, занимавший первый этаж, он свернул к лестнице в конце помещения. Напротив, за удобно расположенной портьерой, в панельной обшивке скрывалась потайная дверь, открывавшаяся дистанционно электрической кнопкой на столе в кабинете Хейна. Отсюда шли вверх ступеньки к комнатам, приносившим основную долю дохода клуба. Здесь каждую ночь играли в покер, «железку» и «красное и черное» без ограничения ставок.

Кабинет Хейна располагался внизу, у подножия потайной лестницы. Он лично следил за установкой хитроумной системы зеркал, с помощью которой, а также звуконепроницаемого окна, врезанного в одну из стен, мог, не покидая своего логова, видеть каждого, кто проходил через холл. Более того, когда нажатием кнопки открывалась потайная дверь, зеркала, расположенные вдоль лестницы, позволяли следить и за ней, и за игорными комнатами, окружающими площадку наверху. Мистер Хейн был хитер и исключительно осторожен.

Помимо кабинета, в подвале располагался танцевальный зал, окруженный столиками; сейчас там сидели и ужинали всего две парочки. В дальнем конце находилось возвышение, где играл оркестр, в другом, под лестницей, приютился крохотный бар.

Стеннерд своим появлением оторвал бармена в белом фраке от чтения «Ла Ви Паризьен».

— Не знаю, что бы это могло быть, но мне бы какое-нибудь по-настоящему оживляющее снадобье.

Бармен окинул клиента опытным взглядом и принялся за дело. Результат явно возымел нужный эффект. Стеннерд как раз приканчивал коктейль, когда вошел Хейн.

Здоровяк выглядел бледным и усталым, под глазами залегли круги. Он коротко кивнул Джерри.

— Я присоединюсь через минуту. Только приму душ.

Это было настолько не похоже на обычное, громогласное и радушное, приветствие мистера Хейна, что Стеннерд задумчиво уставился тому вслед.

Брэддон, остававшийся снаружи, присоединился к патрону в кабинете и опустился на стул.

— Что за парнишка?

— Стеннерд? — переспросил Хейн, бегло просматривая письма, дожидавшиеся на столе. — Так, один молодой дурачок. Потерял наверху восемь сотен за те пару месяцев, что ходит сюда. Бог весть, сколько у него долгов помимо этого, — до того, как я начал ссужать ему деньги, он уже успел просадить целую кучу.

Брэддон поискал по карманам, вытащил сигару, откусил кончик и выплюнул.

— Выгодное вложение капитала? Богатый папаша?

— Нет. Зато прилично выглядит и всюду вхож. Он был мне полезен.

— Был?

Хейн хмуро изучал марку на одном из писем.

— Не трогай меня — я никак не приду в себя после этого «художественного» грабежа. У парня есть еще и невеста — я только недавно ее увидел. Хорошенькая.

— Перспективная?

— Надо будет ею заняться.

Хейн вскрыл конверт ногтем большого пальца и, едва взглянув на содержимое, перебросил Брэддону. Управляющий магазином «Ласерр» вытащил уже знакомый рисунок.

— Еще одно пришло ко мне домой с утренней почтой, — проговорил Хейн. — Старо как мир. Думает, сможет меня запугать!

— Нет? — с тяжелым цинизмом переспросил Брэддон.

— Ни черта подобного! — яростно откликнулся Хейн. — Я отправил Змея и других, кого этот молодчик отделал в поезде из Брайтона, на поиски в Вест-Энд и велел смотреть во все глаза. Если тот в Лондоне, он не сможет прятаться вечно. А когда Гэннинг его разыщет, мы сполна расплатимся за эту шутку!

Он взял себя в руки.

— Я иду ужинать со Стеннердом. Ты чем займешься?

— Пойду прогуляюсь и тоже перехвачу что-нибудь. Вернусь позже — пожалуй, загляну наверх проверить, как там и что.

Хейн кивнул. Выпроводив Брэддона из кабинета, он запер за собой дверь — даже ближайшему помощнику не позволялось оставаться здесь, в святая святых, одному. Брэддон ушел, а Хейн вернулся в бар к Стеннерду.

— Извини, что заставил ждать, старина. — Судя по его тону, он пытался вернуться к прежней напускной доброжелательности.

— Я не скучал, — ответил тот, указывая на ряд опустевших бокалов. — Выпьете со мной?

Хейн кивнул. Стеннерд взглянул на часы.

— Кстати, примерно через час должен подойти один человек… Мы познакомились недавно —