– Себастьян, – за спиной послышался голос Уилла, обеспокоенный и участливый.

Оборачиваться не хотелось, но Себастьян сделал над собой усилие и криво улыбнулся уголком рта.

– Извините, что испортил вам обед.

– Ты ни в чем не виноват, – покачал головой Фалько. – Это все Виктория с ее жаждой денег.

– Ее можно понять. – Себастьян прислонился к дереву и уставился на собственные ноги, утонувшие в осенней листве. – Ради Сэры я бы отдал все, что у меня есть. Всю магию, всю свою кровь до последней капли. Лишь бы она была жива. Ей сейчас исполнилось бы восемнадцать, Уилл. Всего восемнадцать, самое начало жизни, а я…

Уилл шагнул к нему, тяжелая рука легла на плечо, несильно сжав.

– Ты не виноват, Себастьян. У тебя была тяжелая жизнь, и не ты ее такой сделал. Родерик – вот кого стоит винить в смерти Сэры. В том, что ты потерял десять лет и только чудом сохранил рассудок. Он виноват, не ты.

Себастьян покачал головой. Но чужой руки стряхивать не стал – наоборот, ему совершенно по-детски хотелось прижаться к Вилмару, оказаться под его защитой хотя бы на несколько минут. То, что ворочалось в его мыслях, лишало всякой воли и сил.

Но именно это произнести нужно было уже давно – ведь монстр, призрачный, уже не ухмыляющийся, был категорически против.

– Это я убил ее. Ее и эту мразь, которая мучала меня год. Которая продала меня за пятьсот золотых, словно вещь. Я так хотел увидеть мозги Родерика и его дружков на полу, что не мог думать больше ни о чем. Представлял в тот момент, как они все умирают в страданиях, и никогда не был так счастлив, – зло проговорил Себастьян. Ощущения, которые были у него тогда, словно вернулись. – Я убил их, Уилл. Убил свою сестру. Но если бы можно было повернуть время вспять, а ценой спасения Сэры была бы жизнь Родерика, я поступил бы так снова.

– Себастьян…

– Я монстр, Уилл. – Он поднял голову, чтобы смотреть уже прямо перед собой. – И кажется, меня это устраивает.

Собственной тени перед глазами больше не было.

Глава 13

Игнорировать настойчиво греющуюся под щекой подушку становилось все сложнее. Повозившись на смятой простыне, с трудом выбравшись из-под руки Себастьяна, Мэйр все же нащупала амулет связи и с тяжким вздохом считала сообщение.

И сообщение ей не понравилось. Да не просто не понравилось, а заставило усомниться, не спит ли она до сих пор. Озабоченно хмурясь, Мэйр зачем-то зажгла над головой тусклый огонек ночника и прослушала запись повторно.

«Подменыш, проснись и пой. Светлому Кругу надо приложить подорожник».

Тут возник закономерный вопрос… Нет, даже два. Почему лорд-менталист вдруг заделался мальчиком на побегушках у Светлого Круга – и отчего крайней оказалась Мэйр? Даже если забыть, что в столице имеется другая темная аномалия – Анаис Флевретти, – у светлых архимагов наверняка есть свои целители на все случаи жизни.

Что ж, видимо, на этот случай никого не нашлось. Еще с минуту уныло поглядев в потолок, Мэйр запросила у Фалько координаты на перемещение и села на постели.

Оглянулась на спящего Себастьяна и искренне пожалела, что когда-то вообще дала свои ментальные параметры всей этой столичной братии. Потому как именно сейчас уходить от своего личного белобрысого несчастья категорически не хотелось.

Прошло всего несколько дней с визита в дом Фалько, и с тех пор Себастьян стал… другим. Озадаченный, напуганный и отстраненный сильнее прежнего, он исчез в лесу вместе со своим луком почти на сутки, заставив Мэйр изрядно понервничать. А когда вернулся, притащил на плечах оленя. И на первую же попытку расспросить, какой Бездны, собственно, творится, посмотрел так, что впору было бежать из своего же дома без оглядки. Такой Себастьян откровенно пугал. И, что уж там, возбуждал до дрожи в коленях, стоило ему только приблизиться.

К счастью, вооруженное перемирие со второй стороной его личности установилось довольно быстро, вернув Мэйр ее Себастьяна. Наглого, бессовестного и с таким самомнением, что покойному Гейбриелу впору волчком крутиться в чертогах Хладной. А еще ласкового, горячего и крепко прижимающего к себе холодными ночами.

– Что, опять? – послышался чуть сиплый голос Себастьяна, который, очевидно, почувствовал, что она отстранилась. У нормального человека, разбуженного посреди ночи, вид был бы помятый и сонный; однако ж ее несчастье выглядело так, будто собралось кого-то убить и съесть. – Ты одна, что ли, работаешь в вашей богадельне? Давай соврем, что я взял тебя в плен и не пускаю.

А, ясно – он решил, что это очередной вызов от дежурного целителя.

– Всего лишь соврем? – делано изумилась Мэйр. – Что-то ты нынче мелко плаваешь, чудище лесное.

– Ха! Я просто еще не проснулся.

Себастьян вроде как расслабился и даже улыбнулся краем рта. Однако в воздухе отчетливо веяло настороженностью и недовольством. Как же, всякие недужные засранцы посмели покушаться на внимание его феи.

Это немного раздражало. И Мэйр могла бы в самых красочных выражениях поведать, что кто-то здесь изволил вконец охренеть. Но не стала. Все-таки она понимала причины такого поведения и чувствовала за собой вину.

И недели не прошло с того знаменательного дня, как она ушла на работу и вернулась только двадцать семь часов спустя. Ну как вернулась… до портала вроде дошла, а дальше ее тельце в отключке волок на своих могучих плечах сам коммандер Ларссон, в доме которого Мэйр и провела большую часть дежурства. Жена коммандера, тяжело переносившая беременность, едва не потеряла ребенка. В будущем Мэйр собиралась вызвать преждевременные роды, но сейчас было слишком рано. Так что пришлось угрохать всю ночь и резерв на то, чтобы Арделия и нерожденный младенец дружно не отправились к Хладной.

Само собой, про Себастьяна Мэйр тогда не забыла. Вот только за все это время они с Фалько не додумались одарить его даже самым завалящим ментальным амулетом. Сначала это было попросту вредно и опасно, а затем стало как-то не до того. Пришлось искать окольные пути для связи… и выбирать тут оказалось не из чего. Себастьян, без того взвинченный от пропажи особо ценной фейки, полночи провел в компании Френсиса. Тот, естественно, не мог просто сказать, где потерялась ушастая пропажа, и выместись себе подобру-поздорову. Что удивительно, в ходе этого трогательного общения ни один из двух белобрысых поганцев не пострадал.

– Лучше засыпай обратно. И не дуйся, – в итоге миролюбиво пробормотала Мэйр, склонившись над своим поганцем и прижавшись губами к прохладному лбу. Себастьян тут