Анонимный представитель погромщиков заявил: «Смерть работорговцам! Месть наша будет жестокой и неотвратимой».

Революция: заводы «Найраваны» захвачены рабочими

Срочная новость: три завода корпорации «Найравана» захвачены восставшими рабочими. Корреспонденты подтверждают сообщения о том, что производство на этих заводах полностью остановлено. Все новостные агенства следят за развитием событий.

Картинка вдруг поплыла, потом обрела резкость, и прямо с экрана в лица сотен миллионов зрителей глянул молодой парень. Он сидел на фоне какой-то каменной стены, лохматый, в расстегнутой куртке, с упрямыми и по-хорошему злыми глазами, и держал на колене местный гудок (как назывался этот инструмент, Игорь не знал, окрестил «гудком» из-за сходства). Видимо, поняв, что он на экранах, парень крутнул ручку и запел резким, полным вызова голосом:

Когда мы вернемся —

Все будет иначе!

Прекрасный сбудется сон!

И ты не печалься —

Поможет удача

Порвать полумертвый сезон!

О тепленьком хлеве

Пусть плачут другие,

А нам нет смысла в тоске!

Мы все соберемся,

Мы будем живыми —

На будущий год налегке!

Когда придут наши —

Кончится полночь,

Повисшая над страной!

По темным углам

Попрячется сволочь,

Не смея выйти на бой!

А ты не печалься!

Ведь с нами – удача!

И наше время придет!

Когда мы вернемся – все будет иначе,

Встречайте на будущий год!

Живым так просто!

Поверь – и мы сможем!

Осмелимся, победим!

И выбор дороги —

Не очень-то сложен,

Лишь вспомнить – и не позабыть

И слово,

И дело,

И доброе имя,

И солнечный свет не погас!

Мы встретимся снова,

Оставшись живыми,

На будущий год ждите нас![14]

Картинка растаяла.

– Эээ… мы приносим свои извинения за пробой трансляции… – Возникший снова диктор сглотнул, посмотрел куда-то в сторону, улыбнулся. – Мы продолжаем выпуск…

– Нет, ну ни фига себе, – выдохнул ошарашенный мальчишка. Вот тебе и кислотная музычка… – Это ж надо такому быть… – Он вскочил, словно готовый бежать на баррикады.

Андрей Данилович и Охэйо одновременно иронично посмотрели на него. Игорь смутился. В самом деле – этим найдется кому заняться и без него, да и вмешательство землян в такие вещи могло иметь последствия самые негативные. Но все же – здорово, что здешнее болото забурлило. Может быть, и не потому, что прибывшие земляне дали мьюри реальный и донельзя наглядный пример ДРУГОЙ жизни, а просто потому, что глубина дерьма в Федерации превысила все разумные пределы – но все равно, мальчишка волновался за тех неведомых мьюри, что бросили вызов тупой и бездушной системе, почти как за своих товарищей. Да и потом – почему неведомых?! Вайми и вся его безумная веселая банда – где они сейчас? Уж точно не в террейны папочкины забились. А знакомые остальных землян? А… а Лина?! На губах ожил вкус ее поцелуя – вкус свежей воды, вкус солнечного полдня в степи… Ну нет же, ну вот сейчас впору сбежать – к ним. И вместе с ними…

Игорь вздохнул. Дело его было – здесь, и он обязан был его продолжать, даже если это казалось сейчас смешным и бесполезным.

– Это была невероятная победа, – сказал Охэйо, возвращаясь к теме встречи. Несмотря на актуальные новости в сегодняшнем мире, он явно все еще был под впечатлением от увиденного на комбрасе – щеки у него покраснели, глаза блестели. – По всем канонам вы, земляне, НЕ МОГЛИ победить, это было просто невозможно. Но – победили все-таки. Мужеством и точным расчетом, а это очень редкое сочетание. А Чужие во многом перехитрили сами себя – развитие военной техники у них ушло в противоборство плазменных орудий и силовых полей, о многом другом оружии они и думать забыли. Да и застой ко времени вашего появления в Галактике царил невероятный. Сейчас даже трудно поверить… Так что там было дальше?

Игорь усмехнулся, тряхнул головой и вставил в проектор еще один чип.

В этот день обстановка в зале Большого Круга показалась адмиралу Масальскому совсем иной, чем недавно в личном женевском кабинете Его Величества Императора Всероссийского. Вроде бы ничего не изменилось, но даже сам воздух пах теперь иначе. Давящая атмосфера неотвратимой угрозы, царившая здесь столько дней, тяжелое ожидание, временами похожее на беспомощность, самое ненавидимое землянами чувство – исчезло.

– Итак, Вячеслав Иванович? – Император повернулся к нему. Он был бодр и весел, как и в любой день до начала войны. – Докладывайте. Общество ждет.

«Общество» – Император Англо-Саксонской Империи Его Величество Эдуард VII, генералитет военный и гражданский – короче, весь Большой Круг – и правда заинтересованно ждало.

– Победа полная, Ваше Величество… господа… товарищи! – Голос адмирала дрогнул, но никто даже глазом не моргнул. Справившись с собой, адмирал продолжал: – Флота противника как сколь-либо организованной силы более не существует. Из состава команд у него погибло не менее ста пятидесяти тысяч бойцов, более семидесяти тысяч пленено нами. Из захваченных и сдавшихся кораблей значительная часть может быть использована немедленно, правда многие – лишь после переделки…

– Насколько велик нужный объем работ? – спросил Василий VI.

– Корабли дайрисов нам не походят совершенно, нэйкельские – только с дорогой и сложной переделкой, – вздохнул Масальский. – Джагганские примитивны, но вполне могут быть использованы в охранных эскадрах немедленно. Настоящий подарок – корабли сторков, но их очень мало нам досталось, сторки дрались, словно черти… Есть еще корабли нескольких рас, помимо этого уже в ходе боя и позже на нашу сторону перешло двадцать семь судов, в основном – нэрионы и шэни, но не только. Именно перешли на нашу сторону, не сдались нам – они готовы драться вместе с нами.

– Наши потери? – уточнил Император.

– Велики… Погибло и пропало без вести по приблизительным подсчетам – мы еще тралим космос на месте сражения и находим живых – более двадцати тысяч человек, – вместо Масальского ответил маршал медицины Баннефрич.

– Какой из кораблей больше всего отличился? – спросил Эдуард VII.

– Несомненно, линкор нового совместного проекта «Память Китежа», Ваше Величество, – решительно сказал Масальский. – Прорыв головы атакующей колонны Чужих, дуэль с четырьмя линкорами врага – три он уничтожил, четвертый – флагманский линкор джаго – заставил сдаться. Команда понесла тяжелейшие потери…

– Что ж. Погибших оплачем и героев наградим позже, – поднялся Глава Большого Круга маршал фон Райхен. Взглядом попросил разрешения у императоров. – Пока же предлагаю действовать! Начнем с того, что немедленно проводим ротацию – Первый и Второй Флоты отзываем от Земли, их сменяют для ремонта и отдыха команд Четвертый и Седьмой. Их оставшихся сил вполне хватит для прикрытия метрополии. К Первому и Второму присоединяем Шестой. Это более восьмисот вымпелов при поддержке тысячи трехсот истребителей.