Внутри ангара стоял сияющий истребитель ВМФ США – Ф-14 «Супертомкэт». Группа механиков проверяла крепления на фюзеляже; в это время под правым крылом размещали первую часть вооружения. Летчик, следивший за работами, подошел к пусковой установке и положил руку на пластиковый наконечник ракеты. Ладонь тут же ощутила необыкновенный прилив сил, который прокатился по всему телу. Летчик закатил глаза, вновь почувствовав себя в родной стихии. От нахлынувшей эйфории ему хотелось швырнуть черный шлем на пол. Механики искоса наблюдали за странным незнакомцем, прибывшим сегодня утром.

Томас Грин, бывший морской летчик, отошел, наконец, от ракеты и продолжил наблюдать за последними приготовлениями. Он удовлетворенно кивнул: длинное и тяжелое оружие установили как надо. Затем он подошел к вагонетке, на которой покоилась вторая пусковая установка, отливавшая белым цветом в ярком освещении флуоресцентных ламп.

Еще тринадцать недель назад Грин пребывал в тюрьме строгого режима в Хантсвилле, штат Техас. Он отсидел ровно половину двадцатилетнего срока, к которому его приговорили за взрыв в клинике, где проводились аборты. В результате теракта погибли три медсестры и врач – владелец заведения, – а также, увы, двое из собравшихся снаружи демонстрантов, соратников бывшего летчика. На этот путь Томаса толкнула женщина, которую он Когда-то называл своей женой: она убила их неродившегося ребенка, пока Грин воевал в Персидском заливе в 1991 году. Узнав о случившемся, он стал искать утешения в боге. Бог вручил ему пылающий меч правосудия и велел покарать грешников. И вот на его глазах к самолету крепили еще два меча.

Ящики с оружием выкрали у корпорации «Рэйтеон» за месяц до того, как Грина назначили участником проекта. Ему нужно только нажать на кнопку, а остальное сделают контрабандные ракеты из США с самыми совершенными головками теплового наведения. Головки эти установили в Сан-Диего перед отправкой в Южную Корею.

Обе ракеты «АСМ-135» системы «АСАТ» прошли всесторонние испытания на базе «Рэйтеон» в конце восьмидесятых, однако впоследствии были законсервированы и на деле никогда не применялись в связи с пактом об ограничении противоспутникового вооружения, подписанным между США и СССР.

За задание Томми Грину предложили три миллиона долларов. Впрочем, после неоднократных переговоров с нанимателем, сидевшим за толстым стеклом в комнате для посещений, летчик отказался от вознаграждения, посчитав, что тем самым сослужит службу господу. Вместо этого он взял с нанимателя обещание использовать его в следующих акциях.

К Грину подошел мужчина в модных черных брюках и аккуратной рубашке.

– Итак, запуск у китайцев назначен в шесть пятнадцать, через двадцать минут, – сказал Джеймс Маккейб, смерив пилота взглядом и похлопав по спине. – Вы взлетаете в это же время. Мне поручено пожелать вам удачи, капитан, и передать, что ваш мученический поступок, если увенчается успехом, станет казнью египетской.

– Хвала господу, – ответил Грин, надевая шлем. – Когда карающая длань божья настигнет язычников, я воскликну: «Ты велик!»

Маккейб настороженно смотрел вслед летчику, пока тот забирался по лестнице в кабину. Теперь ему было ясно, почему религиозные войны уносили бессчетное число жизней: истово верующие принадлежали к разряду самых опасных животных. Он последний раз махнул Грину; тот оглянулся и козырнул.

Ожили спаренные турбовентиляторные двигатели производства «Дженерал электрик», и Маккейб отошел в сторону. Двери ангара распахнулись, яркий свет от ламп смешался с утренним солнцем. Джеймс направился к ожидавшему его автомобилю: теперь следовало добраться до личного самолета и улететь, пока Китай не перекрыл воздушное пространство и не начал разыскивать тех, кто причастен к гибели их космонавтов.

