К сожалению, не только для врагов.

Юки лежал на земле, из перерезанного горла хлестала кровь. К нему подбежала Таари с белой коробкой, упала на колени в грязь, положила свою ношу на грудь умирающему, распахнула, открыв непонятный механизм. Приказала дрожащим голосом:

— Живи, ясно?

Акайо не видел, что именно происходило, но кровь явно начала униматься. Таари огляделась, лицо ее вытянулось в странной гримасе. Несколько мгновений она молчала, затем белая коробка сама собой захлопнулась, и Таари словно очнулась. Подхватила механизм, вскочила. Бросилась к ближайшему телу с таким же жаром, как только что — к Юки. Распаковала свою исцеляющую машину, вытерла грязной ладонью глаза. Посмотрела на Акайо с такой яростью, словно это он был бандитом:

— Вы что, с ума сошли? — от злости она даже перешла на родной язык. — Зачем было так сильно их ранить?!

Акайо, стиравший кровь с клинка, опешил. Хмыкнул Рюу, обыскивающий главаря. Закашлялся Юки, сел, растерянно потирая горло, залитое кровью, но, похоже, совершенно целое. В результате ответил Джиро:

— Мы вообще-то их убивали, а не ранили. Потому что они хотели убить нас.

Таари, вылечившая первого разбойника и метнувшаяся к следующему, зашипела от гнева:

— Они идиоты! Отчаявшиеся люди, которые...

— Которые вышли на дорогу с целью убить, — отрезал Джиро. Он говорил на имперском, она — на эндаалорском, и, кажется, оба даже не замечали этого. — У которых был соглядатай в деревне, на наше счастье, не слишком внимательный. Скольких путников они уже убили?

Он не стал говорить, что только благодаря его ночной выходке и решению Таари они вообще ведут этот разговор. Может быть, считал, что это очевидно, а может — что Таари точно так же встретила бы бандита кулаком в висок.

— Я бы хотела спасти всех, кого они убили, но это не повод убивать кого-то еще! Мы сильнее их, — резко ответила Таари, сидя уже над третьим раненым. Первый завозился, над ним стал Тетсуи с мечом в руках. — Мы можем позволить себе милосердие. Если вы этого не понимаете, это будет приказом!

Повисла тишина, они смотрели друг на друга, взъерошенные, каждый считающий себя правым. Акайо был почти уверен, что Джиро сейчас вспомнит, что Таари не его хозяйка и не имеет права приказывать, поэтому вклинился раньше:

— Тогда что нам с ними делать? Оставлять убийц в живых и без присмотра все равно что самим убивать их следующих жертв.

— И этот вопрос стоит человеческой жизни? — возмутилась Таари. — В крайнем случае просто вернемся с пленными в лабораторию, мы еще недалеко ушли. Свяжите их пока!

Они подчинились.

Медицина Эндаалора была похожа на магию из легенд, белая коробочка успешно сращивала кости и мышцы даже тех, кто по меркам империи был мертвецом... До тех пор, пока Таари не подошла к последнему телу, отлетевшему на самый край дороги. Пошатнувшись, схватилась за дерево. Закрыла глаза. Тихо сказала:

— Этого я не спасу. — И усилием воли заменив свой страх яростью, спросила: — Кто это сделал?

— Срубил голову я.

Акайо обернулся на незнакомый голос. Тэкэра спокойно сворачивала растянувшийся вдоль придорожного бамбука тент, рядом лежал на земле меч, капли дождя смывали кровь с лезвия. Таари молча смотрела на нее, и Акайо чудился ужас в ее глазах.

— Пойми, пожалуйста, я все-таки был... Была солдатом, — попросила Тэкэра. Ее серое кимоно потемнело от воды, брызги чужой крови на груди расползались уродливыми пятнами. Она уже давно не выглядела мужчиной, она не была им, но во время боя прошлая жизнь вернулась, и теперь медленно таяла, как тают следы, оставленные на песке. — Раньше ты хотела понять, но не могла, потому что наша жизнь для вас — некий условный, оторванный от реальности, кошмар. Что-то вроде страшного сна. А мы в нем рождаемся, растем и живем. Ясная Империя в нашей крови, хоть сейчас мы и пришли из Эндаалора. Когда нам угрожают смертью, мы отвечаем тем же. Этого не изменить. Во всяком случае, не так быстро, как тебе хочется.

Таари еще миг стояла неподвижно, затем отрывисто кивнула. Велела уже на имперском, почти спокойно:

— Похороните его, как у вас принято. Я попробую вызвать челнок. Слава... предкам, здесь лес.

***

Дождь кончился. Спасенные разбойники сидели кругом, надежно связанные запасной одеждой, переглядывались и молчали. На Таари они смотрели со жгучей ненавистью, на паланкин с открытой внутренней стеной и видимым всем мерцающим экраном — со священным ужасом. Яму для их обезглавленного товарища пришлось копать руками, разрыхляя землю палками, и то его потребовалось уложить на бок, с подтянутыми к груди коленями. Могильщики измазались чуть ли не по уши, зато Таари, больше не вынужденная постоянно отводить взгляд от мертвеца, немного успокоилась.

Обедали здесь же — челнок должен был прилететь через несколько часов, еще нужно было привести в порядок пострадавший от падения паланкин. К счастью, техника внутри осталась цела, все проблемы заключались в проломленной тростниковой стене, починить которую не составляло труда. Разлетевшиеся по дороге подушки собрали, но нужно было дождаться, пока они высохнут, чтобы очистить от грязи.

Выходило, что из-за засады они потеряли весь день. Джиро предложил было допросить пленников и, выяснив, где тайники, пополнить запасы, но Акайо, мельком глянув на злые лица, предложение отверг. Чтобы узнать хоть что-нибудь у этих людей, их пришлось бы пытать. Таари это бы не одобрила.

Впрочем, когда дорогу накрыла странная дрожащая тень и прямо над ними из ниоткуда появилась машина эндаалорцев, некоторые из пленников и так начали рассказывать все, что только могли, мешая правду с ложью в надежде, что их пощадят и "хотя бы убьют, а не отдадут этим чудовищам". Таари молчала с каменным лицом, пока челнок не опустился на дорогу и разбойники, парализованные страхом, не замолчали.

Летающая машина была похожа на кар, но внутри выглядела не такой удобной. Из сдвинувшейся в сторону, словно имперская, двери выпрыгнул рыжий кудрявый мужчина в костюме, будто сплошь состоящем из карманов. Огляделся, почесал макушку, разглядывая онемевших от ужаса пленников с таким выражением лица, словно не ожидал того, что увидел. Акайо на миг показалось, что эндаалорец сейчас откажется иметь с ними дело и улетит, но в этот момент тот увидел Таари. Расплылся в счастливой улыбке:

— Госпожа Н'Дит! Извините, что так долго. Челнокам вообще запрещено показываться над Кайном, но с новой маскировкой стало намного безопасней.

— Твоя работа, Маани? — вежливо уточнила Таари. — Я слышала, что ты занимался краской-хамелеоном.

Он покраснел, забормотал, что его роль совсем небольшая. Таари нетерпеливо прервала его:

— Замечательно. А теперь, пожалуйста, забери этих пленников. Можно сразу в центр коррекции, по программе снижения агрессии. Это местные разбойники.

— Они пытались вас убить? — рыжий Маани побледнел так же быстро, как недавно покраснел.