— Думаешь, его кто-то запугал?

— Очевидно, что так.

— Может готовится к родовой войне?

— Нет, отец, ты же знаешь, Кранские давно ни с кем не воюют.

— Знаю, Гриша, знаю... Но кто мог его так запугать?

— Вот на этот вопрос я не смогу ответить.

— И даже твои люди не навели справок?

— Даже они, — с виной в голосе ответил Григорий, — Кранский больше говорил о том, что Маша его не интересует. Про союз он упомянул лишь раз...

— Думаешь, это как-то связано с Машей?

— Мы давно ее ищем, может она нашла себе влиятельного жениха? — рискнул предположить Григорий.

— Это не похоже на Машу.

— А так ли хорошо мы ее знаем? — Григорий пожал плечами.

— Тоже верно, — кивнул отец и глава рода, он был слишком занят делами, чтобы уделять время своей дочери...

А ее старший брат и был тем самым человеком, которому Маша доверяла. Он пытался сделать так, чтобы отец воспринимал собственную дочь не просто, как инструмент, с помощью которого можно заключить союз с любым родом. Получалось у него это не очень. Отец и глава рода был чрезвычайно консервативным человеком, а порой до того упрямым и своенравным, что не слушал никого. Ставил во главу всего только свое мнение.

Позже в кабинет забежала маленькая девочка лет восьми — младшая сестра Маши. Она дала книгу отцу и сказала, что это любимый книжка, которую читала Маша. Еще девочка призналась отцу, что очень скучает по старшей сестре и хочет ее вернуть.

Девочка очень любила Машу, но про книгу ничего знать не могла. Принести ее отцу — это идея Григория, собственно он и подговорил свою младшую сестренку это сделать.

Григорий — единственная надежда на то, что Маша когда-нибудь сможет начать нормально общаться с отцом и матерью. Правда пока план его идет не очень хорошо. Отец взял книгу из рук любимой маленькой дочки и даже обещал почитать. Но не это главное достижение Григория, а то, что Князь Кранский «соскочил», хоть сам мужчина и не приложил к этому руку.

На самом деле Григорий часто думал над тем, что возможно стоит запугать Кранского, но так и не решился, а затем позвонил Кранский и все «обрубил». Григорий не знал радоваться ему или нет, а затем он, в тайне от остальных, вышел на связь с Машей. Они говорили очень долго, а в конце разговора Григорий заявил:

— Маша, кажется, я придумал, как нам все обыграть. Жди гостей.

— Уверен?

— Если ты уверена в том, кого выбрала, то уверен и я.

— Джек не подведет, — прошептала Маша.

— Разумеется. Только предупреди его.

— Хорошо.

— И еще кое-что... Не знаю рассказывала ты ему обо мне или нет, но передай, что я его чертовски уважаю. Запугать Кранского — это большого стоит, он уже давно не выходил из поместья, собрал всю гвардию вокруг себя и теперь, наверное, сидит и дрожит.

— Ого! — удивилась Маша, Джек не очень вдавался в подробности, когда рассказывал, как именно решил проблему с Кранским.

— Вот, я же говорю, твой Джек — нечто.

В этот момент отец Григория и Маши открыл книгу, что ему принесла маленькая дочка и принялся читать. Леонид Чайковский прочитал лишь первые страницы и книга поглотила его. Он был ей настолько заинтересован, что даже не представлял, как именно она на него повлияет.

План Григория заключался в том, что ему нужно было каким-либо окольным путем донести до отца нужные мысли. Он понимал, что отец не будет слушать тех, кого не считает авторитетом. А не считал он таковыми всех, кто был младшего него. Единственная лазейка — книги. К ним Леонид относился с уважением и те, кто знал об этой его особенности могли на него повлиять.

Григорий — знал! Но он очень долго искал нужную книгу, которая бы позволила отцу взглянуть на ситуацию с Машей с другой стороны и вообще изменить свое мнение. Григорий даже создал специальный комитет, куда нанял только людей, что владеют скорочтением. Почти все то время, что Маша была в бегах, десятки людей в Москве читали по одной, а то и по две книги в день, все они искали то, что для них подробно обозначил Григорий.

Разумеется, Леонид не из тех людей, мировоззрение которых может запросто перевернуться после прочтения одной из книг. Однако, Григорию лишь нужно было как-то заставить его мыслить в нужном направлении, подготовить «благородную почву». А дальше он собирался обратиться за помощью к бабушке и дедушке по линии отца. Леонид очень их уважал, а потому, как минимум бы выслушал.

Что бабушка, что дедушка, не очень разделяли то, как правит родом их сын, однако им было плевать практически на все, а когда они спохватились, то было уже поздно — Леонид собирался выдать свою восемнадцатилетнею дочь за сорокалетнего Князя Кранского. Собственно, поэтому они и решили действовать совместно с их единственным внуком — Григорием.

Конец интерлюдии.

Уже сегодня прилетят родственники Маши.

— Почему ты вообще на это согласилась? — спросил я, сидя за столом и уплетая вкуснейший завтрак.

— Потому, что это моя семья, — пожала плечами Маша, — и я не собираюсь всю жизнь от них бегать.

— Забыла про Кранского? — не очень уместное и приятное для нее напоминание, но я не могу промолчать, — или может напомнить тебе про браслет? Я уверен, что и детство у тебя было не сладкое...

— А вот и не угадал, — усмехнулась она, — детство у меня было счастливое.

— Ладно, допустим. С детством я не угадал. Как насчет браслет на ляжке и Кранского?

— Так это все отец.

— Ах отец?

— Ну, да. Он очень боялся меня потерять, а потому и заставил надеть этот браслет. Если тебе интересно, то один раз это даже меня спасло.

— Не буду об этом спрашивать, — вдруг ей неприятно вспоминать, вместо этого я решил разыграть «козырь» в очередной раз, — Кранский?

— Да что ты заладил?! — возмутилась она, — Кранский, Кранский?! Жопа-сранский!

— Ха-ха, — вот, узнаю Машу, — я вскочил и обнял ее, — прости, что заставил это вспоминать, просто я не понимаю, как ты так быстро сменила мнение и решила, что хочешь наладить общение с семьей.

Маша долго мне рассказывала о своих отношениях с родственниками. Как выяснилось, я много чего напридумывал. Но и она тоже «хороша», могла бы и сразу все подробно рассказать. Как оказалось проблема заключалась лишь в ее слишком консервативном отце, который, к слову, тоже по своему любил свою дочь. Хотел для нее только лучше.

Что до замужестве на Кранском, так Маша сказала, что для многих родов — это нормальная практика, впрочем, сейчас она уже уходит в прошлое. Вот только ее отец, как раз из прошлого. Он не хотел подпускать к своей дочери молодых аристократов, все говорил, что они испортят ее и бросят, а вот Кранский будет Машу ценить и в целом станется хорошим мужем. Кроме того, даже сама Маша понимала, что союз ее рода с Кранскими в перспективе будет выгодным, вот только для нее было неприемлемо, что жениха отец выбирает ей сам и это стало последней каплей.