– Скоро будет фейерверк, – пробормотал Маккейб, устраиваясь на заднем сиденье лимузина.

* * *

Почтенный, но не растерявший мощи Ф-14 «Супертомкэт» вырулил из ангара, ощерившись двумя белыми когтями – мощнейшими в мире противоспутниковыми ракетами.

Истребителю без проволочек предоставили доступ к взлетной полосе 3-Б. Диспетчер на вышке выглянул из окна и увидел, как отполированный белый самолет двигается в нужном направлении. В кабине «Томкэта», судя по акценту, сидел американец, однако диспетчера что-то насторожило. Он взял в руки бинокль и настроил резкость: на корпусе и крыльях американского самолета была нанесена южнокорейская военная маркировка. Вдруг его глаза расширились от ужаса: под брюхом у тяжелого морского истребителя были закреплены две пусковые установки.

Международный аэропорт Инчхон находился у самой границы с Северной Кореей, и по последней договоренности между соседями любые полеты боевой авиации, тем более вооруженной, были запрещены. Северу ничего не стоит счесть этот взлет попыткой нанести первый удар.

Диспетчер опустил бинокль и нажал на большую кнопку на пульте: необходимо предупредить службу безопасности аэропорта и военных о несанкционированном взлете боевого истребителя. Зазвучала сирена. Из динамиков раздался спокойный голос, приказывавший всем идущим на взлет самолетам оставаться на земле.

Однако было уже поздно: истребитель Ф-14 «Томкэт» с ревом пронесся по полосе и рванул прямо в ослепительно голубое небо.

Противоспутниковые ракеты «АСМ-135» были готовы поразить свою первую космическую цель.

Космодром Цзюцюань,

пустыня Гоби, Китай

После трагедии в Казахстане охрану на всех десяти пусковых площадках Цзюцюаня значительно усилили. За безопасностью следили пятьсот специально подготовленных военных.

Исторический запуск производили с площадок 1-В и 7-А. К взлету готовились две гигантские ракеты-носителя «Великий поход 8С» – второй по величине системы в мире – с первыми тайконавтами, которым предстояло ступить на Луну. Каждая ракета была оборудована посадочным модулем «Цзыхуан», вмещавшим десять служащих военно-воздушных сил. Полет был подготовлен настолько быстро, что китайские инженеры до сих пор рассчитывали параметры возвращения обеих капсул и двадцати человек экипажа. Никаких гарантий – даже на то, что посадка на Луну будет успешной, – никто дать не мог.

Трехступенчатая ракета-носитель «Великий поход» имела четыре твердотопливных двигателя, закрепленных на корпусе, внутри которого имелось еще четыре двигателя «Шан-7». Их мощность практически равнялась мощности американских двигателей, на основе которых в конце семидесятых и была изготовлена китайская модель. До запуска оставалось тридцать секунд, и все четыре сотни инженеров в центре управления, широко раскрыв глаза, наблюдали, как от ракет отделилась шахта лифта и топливные шланги. Государственное телевидение КНР транслировало церемонию запуска более чем восьмисотмиллионной аудитории в прямом эфире с пятиминутной задержкой.

Первой от пусковой вышки должна была стартовать ракета под названием «Славный поход», за ней – «Великолепный дракон». Обе системы были собраны в большой спешке, и каждый участник полета знал, что вероятность взрыва значительно перевешивала вероятность успешного взлета, – однако никто из космонавтов, даже военные, готовые вести на спутнике боевые действия, ни за что не уступили бы свое место кому-либо другому. Каждую ступень отделяла полоса ярко-кумачового цвета, усыпанная золотыми китайскими звездами. Сама же ракета была цвета слоновой кости и гордо высилась на фоне ясного утреннего неба над пустыней Гоби. За десять секунд до расчетного времени запуска ожили громкоговорители, и толпы репортеров уставились на розовеющий горизонт.