И всякий раз, когда обстоятельства бросали ему вызов, он находил способ оставаться хозяином положения и хорошо заботиться о себе.

Но сейчас его всегдашнее умение справляться с любой ситуацией куда-то делось. У него в голове не укладывалось, что блестящий план, который он придумал пять лет назад, летит ко всем чертям. Эта история началась с самого что ни на есть банального заказа — ревнивый муж хотел узнать, не изменяет ли ему его жена. Но этот муж был не абы кто, а любимец политического бомонда Дэниел Лонгфеллоу. За все те годы, когда он сообщал своим клиентам и клиенткам дурные вести, он никогда еще не видел, чтобы обманутый супруг был так раздавлен изменой. Тогда ему казалось, что Лонгфеллоу вот-вот завоет прямо у него на глазах.

И если у него и было какое-то уважение к этому политику, оно сразу же испарилось, когда тот начал умолять его «заставить их прекратить свою связь». Бреннер назвал ему имена самых лучших адвокатов Нью-Йорка по бракоразводным делам, но Лонгфеллоу хотел одного — вернуть жену. И сказал ему отнести фотографии Кендре Белл.

— У них есть дети, — сказал он. — Она заставит его разорвать эту связь.

Иными словами, этот малый хотел, чтобы она выполнила за него его грязную работу. Но Бреннер никогда не упускал случая послужить своим собственным интересам. Вообще-то первой он начал шантажировать не Кендру, а Ли Энн, начал, как только до него дошли слухи, что губернатор подумывает назначить Лонгфеллоу на освободившееся кресло в сенате. Это было проще пареной репы — он просто солгал и сказал Ли Энн, что его наняла жена Мартина Белла, желавшая, чтобы он проследил за ее мужем, и что он готов продать уличающие фотографии ей, Ли Энн, если его устроит цена. Она зарабатывала больше своего мужа, к тому же было очевидно, что у нее есть большие планы на обретение звания первой леди. А будущих первых леди не застукивают за поцелуями с чужими мужьями. И она заплатила.

Ситуация с Кендрой была сложнее. Когда он впервые приблизился к ней у барной стойки, он еще не знал, в какую игру с ней лучше сыграть. Но он знал, что деньги водятся у ее мужа, значит, можно устроить гешефт. Какова была вероятность того, что она начнет изливать ему душу или что дока прикончат уже через несколько дней? Деньги, можно сказать, сами плыли ему в руки. Как говаривал его дедушка, «когда тебе в рот влетает печеная утка, не задавай вопросов — съешь ее». Две разные женщины, два источника стабильного дохода — и ни одна, ни другая так и не догадалась, что это нюня Лонгфеллоу запустил цепь событий.

Теперь ему надо было еще раз надавить на Ли Энн, но уже не из-за денег.

Она явно была рассержена, когда вышла из своего универсала, но осторожно огляделась по сторонам, боясь, что ее кто-то узнает. На парковке стояли и другие машины, но в них никого не было. Ведь уже шли назначенные на вторую половину дня игры в бейсбол и футбол.

— Вы не можете просто звонить мне и требовать, чтобы я сорвалась с места и поехала черт знает куда. К счастью, Дэниел сейчас в своем офисе, не то…

— Вашему мужу придется позвонить своим друзьям в Полицейском департаменте или офисе окружного прокурора или куда-то еще, чтобы они отмазали меня от тюрьмы.

Она презрительно посмотрела на него.

— Вы с ума сошли? Это что-то из дрянного детектива. В реальной жизни так не бывает.

Если бы Бреннер оставался сейчас самим собой — человеком, который всегда на коне, — он бы, вероятно, заметил, что ее голос не робок и не нервозен, как всегда, когда он разговаривал с ней прежде. И, возможно, тогда до него бы дошло, что эту уверенность в себе она вдруг обрела не без причины.

— Да нет, в жизни бывает именно так. Это происходит сплошь и рядом. Сынка сенатора такого-то обвиняют в управлении автомобилем в нетрезвом виде, и вдруг бац, соответствующие документы куда-то пропадают. Конгрессмена имярек ловят с наркотиками в его машине, и надо же, из хранилища вещдоков куда-то девается пакетик с наркотой. Люди то и дело пускают в ход свои связи, и теперь вы и ваш шишка-муж должны использовать свои связи, чтобы отмазать меня.

— Я не могу этого сделать, — сказала она. — Дэниел даже не знает о Мартине. Он все еще думает, что Мартин был просто человеком, с которым я познакомилась через наших родителей. Так как же я, скажите на милость, смогу объяснить мое знакомство с вами?

Он едва не рассмеялся. Она была так умна и в то же время так глупа.

— Поверьте, Ли Энн, он знает, кто я такой. Меня наняла не Кендра, а он. Он знает о Мартине и вас. И всегда знал.

Было видно, что эта информация выбила ее из седла.

— Как бы то ни было, он ни за что не сделает того, о чем вы просите — даже если бы это было возможно. Он слишком принципиален.

— Вот именно, поэтому-то мне и нужно, чтобы его об этом попросили вы. Ради вас он это сделает, потому что он вас любит и сделает все, чтобы у вас не было проблем. Я его знаю. Ради вас он готов подставить себя под пулю.

Она опустила глаза, и он понял, что она обдумывает возможные варианты. Она посмотрела на футболистов и софтболистов[20], играющих на ближайших полях. Потом перевела взгляд на машину, частично скрытую леском.

— Я опасаюсь, что меня могут узнать. Давайте поговорим в вашей машине.

Он дважды нажал на кнопку брелка, отпер двери своего «Доджа» и сел за руль. Усевшись на пассажирское сиденье рядом с ним, она сказала:

— Вы правы. Дэнни, и правда, любит меня. Поэтому-то я и не могу позволить вам испортить всю нашу жизнь.

Она сунула руку в карман и достала пистолет.

Лори смотрела в бинокль, как Ли Энн открывает дверь и садится на пассажирское сиденье рядом с Бреннером, сидящим за рулем. Машина, в которой они находились, стояла передом к ней. От игровых полей парковку отделял барьерчик из железнодорожных шпал высотой в один фут.

В голове Лори крутились мысли о расследовании. Все последние двадцать четыре часа — с тех пор, как Алекс узнал Бреннера на фотографии, — она была убеждена, что Бреннер убил Мартина Белла, чтобы затем шантажировать Кендру. Но сейчас в ее мозгу звучали слова, которые он произнес сегодня.

Мне хотелось бы наконец узнать правду. Ты хочешь сказать, что в убийстве твоего мужа виновата не ты?

Как же она не поняла раньше? Бреннера не нанимали убить Мартина, и сам он тоже этого не делал.

Продолжая смотреть в бинокль, Лори сказала:

— Папа, нам надо кое-что сделать. Убийца не Бреннер, а Ли Энн.

Она сразу отдала Бреннеру роль плохого парня, поскольку он идеально подходил под типаж — бритая голова, злобные мерзкие глазки. Но, хотя он и в самом деле был далеко не ангел, это все же не делало его убийцей.

А вот Ли Энн, напротив, с самого начала играла роль ни в чем не повинной случайной свидетельницы, оклеветанной болезненно ревнивой женой, которая без всяких оснований называла ее любовницей своего мужа. И Лори, как и все остальные, попалась на ее удочку.