Денис Тэтчер вышел на пенсию. Теперь полностью посвятил себя жене и стал осваивать новую для себя роль мужа лидера крупной политической партии. Скромный и даже смущающийся в обществе человек, он сам себе поражался:

– Если бы кто-то раньше сказал, что я стану запросто входить в комнату, полную незнакомых мне людей, пожимать руки направо и налево и со всеми беседовать, я бы рассмеялся.

На следующий день после победных для консерваторов выборов Маргарет Тэтчер и семья получили приглашение в Букингемский дворец. Денис и дети ждали, пока королева поручит Маргарет сформировать правительство. Летом 1979 года они обосновались на Даунинг-стрит. Впервые в роли супруга премьер-министра оказался мужчина. Никто не знал, как ему следует себя вести.

С сигаретой и стаканом он был незаменим на светских мероприятиях. Предпочитал джин с тоником или смешивал красное мартини с белым. Он обращался с дамами со старомодной галантностью, целовал им руки, отодвигал стул, когда они вставали. Он сопровождал Маргарет в зарубежных поездках. На международных встречах для жен президентов и премьер-министров готовится отдельная программа. Денис в ней не участвовал. Ему стало легче, когда премьер-министр Пакистана Беназир Бхутто вышла замуж и с ее мужем они могли сидеть вдвоем.

В руководстве партии ему мягко посоветовали продать свой «роллс-ройс», потому что мужу премьер-министра негоже владеть такой дорогой машиной. Он подчинился и купил «форд».

Денис наотрез отказывался давать интервью, объяснял:

– Мне отец говорил в детстве – китов убивают, только когда они начинают болтать. Я избежал массы неприятностей потому, что ничего не говорил и не писал.

Во время ужина в Белом доме в честь Тэтчер президент Джордж Буш-старший предложил выпить за Маргарет. Она ответила тем же. Неожиданно жена президента Барбара Буш подняла бокал и произнесла тост в честь Дениса. Все взоры обратились к нему. Ждали, что он скажет в ответ. Он встал:

– Как заметил Юлий Цезарь, входя в шатер Клеопатры, я здесь не для того, чтобы говорить.

И сел. Больше он не вымолвил ни слова.

Личный секретарь как-то спросил Маргарет, читает ли она газеты.

– О, нет! – ответила она. – В них часто пишут такие глупые вещи обо мне и моей семье, что если бы я читала газеты каждый день, я бы никогда не смогла исполнять свои обязанности.

Она сказала, что содержание утренней радиопрограммы «Сегодня» постоянно выводит из себя ее мужа Дениса. По утрам он, лежа в постели, слушал комментарии и выкрикивал:

– Ублюдки!

Денис частенько присутствовал на неофициальных заседаниях у них в квартире. Терпеливо наблюдал, как идет работа над текстом речи. Министры радовались, когда он дома, потому что он оказывал успокаивающее воздействие на жену. В поздний час он позволял себе вмешаться.

– Знаешь, дорогая, – обращался он к Маргарет, – кажется, сегодня мы далеко не продвинемся. Почему бы нам не прерваться и не продолжить работу утром?

И она всегда с ним соглашалась.

Ушлые помощники премьер-министра действовали именно через него. Они втолковывали Денису, в чем проблема, и просили поговорить с женой. Какие-то дела они вдвоем обсуждали в спальне. Депутат, который пришел из нефтяного бизнеса, предложил Маргарет рассказать о положении дел в отрасли. Она ответила:

– Не утруждайте себя. Я сплю с нефтяной промышленностью каждую ночь.

И в правительстве, и в парламенте она чувствовала себя очень уверенно. Если ее перебивали, она просто повышала голос, который менялся в зависимости от обстоятельств. Она ворковала, как голубь. Шипела, как змея. Лаяла, как собака. Маргарет не очень хороший оратор, поэтому она нервничала перед выступлением и тщательно готовилась.

На заседаниях правительства она не старалась договориться и выработать общую точку зрения. Она хотела провести свой вариант решения. Поиски консенсуса и компромиссы ненавидела:

«Всю свою политическую жизнь я старалась избегать компромиссов по той простой причине, что они, как правило, требуют отступления от принципов, свидетельствуют о растерянности и слабости».

Обычно она выступала первой и обрушивалась на тех, кто высказывал иную точку зрения. Категорически опасно было встречаться с Тэтчер тем, у кого слабые нервы, и тем, кто плохо подготовился. Она всегда знала больше своих оппонентов. Полемизировать с ней было трудновато. Она всю жизнь доказывала, что она лучше всех, что она здесь главная по праву. Девочка должна была не только сделать домашнее задание, но и доказать одноклассникам, что она сделала его лучше всех. Она читала документы по ночам, когда все остальные – министры и советники – спали.

Один из членов правительства после полуночи попытался покинуть резиденцию Маргарет Тэтчер на Даунинг– стрит, 10, где шло обсуждение важного вопроса:

– Надеюсь, вы простите меня, премьер-министр, но мне нужно идти, чтобы успеть прочитать документы к завтрашнему заседанию.

– А мне разве не надо их читать? – возмутилась Тэтчер.

– Вам тоже предстоит их прочитать, премьер-министр, но вам ведь не нужно спать.

Иногда ей хватало всего трех-четырех часов сна. Поразительным образом это совершенно не сказывалось ни на ее внешности, ни на ее работе. Больше пяти-шести часов она вообще не спала. Ложилась около двух ночи, а в пять– шесть утра уже была на ногах.

Она жаловалась руководителям партии:

– Только что проводила совещание кабинета. Как тяжело общаться с министрами, которые постоянно жалуются и говорят мне, что они устали. А я сказала, что не от чего им было уставать!

– И они вам поверили? – переспросил один из депутатов.

Она посмотрела ему в глаза и ответила без тени иронии:

– Если я им говорю, что они не устали, значит, они не устали.

«Меня, – вспоминал депутат парламента, – поражали карикатуры на нее в прессе, изображающие ее импульсивной задирой, весело дубасящей всех, кто попадется под руку, своей сумочкой. Однажды я зашел вечером на Даунинг-стрит, 10, чтобы поговорить с ее секретарем. Неожиданно вошла Маргарет:

– Вы, должны быть, голодны, молодые люди?

Несмотря на наши протесты, она исчезла за дверью маленькой кухоньки, вынула из холодильника нарезанную курицу, овощи и настояла, чтобы мы подсели к кухонному столику и разделили с ней ужин. Появился Денис и приготовил нам кофе».

Она с удовольствием кормила своих соратников ужином, когда они засиживались слишком долго. В морозилке всегда была лазанья или котлеты по-киевски, которыми она угощала министров и помощников. Если кто-то пытался ее остановить, Денис говорил:

– Не мешайте ей заниматься готовкой. Ее это успокаивает.

Она не отказывалась от алкоголя, предпочитала виски. Не осуждала поклонников горячительных напитков. Не наливала только тем, кто был за рулем. В парламенте она однажды обратила внимание на одного из партийных работников, который крепко выпил. Он не садился, опасаясь,