— Они с каждым годом становятся все меньше. Если поставишь ее на стол, можно будет начать.

Сначала установили на стол коробку, потом поместили в нее чип — во избежание его исчезновения в общей неразберихе, царившей в зоне отдыха. Элиот произнесла одно слово, и коробка озарилась светом; над ней появились файлы в форме еще нескольких коробочек разных цветов. Большая часть из них имела обозначения в виде римских цифр от нуля до семи. Цвета варьировались от белого до черного.

— Ноль. — По команде Элиот крышка белой коробочки открылась. — Начать сначала.

Из контейнера поднялось и развернулось перед экипажем изображение, четкое и ясное, как на симуляторе, но в миниатюре. На расстоянии вытянутой руки от Фара за алюминиевыми столиками сидели человечки размером с кукол. Некоторые держали вилки, другие — палочки для еды. В руках свежеиспеченных кадетов, выросших на питательных кубиках, и то и другое выглядело вполне естественно. Фар внимательно всмотрелся в их униформу. Этих ребят готовили для Корпуса. И они сидели за обедом в Академии.

Столовая выглядела так же, как и в школьные годы Фара, но несколько по-другому. Клетчатый пол — из красных и белых квадратов, а не из синих и серых. Камера наблюдения, снимавшая зал, размещалась под другим углом и смотрела в сторону обеденных столов, а не возвышения, с которого инструктор Марин в начале каждого семестра рокочущим голосом зачитывал свой запретительный список. На кухне сновала та же миссис Бенуччи с непокорными прядками, выбивавшимися из-под сетки для волос; она накладывала пасту, приготовленную, по ее словам, согласно древнему семейному рецепту. Экстон Эльба сидел на своем месте, выбирая томаты из подливки. Инструктор Ли — он вел весьма популярный курс «Поп-культура через века» — щеголял характерной прической ядовито-зеленого цвета.

Фар перевел взгляд на свое обычное место в дальнем конце второго стола. Логика подсказывала, кого и что он обнаружит, и все равно увиденное шокировало. Элиот совсем не походила на Элиот. Без головного убора, лысая, она сидела в кругу друзей и так смеялась, что едва успевала отправить что-то в рот. И улыбка у нее была… настоящая.

Все такое знакомое. И такое чужое.

а могло бы быть могло бы быть могло бы быть

Могло бы быть его жизнью.

А стало чужой.

В столовой по громкоговорителю зачитывали объявление: «Кадет Маккарти, зайдите в кабинет директора Марина».

— В этой вселенной Марин — директор? — прошипел Фар. — Это что? Самая мрачная из возможных реальностей?

— Чем дальше, тем хуже. Но с этого момента и далее Марин для нас — наименьшее из зол. — Улыбка у Элиот на голограмме померкла, а когда она встала и надела фуражку, исчезла совсем. Что-то во взгляде теперешней Элиот, наблюдавшей за этой сценой, подсказало Фару, что беззаботная усмешка вернется на лицо девушки не скоро. — Может, хотите устроиться поудобнее? Занимайте места, запасайтесь снеками. Это займет некоторое время.

В конце концов Элиот пристегнули наручниками к одной из «гардеробных» труб гардероба, хотя особой нужды в этом не было. Похоже, она выдохлась, и после того выстрела из бластера вся ее решимость куда-то улетучилась. Интерфейс Элиот непрерывно показывал директиву Бюро мультивселенной, гласящую, что она может вновь завладеть оружием, причем очень просто, но тело отказывалось повиноваться. Она просто не могла убить.

Больше не могла.

Еще не могла.

Элиот почти не узнавала себя на голограмме; девушка на видеозаписи пружинящей походкой шла к кабинету директора Марина, еще не ведая, что жизнь, какой она ее знала, закончится через пять шагов, через четыре, три два, один…

Объект «Ноль»

8 мая 2371 года нашей эры

Запись с камеры видеонаблюдения переносит зрителей из коридора Академии в кабинет директора Марина. Дверь открывается, входит Элиот Маккарти. Увидев сидящую за столом мать, девушка останавливается. По ее лицу пробегает тень.

Элиот: Мама? Что ты здесь делаешь?

Директор Марин: В Академии вы должны обращаться к ней «Инструктор Маккарти», [указывает на свободный стул] Садитесь, кадет Маккарти.

Элиот идет к стулу, приостанавливается, заметив еще одного мужчину; на нем не форма Корпуса, а штатская одежда, и сидит он в другом конце комнаты. На лице желчное выражение. Он либо очень дорожит своей замшевой шляпой, либо просто забыл снять этот нелепый головной убор.

Элиот: Кто это?

В ответ мужчина только отворачивает лацкан пиджака, и там проблескивает что-то золотистое. Камера не ухватывает детали, но ноздри у Элиот при виде значка раздуваются. Что-то случилось, понимает она.

Директор Марин: [уже настойчивее] Садитесь, кадет Маккарти.

Эмпра: Все в порядке, Элиот.

Директор Марин принужденно покашливает. Улыбка на губах у Эмпры блекнет.

Эмпра: Все в порядке, кадет Маккарти.

Элиот: [садится] Что происходит? Что-нибудь не так с моим выпускным экзаменом на симуляторе?

Директор Марин: Вы прошли его выше всяких похвал. Лицензионная комиссия чрезвычайно довольна. Речь даже шла о вашей отправке в настоящий Версаль…

Элиот: Я всегда этого хотела.

Директор Марин: Не перебивайте, когда я говорю, кадет. Я бы взял вашу оплошность на заметку, но теперь это не имеет смысла. Если результаты на экзамене вы показали выдающиеся, то совсем другие результаты привели вас сегодня в этот кабинет. Ваше физическое обследование выявило некоторые особенности, заинтересовавшие Бюро мультивселенной. Агент Бюро Август Аккерман прибыл, чтобы сопроводить вас в их учреждения для дальнейших исследований.

Элиот: Исследований? Какого рода?

Директор Марин: Они не удостоили нас ответом. Типичные для рыцарей плаща и кинжала секретные штучки.

Агент Аккерман: Бюро мультивселенной, в отличие от Корпуса путешественников во времени Центрального, на деле придерживается директив, которые регулируют его деятельность. Мы сохраняем закрытую информацию закрытой.

Директор Марин: Должен уведомить вас, что Корпус данной вселенной не создал ни единой поворотной точки…

Агент Аккерман: Пока. Это только вопрос времени, вы создадите их множество.

Элиот: Но как же насчет выпускного? И моего назначения в Корпусе?

Эмпра: Корпус согласился сохранить для тебя вакансию.

Элиот: Но, мама…

Директор Марин: [кашляет] Инструктор Маккарти.

Обе женщины игнорируют его.

Элиот: Я не могу просто бросить все и уехать. Солара несколько месяцев планировала мой выпускной вечер.