ей другую работу. Мысль о том, что у меня есть собственный дом для управления им, вызывала неожиданный трепет, независимо от того, приходилось ли мне делить его с Нико.

— Изабель приходит по понедельникам и четвергам. Она также убирается.

Она была здесь вчера, но в его комнате такой беспорядок? Может, он был странным в своих вещах. Я стряхнула это с себя.

— У тебя есть компьютер, которым я могу воспользоваться? Мне нужно помочь маме с некоторыми деталями свадьбы.

— У меня в кабинете есть ноутбук. Ты можешь использовать им. И… — он вытащил бумажник и бросил на стойку черную кредитную карточку, — … Все деньги, которые ты тратишь.

Мне не нравился личный характер траты денег этого человека. Особенно с мыслью о том, что его банковская информация уже у меня в сумке, наверху.

— Мне это не нужно. У меня есть отец, — ответила я, зажав нижнюю губу между зубами.

— С этого момента ты будешь пользоваться моими деньгами. — его тон был непроницаем, когда он надел часы.

Перевод: «Теперь ты принадлежишь мне, а не твоему папе».

Я кивнула, но затем замерла, когда подушечка его большого пальца потянула вниз мою нижнюю губу, пока она не выскользнула из моих зубов.

— Не искушай меня, — сказал он с резкостью, которая коснулась моей кожи.

От меня не ускользнуло, что он говорил о целующейся разновидности искушения.

У меня перехватило дыхание где-то в груди. Как мне хотелось провести языком по его большому пальцу, втянуть его в рот. Это был зуд, который я едва могла остановить, и знала, что он увидел желание на моем лице.

Его глаза горели, как уголь, и он провел большим пальцем по моим губам, призывая меня сделать это. Дрожь сотряслась сквозь меня. Я не была такой храброй, и мы оба это знали. Он сделал шаг назад и сунул руки в карманы, оставив теплый отпечаток на моих губах.

Он взглянул на кузена, который сидел, упершись локтями в колени, и наблюдал за игрой.

— Лука останется здесь с тобой. В моем кабинете.

Широкие плечи Луки напряглись под белой рубашкой.

— Туз…

— Если тебе нужно связаться со мной, ты можешь воспользоваться его телефоном, пока мы не купим твой завтра, — сказал он мне, хватая ключи со стойки.

Лука стоял во весь свой невероятный рост — сто девяносто пять сантиметров.

— Я не нянька, босс.

Я смотрела вперед, мысленно молясь, чтобы Нико не оставил этого человека со мной.

— Да, пока я не найду кузена-гея, — сухо ответил Нико.

Я закрыла глаза.

Можно с уверенностью сказать, что этого не произойдет, учитывая, что Коза Ностра была худшим защитником ЛГБТ-сообщества, чем для женского движения. Это была незавершенная работа.

У Луки задрожала челюсть.

Нико открыл заднюю дверь, но остановился.

— Елена?

— Да?

— Сожги эту футболку.

Затем он ушел, не сказав больше ни слова.

Я посмотрела на свою розовую футболку с надписью «Янки». Я догадалась, что Нико был фанатом «Ред Сокс».

У нас действительно ничего не выйдет.

♠️ ♠️ ♠️

Лука смотрел на меня так, словно хотел обхватить своими большими руками мое горло и сжать.

Нервы играли под моей кожей.

— У него в кабинете нет телевизора, — сказал он наконец.

Я моргнула, понимая, что он спрашивает меня самым высокомерным способом, который я когда-либо встречала, может ли он смотреть телевизор здесь, хотя Нико сказал ему идти в свой кабинет.

Я действительно не хотела проводить свой день рядом с этим человеком. Он был таким нервным, но если он собирался пробыть здесь какое-то время, я не хотела, чтобы ему пришлось прятаться в кабинете Нико. Это заставило бы меня чувствовать себя виноватой на протяжении всего дня.

— Ну, думаю, то, чего он не знает, ему не повредит.

Вместо того чтобы поблагодарить меня, он кивнул в сторону еды на стойке.

— Что там?

Я вздохнула, схватила свою тарелку и подвинула ее через островок в его сторону.

НИКО

Я откинулся на спинку стула и хрустнул костяшками пальцев. Только тогда я осознал беспокойство, бродившее у меня под кожей.

Я не знал, как собираюсь пережить рабочий день с Еленой в моем доме, желая снять ее одежду всякий раз, когда я попрошу ее. Эта мысль постоянно крутилась в уголке моего сознания, и именно по этой причине я не хотел жениться на ней. Я сидел перед пятью мужчинами, которые убили бы меня, если бы могли, в конференц-зале моего клуба, и не мог думать ни о чем, кроме того, как она выглядела обнаженной на моей кухне, какой гладкой была ее кожа, какой она была на вкус.

Она была вкуснее, чем отмывание денег.

Я не планировал этого делать. Я собирался еще кое-что вытянуть из Сальваторе за то, что он трахнул меня, но когда он сказал Оскар Перес… иррациональный жар Елены, обжег мои вены. Итак, я узнал, где он живет, а потом выстрелил ему в голову. Я пытался успокоить себя этим, но Сальваторе просто отдал бы ее кому-нибудь другому, и я знал, по какой причине, черт возьми, я не мог с этим справиться.

— У меня есть идея, почему бы тебе не…

— У меня есть идея, — оборвал я Рафаэля, мой голос оставался бесстрастным. — Почему бы тебе не убраться отсюда нахуй?

Напряженный воздух пополз по комнате на четвереньках. Я не мог больше ни секунды слушать его дурацкое предложение.

Загорелое лицо мексиканского наркобарона покраснело и покрылось пятнами.

— Это был всего лишь деловой совет от одного человека к другому, — буркнул он, вставая.

— Если бы мне необходим был деловой совет от человека, который беднее меня, я бы спросил.

Рафаэль захлопнул дверь конференц-зала, прежде чем трое его людей успели скрыться за его спиной.

— Мы закончили? — спросил я у стола.

С напряженными лицами и бегающими взглядами все мужчины поднялись на ноги и направились к выходу из кабинета.

— Ну, — сказал дядя Джимми, сидевший рядом со мной, — Кому-то надо потрахаться, и это не мне.

Преуменьшение, если я когда-либо слышал.

Прошло уже почти две недели, и желание начало разгораться, бурлить, пока не стало абсолютной необходимостью. Даже я знал, что становлюсь ослом, когда воздерживаюсь от секса. Я даже не мог вспомнить, когда в последний раз так долго сдерживался. Не было никакой особой причины для воздержания, за исключением раздражающего ощущения, что у меня возник внезапный стояк из-за длинных чёрных волос, и в последнее время я встречал только одну, у кого они были.

— Не очень-то это хороший бизнес, разозлить наших поставщиков, — сказал Джимми, закуривая сигару и откидываясь на