Оскорбленный в лучших своих чувствах, надув губы, Ламмокс уковылял прочь.

В следующий раз он был замечен минут через тридцать в двух милях от дома Стюартов. Стюарты жили в пригородном поясе Вествилла; от города их отделяла полоса сельской местности. Здесь, в этой полосе, и находилась ферма мистера Ито, он растил на ней экологически чистые овощи на потребу гурманам. Судя по всему, мистер Ито так и не понял, что это за штука выдергивает из земли капустные кочаны и заглатывает их прямо у него на глазах. Ламмокс жил неподалеку от его фермы, и жил очень давно, но мистер Ито чужими делами не интересовался и Ламмокса до этого не видал.

Мистер Ито проявил силу духа не меньшую, чем миссис Донахью. Он бросился в дом и выволок оттуда базуку, доставшуюся ему по наследству от дедушки. Эта реликвия Четвертой мировой войны более известна под ласковым названием «танкобойка».

Мистер Ито аккуратно установил это старое, но грозное оружие на небольшом столике перед домом и влепил Ламмоксу в то самое место, из которого бы у него росли ноги, если б они действительно оттуда росли. Грохот до полусмерти перепугал самого мистера Ито (еще бы, отважный фермер ни разу в жизни не слышал, как его пушка стреляет), а вспышка на мгновение его ослепила. Когда он пришел в себя, существа, громившего его огород, нигде не было.

Куда оно делось, догадаться было нетрудно. Если столкновение с миссис Донахью просто-напросто обидело Ламмокса, то сейчас он перепугался едва ли не до потери сознания. Несчастный щипал себе зеленый салат, никого не трогал; прямо перед ним стояли одна за другой три теплицы мистера Ито. Когда раздался оглушительный грохот и что-то его сильно толкнуло, Ламмокс, не помня себя от страха, припустил вперед. Обычно он пользовался порядком чередования ног 1, 4, 5, 8, 2, 3, 6, 7 – такой порядок удобен для любых скоростей от медленного ползания до умеренной рыси; на этот раз он прямо со старта пошел чем-то вроде двойного галопа, переставляя ноги 1, 2, 5, 6 вместе, а затем – 3, 4, 7, 8.

Ламмокс проломил все три теплицы и даже их не заметил, за ними тянулся туннель, вполне достаточный для средних размеров грузовика. А тремя милями дальше на его пути лежал Вествилл. Насколько было бы лучше, направься он в другую сторону, в горы.

Джон Томас слушал сбивчивый рассказ матери, и до него все больше и больше доходил страшный смысл случившегося. Услышав про теплицы мистера Ито, он оставил всякие мысли о своем банковском счете и стал судорожно вспоминать, какие активы он может конвертировать в наличные деньги. Ранцевый вертолет, почти новый… да нет, чушь! Этого не хватит, чтобы оплатить ущерб. Может, попробовать уговорить банк, чтобы дали кредит? На мать рассчитывать не приходится, с ней все ясно – она отойдет не скоро.

Из дальнейших разрозненных сообщений выходило, что Ламмокс полями выбрался на шоссе, ведущее в город. Шофер-дальнобойщик за чашкой кофе пожаловался дорожному полицейскому, что только что видел автоматический шагоход-грузовик без номерных знаков и эта хреновина совершенно не обращала внимания на разделительные линии. Шофер выдал все это в виде страстной обличительной речи о бедах и смертельной опасности, которыми грозит автоматический транспорт, и особо давил на то, что никогда ничто не заменит живого шофера, сидящего в своей кабине и привычного к любым неожиданностям. Сам полицейский Ламмокса не видел: когда тот проходил по дороге, он уже пил свой кофе и рассказанное не стал принимать всерьез из-за явной предубежденности водителя. Но в управление он все-таки позвонил.

Управление транспортной полиции Вествилла не обратило на этот рапорт внимания, ему было не до того – там у них творился полный кошмар.

– Кто-нибудь пострадал? – прервал Джон рассказ матери.

– Пострадал? Не знаю. Может, и пострадал. Джон Томас, ты обязан немедленно избавиться от этой твари.

Джон Томас не стал спорить, момент был явно неподходящий.

– А что еще случилось?

Подробностей миссис Стюарт не знала. Шоссе пересекало Вествилл сверху, протягиваясь над крышами домов; Ламмокс спустился с него по одному из боковых ответвлений и оказался прямо в центре города. Двигался он теперь медленно, часто останавливаясь; уличное движение и городская толпа приводили его в смятение. Он сошел с мостовой на одну из движущихся пешеходных дорожек. Дорожка, явно не рассчитанная на шесть тонн концентрированной нагрузки, со скрежетом встала. Предохранители летели один за другим, прерыватели прерывали ток, пешеходное движение на протяжении двадцати кварталов пришло в полное смятение; и это в час пик, в торговом районе города.

Женщины визжали, дети и собаки вносили посильный вклад в общую радостную суматоху, полицейские пытались восстановить порядок, а бедный Ламмокс, не желавший ничего плохого и вообще не собиравшийся посещать торговый район, допустил вполне простительную для него ошибку. Огромные витрины универмага «Бон-Марше»[38] показались ему подходящим убежищем, где можно было укрыться от всего этого безобразия. Вообще-то, дюрагласс, из которого были сделаны витрины, считался непробиваемым, но разработчиками при этом не брался в расчет Ламмокс, принявший эти стекла за воздух. Ламмокс вошел в витрину и попытался спрятаться в выставленной там спальне. Он не слишком в этом преуспел.

Джон Томас хотел спросить у матери что-то еще, но в это время раздался глухой стук на крыше. Кто-то прилетел. Джон Томас взглянул на мать:

– Ты кого-нибудь ждешь?

– Наверное, это полиция. Они сказали…

– Полиция? Господи!

– Никуда не уходи, тебе надо с ними поговорить.

– Да никуда я не ухожу, – с мукой в голосе ответил Джон Томас и, нажав кнопку, открыл вход на крышу.

Через несколько секунд неторопливый лифт со скрипом остановился, открылась дверь и в комнату вошли двое полицейских – сержант и рядовой.

– Миссис Стюарт? – официально осведомился сержант. – К вашим услугам, мэм. Мы… – Тут он заметил Джона Томаса, изо всех сил пытавшегося стать невидимым. – А вы, очевидно, Джон Т. Стюарт?

Джон Томас проглотил комок в горле:

– Да, сэр.

– Тогда пошли прямо сейчас. Прошу прощения, мэм. Или вы тоже летите?

– Я? О нет, я буду только путаться под ногами.

На лице сержанта отразилось явное облегчение.

– Да, мэм. Пошли, парень. Тут каждая минута на счету. – Он взял Джона за локоть.

Джон попытался стряхнуть с себя руку сержанта:

– Эй, что это такое? У вас что, есть ордер или что-нибудь в этом роде?

Полицейский остановился, вздохнул. Сосчитав про себя до десяти, он медленно произнес:

– Сынок, у меня нет ордера. Но если ты – тот самый Джон Стюарт, который мне нужен, – а я прекрасно знаю, что так оно и есть, – так вот, Джон Стюарт, если ты не хочешь, чтобы с этой самой – как-ее-там – космической тварью, которую ты зачем-то у себя держишь, случилось что-нибудь серьезное и непоправимое, то лучше не тяни волынку и быстренько отправляйся с нами.