вроде механизма природы — если оказался настолько непригоден для троп, что сломал свое главное оружие, то умри голодным и не делись своей слабостью с потомством.

Поэтому Эргар избегал общества других охотников Алькады — он чувствовал презрительные взгляды на своей спине. Открыто высказать неуважение Грозе Горных Пиков никто не рисковал. Но за спиной…

— Заметил, да? — Индгар потрогал обломок. — Прибавь сюда еще три сломанных ребра, вывих левого плеча, открытый перелом берцовой кости и… — орк вытянул сорочку из брюк и задрал повыше, демонстрируя жуткий, длинный шрам, прошедший от солнечного сплетения до пупка. — едва ли не кишки по улице пришлось собирать… Хорошо вы нас тогда с Аркаром потрепали. Погоня выдалась что надо и…

Орк замолчал и с сомнением посмотрел на амулет.

— Странно, Говорящий, — задумчиво протянул Индгар, продолжая смотреть на амулет так, будто видел в том если не предателя, то кого-то, потерявшего доверие.- Мне сказали, что с амулетом я почувствую твой Взгляд Ведьмы, а если ты попробуешь забраться мне в разум, то он защитит. И в «Морском Бризе» так и было. Я действительно его чувствовал. Знаешь… будто назойливая муха перед глазами мельтешит. Все отогнать пытаешься, а она, зараза, возвращается обратно и разве что не на нос садится. А теперь…

Индгар пожал плечами и намотал шнурок на левый кулак. Отсутствующе фаланги теперь заменяли дешевые, деревянные протезы. Даже не обточенные так, чтобы напоминать внешним видом пальцы, а просто выдержанные в цилиндрической форме.

— Молчишь, да? — Индгар улыбнулся кривой, явно усталой, но победной улыбкой. Как если бы орк что-то давно пытался сделать, у него не получалось, а теперь он, наконец, достиг своей цели. — Но молчать ты будешь не долго. Только не когда я тобой займусь.

Едва ли не театральным движением он отстегнул застежку на «свитке» и развернул тот по столу. Как и подозревал Ардан, в кожаных креплениях действительно находились инструменты. Только совсем иного толка. Ножи с нехарактерными, тонкими, длинными пластинами вместо лезвий. Вытянутые иголки, куда тоньше и острее вязальных спиц, небольшие молотки, уменьшенная копия садовых ножниц, чем-то напоминающих расплющенный клюв ворона.

И еще много чего другого.

Все это «великолепие» игралось бликами в отсветах ламп, качавшихся над головой.

Они находились в довольно просторном помещении. Не очень большом и слишком пустом, чтобы спутать со складом. Лишенным окон и обладающим всего одной дверью, да и до той пришлось бы подняться по лестнице на небольшую прилегающую платформу. Так что не подвал.

Но и не жилой массив.

Из запахов только сырость, орочий пот и еще небольшой привкус. Какой-то смутно знакомый, но Арди все никак не мог взять в толк, где он прежде уже его чувствовал. Характерный, специфичный, чуть горьковатый привкус. Слишком редкий, чтобы к нему привыкнуть и не обращать внимания, но и не настолько, чтобы вообще не запомнить…

Впрочем, куда больше Ардана волновало текущее местоположение, нежели нюансы запахов.

Они с Индгаром находились в старом, заброшенном цеху очень небольшой фабрики. Свидетелями некогда кипящей трудовой деятельности здесь еще оставались борозды в полу, откуда выкорчевали рельсы для тележек. На далеком потолке, где крыша прохудилась и просвечивало небо, еще свисали цепи и направляющие для подъемных механизмов. А на стенах остались полосы пятен от каких-то приборов, полок и чего-то еще.

— У нас ведь в бандах нет Говорящих, которые могли бы заглянуть в сознание чтобы что-то узнать, — орк картинно, медленно и показательно, вытащил одну из иголок. С человеческую, мужскую ладонь длиной, та местами потемнела и покрылась рыжеватой коркой. Но не из-за ржавчины. Скорее от того, сколько крови испило это жало, и сколько страха и криков впитало в себя. — А маги Нарихман стоят столько, что можно… да, впрочем, и не важно. С ними связываться себе дороже. Так что, Говорящий, мы используем старую, проверенную науку. Язык боли, если тебе так будет понятней. Как любит говорить недалекий Аркар — кто бы на каком языке не говорил, но боль она одинакова для всех.

Индгар достал зажигалку, щелкнул кремнием и на фоне пляшущего пламени начал подпаливать иглу. Делал он это самозабвенно, смотря на огонь едва ли не влюбленным взглядом. А затем так же резко перевел его на Арда.

— Не хочешь попробовать услышать имя этого огонька? Может быть заставить его вспыхнуть? Опалить мне лицо? Давай, Говорящий, попробуй. Мне даже интересно, что из этого выйдет.

Но Ард не пробовал. Он прекрасно видел, что на его собственной груди, поверх разорванной рубашки, качался еще один амулет. С совсем иным символом. И если бы он попробовал обратиться к изнанке окружающего мира, то в лучшем случае — упростил бы работу Индгару.

Эан’Хане ведь не какие-то мудрые, добрые волшебники из сказок. Все, как на подбор, стремящиеся помочь ближнему своему и отправить героя вперед по тропе испытаний во благо всех народов.

Нет, Эан’Хане шли разными путями. В том числе и темными.

Так что амулет, который надели на Ардана, покрытый не одной, а целой вязью рун, не позволял тому обратиться к изнанке мира. Ард знал о таких амулетах из свитков Атта’нха, но также он доподлинно знал от Аверского, что считалось, что их после окончания Войны Рождения Империи не осталось. Во всяком случае где-то, помимо частных коллекций и всего нескольких экземпляров в отделе снабжения Черного Дома.

— Удивительно как многое можно найти, если знать где, а главное, у кого покупать, — снова расплылся в улыбке Индгар. — Вот, к примеру, твой старый знакомый Март Борсков. Ученый, историк, археолог и… скромный торговец артефактами до Имперской эпохи. На одном из закрытых аукционов еще в прошлом году мы покупали у него, пусть и не напрямую, несколько вещиц из Скальдивина. И, именно благодаря Борскову, вышли на Старьевщика и…

Индгар дернулся, как если бы кто-то залепил ему хлесткую пощечину, и крепче сжал свой амулет.

— Но вернемся к нашим делам, — Индгар продолжил самозабвенно, хоть и в немного более резкой манере, нагревать иголку. — Ты знаешь, из-за книг, фестивальных пьес и россказней тех, кто вернулся с границы, много кто теперь знает про способ узнать информацию. Про, скажем, как можно выбить коленные чашки и подвесить за веревки на крюк, — орк кивнул на висящий над Арданом железный крюк на цепях. С того свисали уже заготовленные конопляные веревки. — Но в этом деле толк нужен. Некоторые подвешивают слишком высоко, и тогда вся нагрузка уходит на плечи. Неприятно, неудобно,