– Но ведь вас можно увидеть в зеркале? – спросила ведущая. Хозяйка[17]шоу была самой богатой женщиной в Америке, а помогло ей в этом то, что она ставила перед своими камерами всяких уродов, калек и заблудших, чтобы они являли свою боль всему миру.

Женщину, похоже, это несколько задело.

– Да. Вопреки тому, что думают люди, вампиров можно видеть в зеркалах и телевизионных камерах.

– Ну, хоть это вы наконец поняли, дорогуша, – ответила хозяйка дневного ток-шоу. Но при этом накрыла микрофон рукой, так что в эфир слова эти так и не попали.

Се тело мое, – сказал он две тысячи лет назад. – Се моя кровь.

Единственная религия на свете, давшая то, что и обещала: жизнь вечную для всех своих приверженцев.

Некоторые из нас, живущих и посегодня, еще помнят его. И некоторые из нас утверждают, что он был мессией, а некоторые просто считают его человеком, наделенным особыми талантами. Да какая вообще разница? Кем бы он там ни был, мир он изменил.

Умерев, она стала являться к нему по ночам. Он все больше бледнел, под глазами появились темные круги. Поначалу считали, что он ее оплакивает. А потом как-то ночью он исчез из деревни.

Было трудно получить разрешение на ее эксгумацию, но удалось. Наружу выволокли гроб, развинтили. А затем смогли оценить то, что обнаружили в ящике. На дне было шесть дюймов воды: все железо окрасилось темно-оранжевой ржой. В гробу лежали два тела: ее, разумеется, и его. Он разложился больше. Потом кто-то задался вопросом, как могли два тела поместиться в гроб, сработанный под одного. А особенно – если учитывать ее состояние, сказал этот любознательный; поскольку она, совершенно очевидно, была весьма и весьма беременна.

Поднялось некоторое смятение, поскольку, когда ее хоронили, беременность была не столь заметна.

Потом ее выкопали еще разок – по требованию церковных властей, до которых докатились слухи о том, что обнаружили в могиле. Живот ее был плосок. Местный лекарь сказал всем, что живот ей просто раздуло газами. Горожане глубокомысленно покивали в ответ – как будто действительно поверили.

Генная инженерия в лучшем виде: создали породу людей, коя долетит до звезд. Людям этим нужны были невозможно длинные сроки жизни, поскольку расстояния между звездами велики; места в кораблях мало, поэтому запасы пищи должны быть очень компактными; они должны уметь обрабатывать местные ресурсы и собственным потомством колонизовать миры, которые откроют.

Родной мир пожелал колонистам удачи и доброго пути. Все упоминания о собственном местоположении из бортовых компьютеров, однако, стерли – просто на всякий случай.

Куда вы девали доктора? спросила она и рассмеялась. Мне показалось, она вошла сюда десять минут назад.

Извините, ответил я. Я проголодался. И мы оба рассмеялись.

Схожу найду ее вам. сказала она.

Я сидел в кабинете врача и ковырялся в зубах. Немного погодя ассистентка вернулась.

Простите, сказала она. Должно быть, доктор просто вышла. Могу ли я назначить вам прием на следующую неделю.

Я покачал головой. Я позвоню, сказал я. Но впервые за тот день солгал.

– Это не по-человечески, – сказал мировой судья, – а потому не заслуживает человеческого суда.

– Ах, – вымолвил адвокат. – Но мы ведь не можем казнить без суда: имеются прецеденты. Свинья, сожравшая младенца, упавшего в ее хлев. Свинью признали виновной и повесили. Пчелиный рой признали виновным в том, что зажалил до смерти старика, и рой публично сжег городской палач. Дьявольскому отродью подобает точно то же самое.

Улики против младенца были неопровержимы. Вина его сводилась к следующему: женщина привезла младенца из деревни. Сказала, что ребенок ее, а муж у нее умер. Остановилась она в доме каретника и его жены. Старый каретный мастер жаловался на меланхолию и усталость – а затем его самого, его жену и их жилицу слуга обнаружил мертвыми. Младенец в колыбельке был жив – бледный, с широко распахнутыми глазенками. Губы и лицо его были измазаны кровью.

Присяжные определили малютку виновным вне всякого сомнения и приговорили к смерти.

Палачом служил городской мясник. На виду у всего города он разрубил младенца пополам, а куски швырнул в огонь.