– Не, тут народ тусуется – опять найдется какой-нить урод. И не удобно в машине – тесно, – учуяв ее согласие на все, закапризничал мальчишка. Потом, покосившись на штаны, проворчал: – Да и не готов я – этот козел весь «аппетит» перебил!..

С тем же отрешенным безразличием она потянулась правой рукой к его джинсам, расстегнула молнию, скользнула узкой ладонью в ширинку… Мальчишка закатил глаза к светлому потолку салона, но, скоро спохватившись, испуганно напомнил:

– Знаешь, в твоем состоянии лучше рулить двумя руками. Я знаю одно место – тут недалеко. Езжай прямо. Мы там с пацанами травку покуриваем. Кстати, не хочешь попробовать?

Вика кивнула – ей действительно было все равно. Автомобиль поехал дальше по неширокой улице…

– Вот здесь сворачивай влево.

«Десятка» юркнула в темную арку, оказалась в захламленном, заброшенном дворике; двигатель смолк…

– Куда теперь?..

– В третий подъезд. Дом готовят к сносу, жильцов давно отселили. Там и трахнемся – никто не помешает. Пошли!..

Войдя в подъезд ветхого шестиэтажного дома, странная парочка – молодая женщина лет двадцати семи и восемнадцатилетний мальчишка, медленно поднималась по полуразрушенным ступеням грязной лестницы. «Аппетит» сызнова взыграл – поддерживая качавшуюся спутницу, Крокодил с нетерпеливой проворностью довершал начатое в кафе официантом: расстегивал пуговицы кофты, справлялся с застежкой дорогого черного лифчика… А, остановившись на четвертом этаже – изрядная порция алкоголя взбеленила дыхание – резко задрал ее юбку и, присев на корточки, одним движением стянул черные кружевные трусики.

И на это ответом последовало безмолвное равнодушие…

Желая поскорее покончить с мерзкой затеей, она послушно развернулась лицом к хлипким перилам, нагнулась. Однако прыщавый партнер отчего-то не спешил: несколько томительных минут женщина ощущала только его ладонь, без устали елозившую между ног. Вдоволь же насладившись податливым телом, он потянул ее дальше – к верхним этажам…

Закончив утомительное восхождение и толкнув дверь с выломанным замком, шлепнул по аппетитной попке:

– Заходи. И будь как дома.

Длинный коридор покинутой жильцами квартиры встретил тем же хламом и мусором. Вдобавок в квартире витал странный запах: смесь незнакомого аромата с затхлой кисловатой плесенью… Они вошли в просторную залу с единственным предметом мебели – сколоченным из грубых досок широким, почти двуспальный топчаном и с брошенными вдоль громоздкого сооружения двумя тощими старыми матрацами. Напротив – под грязным длинным окном, на корточках сидели и по очереди смолили общий бычок трое парней…

– Здорово, Генарик! – оскалился в улыбке один из них. – Торкнуться зашел?..

– И торкнуться, и подружку вот эту трахнуть. Целый час упрашивает, чтоб я ей своего дурака вогнал!.. – покачал тот в воздухе снятыми с девицы трусиками и для убедительности бесцеремонно задрал ее юбку: – Во! Видали?..

– Ты обещал: тут никого не будет, – тихо произнесла Виктория. В голосе не было ни возмущения, ни разочарования, ни удивления…

– А чо, они тебе мешают?! – усмехнулся Крокодил, подталкивая ее к топчану. – Падай вон на матрацы. Ща курнем и трахнемся…

Сам же подошел к сверстникам, принял от одного из них крошечный бумажный пакетик и начал мастерить сигарету. Сменив табак на зелье, щелкнул зажигалкой, сладко затянулся дурманящим дымком, передал сигарету следующему…

Все четверо жадно уставились на незнакомку, присевшую на деревянный лежак прямо перед ними.

Она была чертовски соблазнительна: стройная; с правильными чертами лица; с недлинными, но красиво уложенными волосами; с гладкой глянцевой кожей. И даже замутненный взор серых глаз, нетрезвые жесты с неловкой походкой – не отторгали, не портили ее внешности.

Девица даже не удосужилась запахнуть полы кофточки и расправить юбку – то ли была профессиональной шлюхой, то ли…

Впрочем, пацанов это не интересовало. Они бесцеремонно пялились на сползший вниз расстегнутый лифчик, на красивую грудь с набухшими от холода сосками. На ровные, обтянутые черными чулками ножки; на белевшие за широкими резинками чулок полоски голой кожи… А уж слегка раздвинутые бедра вкупе с отсутствием нижнего белья и вовсе дозволяли лицезреть то, отчего кровушка враз куда-то отливала от молодых бесшабашных голов…

Получив окурок обратно, Крокодил направился к случайной подружке:

– Держи.

– Что здесь? Конопля?.. – безучастно спросила она, принимая тлевший бычок.

– Х-хе… – присаживаясь рядом, опять показал тот желтые зубы. – Кому конопля, кому каннабис, кому укропчик… Не боись, дерьма не держим – из Грузии убойный товар поставляют. Горло не дерет и по вкусу – не сено. Ганжа – что надо!

Обычные сигареты Вика курила давно – со студенческой поры, а вот действие наркотика вкусила впервые. Дурман ложился на выпитый алкоголь, и после первых же затяжек легкая вуаль приятной слабости сковала мышцы; и без того размытое алкогольным туманом зрение, перестало различать даже лица сидевших в трех шагах мальчишек…

Тем временем Прыщавый по-хозяйски, словно возражений не предвиделось и в помине, снимал с нее оставшуюся одежду. Побросав на матрацы кофту с лифчиком и шаловливо оглядываясь на друзей, потискал упругую грудь… Двое приятелей беззвучно хихикали, третий громко ржал. Ни на миг не задумываясь о причинах покладистости – это были недоступные для его ума материи, заставил ее откинуться на топчан. Та покорно легла на спину и докуривала сигарету, пока узкая юбка медленно сползала по бедрам. Раздевая женщину, юнец отпускал пошлости, корчил рожи. Дружки гоготали над «представлением» и пожирали глазами открывавшуюся наготу…

Но даже подобное поведение четверых подонков не разбудило сознание Виктории, не всколыхнуло притупленный алкоголем и травкой стыд, не заставило воспротивиться, переменить пришедшее в кафе решение – Всеволод не отпускал ни на минуту.

Издевательской пытки она не выдержала, когда Прыщавый зашел слишком далеко – покончив с юбкой, попытался продемонстрировать «зрителям» самые интимные детали ее тела.

Отпихнув его, Вика устало сказала:

– Хватит, Крокодил паясничать – трахни меня и довольно. Нет больше сил, тебя терпеть. Да и пора мне отсюда убираться.

– Ладно, щас, – оскалился тот и подмигнул парням: – Щас еще по одной курнем, и я так и быть – засажу тебе по самые жабры.

Вновь у окна зашуршал мизерный пакетик…

Устраивать порно-шоу – отдаваться на топчане, прямо перед троицей недорослей, все же не хотелось. Она поднялась; в одних чулках и полусапожках сделала несколько неверных шагов к большому мутному окну, дабы упереться руками в край грязно-серого подоконника. Но голова вдруг закружилась, все вокруг поплыло… Рядом вмиг оказались дружки Крокодила – помогли неровно простучать каблуками в обратном направлении и снова упасть на матрацы.